Malice Mizer - Transylvania LIVE

Безумно люблю именно этот вариант "Трансильвании". Особенно за проигрыши. Ну и за сам номер,разумеется.
Хотя мне все-таки жалко Гакта - воротник у его костюма еще тот...

@темы: Под настроение, Музыка, видео, Мысли вслух

---

.avril

Решила сменить дизайн на что-нибудь более светлое. Не скажу, что установка прошла удачно, но лучше уж так. Может, потом попробую улучшить.

Снова подтверждается то, что я не умею болеть продуктивно. Столько всего могла уже сделать, но не сделала ничего. В итоге психанула, составила план в блокноте и... нарисовала в том же блокноте Мэя из моих "Шахмат Чистокровных". Ну разумеется...
А еще я снова подсела на Trinity Blood. Даже захотелось возродить свою старую ролевую. Но по ее адресу теперь находится другой форум, тоже по тб, но недоделанный. Сейчас сижу и пытаюсь вспомнить: успела ли я передать пароль от форума знакомому,и это его рук дела, или у форума просто истек "срок годности" и адрес заняли более простым способом.
На волне ностальгии откопала адрес ролевой Метатрон. Полюбовалась на свою, с позволения сказать, игру. Мда, Аста... Твои старые посты и нынешние- земля и небо.
Невольно становится жаль, что серьезных, полу- и просто профессиональных ролевых по аниме-фендомам (если они есть) очень мало. Безумно хочется вспомнить старые добрые времена, поиграть в любимом мире Торибуры... Только вот не могу я теперь играть на ролевых, где среднестатистический пост - от 5 до 15 строк...

@темы: Проза и лирика жизни, Мысли вслух

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Alice in Wonderland - Malice Mizer cosplay

Мм-м...Обожаю это видео)))

@темы: Под настроение, Музыка, видео

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Королева Фантазий - 2 глава

Глава 2. Бредшир и Гонец Туда

Глава 2. Бредшир и Гонец Туда

Уже оказавшись у норы, Алиса вспомнила, как летела в прошлый раз. Вспомнила летающие банки, книжки и прочую дребедень, так и норовившую стукнуть по лбу. А еще несущийся навстречу рояль.
Но поделиться своими опасениями и, тем паче, воспротивиться Алиса не успела. Коралина, неожиданно притормозив, пропустила мисс Кингсли вперед и коварно толкнула в спину. Алиса опомниться не успела, как полетела вниз головой во темные глубины кроличьей норы.
-Банка! - крикнула прыгнувшая следом Коралина. И во время — ее «подопечная» едва успела поймать перед самым своим лицом большую стеклянную банку.
-И почему они здесь всегда пустые? - непонимающе и с легкой обидой вопросила Алиса, разглядывая привязанную к горлышку бирочку с надписью «Апельсиновый джем».
-Это же кроличья нора! - раздался позади смех Коралины. Может, она сказала что-то еще, но из-за ветра, свистевшего в ушах, девушка ее не услышала. Тем более, что внизу показался злосчастный рояль.
Но на этот раз Алиса спокойно пролетела мимо громоздкого музыкального инструмента. Зато Кора, летевшая чуть правее, должна была на всей скорости врезаться в него. Испуганная Алиса умудрилась повернуться и увидела, как Коралина упала на спружинившую кровать и, оттолкнувшись от нее, перепрыгнула через рояль. И сейчас девушки летели почти рядом.
В стенах норы стали мелькать разномастные дверцы, рядом с которыми висели фонарики. Насколько Алиса помнила, они появлялись уже в самом конце тоннеля. Кора подтвердила ее догадки:
-Береги голову!
«Легко сказать!» - возмущенно подумала девушка, успев лишь выронить банку прикрыть голову руками перед столкновением с черно-белым полом-потолком. Сама же проводница — видно, умудренная опытом — легко перевернулась и, в отличие от Алисы, пробила брешь ногами — как же она их не отбила!
«Приземление» рядом с люстрой удалось смягчить, но обратно на пол-потолок (интересно, а как зарастают в нем бреши?) Алиса упала как куль, лишь чудом не стукнувшись со всего размаху головой об пол — наверное, уже сказывался опыт падения в кроличьи норы. Коралина же и здесь проявила чудеса ловкости: падая с потолка вниз головой, она вытянула руки, которыми исхитрилась оттолкнуться от пола и приземлилась уже на ноги. Несмотря на все свои кульбиты, выглядела она менее потрепанно, чем мисс Кингсли, но это сейчас не волновало ни одну, ни другую.
-Нас не ждут? - спросила Алиса, когда не увидела ни на столе, ни под ним ни расти-булки, ни уменьшульки.
-Радуйся, что ключ еще здесь, - серьезно сказала Коралина, подходя к стеклянному столику и беря с него малюсенький ключик. После этого она подошла к закрывающей маленькую дверцу портьере и, отодвинув ее, села рядом на пол. - Подай, пожалуйста, мой узелок.
«Какой узелок?» - хотела просить Алиса, но тут из бреши в потолке к ней прямо в руки упало ее голубое платье, в которое было что-то завернуто. Вслед за ним медленно опустилась шляпка, слетевшая с головы где-то в тоннеле, но сейчас решившая вернуться на законное место.
Девушка подошла к Коре и отдала ей «узелок». Посланница Мираны шустро развязала его и извлекла на свет пузырек из-под духов, наполненный явно посторонней жидкостью, в которой по цвету Алиса узнала их экспериментальную уменьшительную микстуру.
-А мы не отравимся? - все-таки засомневалась мисс Кингсли, глядя, как Коралина открыла пузырек.
Та задорно улыбнулась:
-Расти-булкой же не отравилась. Главное — верить, - она приподняла пузырек на уровень лица, словно поднимая бокал за здоровье спутницы. - Никаких опасных составляющих, сама микстура достаточно слабая — даже если ты выпьешь всю, то не исчезнешь, став слишком маленькой. Будешь никак не меньше мыши. Но если ты боишься... - и, не дожидаясь ответа, Коралина залпом выпила половину зелья и, впихнув пузырек с остатками микстуры в руки Алисе, начала стремительно уменьшаться. Спустя пару мгновений из-под платья донеслось:
-Я в узел клала два кукольных платья.
Сообразив, чего от нее хотят, Алиса действительно нашла кукольные платьица и сунула одно из них под юбку платья Коралины.
-Спасибо.
Под тканью завозились, и вскоре из-под нее вылезла снова уменьшившаяся Коралина. Она подняла с пола ключ и, подойдя к дверце, стала возиться с замком, сетуя на то, что Кролик никогда не смазывает двери в своей норе. Дверь наконец поддалась на уговоры открыться, и девушка выглянула наружу.
-Все в порядке, - доложила она. - Выпихни, пожалуйста, в дверцу наш узел и выпей микстуру. Жду тебя снаружи.
И с этими словами она вышла из норы.
Вздохнув, Алиса послушно выпихнула узел наружу. Потом сняла с головы шляпу, положила перед собой кукольное платьице и выпила остатки уменьшульки. Потолок стал стремительно отдаляться, а еще через секунду платье укрыло ее с головой. Девушка торопливо выбралась из-под него и переоделась в то, что взяла для нее предусмотрительная Кора. Платье, правда, оказалось немножко великовато (наверное, в пузырьке все же оставалось микстуры чуть больше, чем надо), но Алису такие мелочи не волновали. Она поспешила выбежать наружу, словно боясь, что Коралина успеет куда-нибудь уйти.
Разумеется, провожатая никуда не делась. Она сидела на лестнице у двери, уже съевшая расти-булку и вернувшая себе нормальный рост, и пыталась завязать на спине шнуровку платья.
-А откуда у тебя новое платье? - поинтересовалась Алиса, спускаясь к провожатой.
-Я же в чем-то пришла к Норе, - улыбнулась Коралина и протянула девушке расти-булку. - Твое платье у меня за спиной.
Булочка оказалась на удивление вкусной, но просить еще одну было бы глупо - Алиса еще помнила, какой здоровой выросла в прошлый раз в замке Красной Королевы. Да и неужели у Белой Королевы не найдется нормальной сладенькой булочки для успевшего проголодаться Бравного Воина?! Поэтому девушка быстренько переоделась и спросила:
-Мы направляемся в Мраморию?
-Почти, - ответила Коралина и указала пальцем на видневшийся вдали шпиль Белого замка. - Видишь, что над замком небо пасмурное? Значит, Мираны там нет. Поэтому для начала мы заглянем в Бредшир и навестим Чеширского кота. Уж он-то точно знает, где сейчас Белая Королева. Идем?
* * *
Легко сказать — идем! Алиса очень давно не совершала длительных пеших прогулок, и очень скоро у нее заныли ноги. Положение ухудшало отсутствие обуви. Коралина была готова отдать спутнице свои туфельки (как и платье, они были припрятаны перед посещением алисиного мира в корнях дерева у Двери), но те были на таком высоком и тонком каблучке, что Алиса отказалась их даже мерить, поражаясь, как же Кора в них вообще ходит.
На одном из привалов Коралина оборвала рукава своего платья и обмотала ими ноги Алисы. Идти стало ненамного легче, но все же приятнее, чем босиком.
Впрочем, это была потрясающая возможность наконец-то полюбоваться на этот замечательный причудливый пейзаж, не удирая от Брандашмыга или кого-нибудь еще.
Лес жил своей жизнью, и ему не было дело до того, болят ли у мисс Кингсли ножки. Да и самой Алисе вскоре стало не до этого.
Было тепло, но солнце, скрывшееся за легкими облачками, не пекло, а свежий ветеро ласкал кожу, шутливо теребил волосы и листву деревьев. В воздухе витал легкий аромат незнакомых Алисе цветов. Иногда мимо пролетали забавные насекомые и птицы. Один раз Алиса увидела в высокой траве вдоль тропинки, по которой они с Корой шли, пушистого белого зверька, похожего не то на круглого кролика, не то на раздутую мышь. А в другой раз Алисе в лоб чуть не врезалась маленькая крылатая лошадка, жужжащая, как стрекоза.
-Нравится? - с улыбкой спросила Коралина, глядя, как ее спутницу восхищенно смотрит по сторонам.
-Еще бы! - Алиса улыбнулась в ответ. - Здесь так красиво...И так легко дышится...
Девушки снова замолчали, но через пару минут Кора сказала:
-По-моему, молча идти — скучно. Может, поболтаем?
-Давай, - пожала плечами ее спутница и на секунду задумалась: - Расскажешь о себе?
-О себе? - задумчиво повторила Коралина. - Я старая знакомая Мираны, коренная жительница Подземелья. Во время правления Ирацебеты некоторое время просидела в темнице за свои политические взгляды. Удивительно, как не лишилась головы, - она усмехнулась, и Алисе вдруг стало не по себе. - Последние три года являюсь модисткой при дворе Ее Белого Величества. Шью ей платья да шляпки...
-Шляпки? - удивленно переспросила Алиса. - А разве у Мираны нет своего шляпника?
-Ты про Терранта, что ли? Он после Бравного дня вернулся в Бредшир и продолжает вместе с друзьями пить чай. Мирана его долго пыталась уговорить вернуться ко двору, чтобы она могла его подобающим королеве образом отблагодарить, но он ее и слушать не хочет...
«Террант?.. Это настоящее имя Шляпника? Хотя, почему же я так удивляюсь, у всех людей — и не только людей — есть имена. Почему его не должно быть у Шляпника?..»
-А остальных Мирана наградила за участие в битве Бравного дня?
-Разумеется. Соне, например, были пожалованы настоящие маленькие доспехи, как раз на ее рост, и звание рыцаря за неоценимую помощь Королеве и Стране Чудес, - Коралина тихо рассмеялась, видно, представив воинственную мышь в доспехах. - Только со Шляпником другое дело, он не просто помог, он ведь Мирану от верной смерти спас, когда Ирацебета власть захватила...
Кора говорила о чем-то еще, но Алиса ее уже не слушала. Она думала о том, как мало знает о своих друзьях. От этого становилось немного грустно.
Поняв, что ее попросту не слушают, Коралина тоже замолчала. Теперь тишину нарушали лишь пение пташек да шелест листвы раскидистых деревьев. И еще какой-то звук. Какой-то...
Коралина резко остановилась и стала озираться по сторонам.
-Что случилось? - напряглась Алиса. Вместо ответа ее спутница приложила к губам указательный палец, веля молчать. Мисс Кингсли кивнула и попыталась понять, что так насторожило проводницу.
Пение птиц затихло, одна небольшая стайка вспорхнула с ветки и полетела в сторону, противоположную той, куда смотрела Кора. Еще через несколько секунд затихли все другие звуки, кроме тихого дыхания и шелеста травы, словно пригибающейся под чьими-то тяжелыми неторопливыми шагами.
-Алиса, - тихо, но очень четко сказала Коралина, не отрывая взгляда от высоких зарослей. - Что бы я сейчас ни сказала, ты должна меня послушаться. Ясно? Хорошо, - девушка медленно сняла с ног туфли и взяла их в руки. Напряжение и настороженность начали быстро и уверенно перерастать в страх. Алиса сердцем чувствовала, что сейчас у них будут проблемы. Следующие слова Коралины лишь подтвердили ее опасения: - Сейчас ты побежишь в противоположную от меня сторону. Побежишь в Чеширский ле со всех ног и не будешь оборачиваться.
По ее тону можно было легко догадаться о неозвученном конце фразы: «Обо мне не беспокойся.» Такие любители жертвовать собой никогда не вызывали в минуту опасности у Алисы никаких положительных эмоций, но в этот раз девушка просто не успела высказать Коре свои претензии.
Замахнувшись, Коралина бросила в заросли сначала одну, а затем и вторую туфлю.
В зарослях угрожающе зарычали, затрещали ветки кустарника, и на свет вылез огромный зверь, похожий на льва, только темно-темно-рыжего окраса. Зверь немногозначительно смотрел на метательницу туфель и скалился. Не иначе, девушка засветила ему по морде.
-Беги, - прошипела Кора, сама не двигаясь с места.
Зверь зарычал и стал медленно приближаться. Алиса, неуверенная, стоит ли делать резкие движения и бежать куда-то, так же медленно стала отступать. А Коралина... Она вдруг сорвалась с места и, пробежав прямо перед носом зверя, с поразительной скоростью бросилась в сторону, откуда тот пришел. Разгневанный от такой наглости зверь, взревев, бросился следом.
Охнув, Алиса собралась побежать следом, но сзади послышалось:
-Ты еще здесь?
-Чешир! Он же ее съест! - воскликнула девушка, увидев старого знакомого.
-Столько лет не виделись, а вместо радостного приветствия я слышу «Он же ее съест!», - негодующе фыркнул Чеширский кот и перевернулся в воздухе, мазнув лицо Алисы длинным пушистым хвостом. - Я скорее поверю, что леди Кэролайн съест Муму, чем Мума съест твою подружку, - расплылся Чешир в снисходительной улыбке.
Алиса не поняла, говорила ли он о Коралине, чье имя приукрасил, или о какой-то другой леди Кэролайн, Пожирательнице Мумов. Задать вертевшийся на языке вопрос девушке не дали:
-Пойдем, путь не самый близкий, - мурлыкнул Чешир. - Мы подождем ее на Мельнице.
Алиса ничего не оставалось, как последовать за плывущим по воздуху котом.
* * *
-Ты ее знаешь?
Они шли уже достаточно долго, и в Стране Чудес начало темнеть. А в лесу, по которому они шли, вообще было практически ничего не видно, разве что улыбки Чешира.
-Коралину? Мр-р... Лично - не очень, но много о ней слышал. Известная модница, Мирана взяла ее ко дворупосле того, как наш друг отказался быть придворным шляпником и вернулся к нашему чаепитию...
-А правда, что имя Шляпника — Террант?
-Я тебе этого не говорил, - Чешир улыбнулся еще шире. - Наш друг не любит, когда его называют по имени. Всякие непрошеные воспоминания, знаешь ли. Но я вижу, ты все еще волнуешься о Коре.
«Еще бы не волноваться,» - подумала Алиса.
-Брось ты это, - в сумраке вечернего леса одинокая улыбка Чешира, висящая в воздухе, казалась зубастым полумесяцем, упавшим с неба. - У Коры не ноги — крылья! Заведет Муму в глушь, убежит от него и успеет раньше нас добраться до Мельницы. Потому что ходок из тебя никудышный.
Алиса хотела обидеться, но это была чистая правда. И в том, что Кора сможет добраться до места быстрее (если с ней, упаси бог, ничего не случилось), сомневаться не приходилось.
-Тогда расскажи мне, что здесь происходит, - попросила девушка. - Кто и почему идет войной на Мраморию?
-Я же говор-р-рил, что сторонюсь политики, - укоризненно напомнил Чешир, сделав еще один кульбит в воздухе. - Пусть тебе о ней рассказывает Мирана. Спроси что-нибудь другое.
Кот появился целиком и выжидающе уставился огромными глазищами на свою подопечную.
-Что такое «прохентяй»? - ляпнула девушка первое, что пришло в голову.
-Ах, прохентяй... - довольно протянул Чешир. - Жил-был однажды Лентяй, которому нечего было делать. Вернее, делать-то было что, но он ленился. И вместо дела он все время проходил мимо занятых людей и мешался им. И чей-то острый язык назвал его Прохентяем — проходящим мимо лентяем. Сейчас, как видишь, это имя стало нарицательным.
-А-а-а...-протянула Алиса, чувствуя себя не самой умной девушкой на свете. Можно было же догадаться, зная о страсти жителей Страны Чудес к совмещению нескольких слов в одно.
-А вот мы и пришли, - мурлыкнул кот и исчез в своей истинно чеширской манере.
Алиса недоверчиво посмотрела на окружавшие ее кусты, в темноте выглядящие совсем непролазными, и обрывающуюся под ногами тропинку. Честно говоря, за дорогой она совсем не следила, полностью положившись на своего пушистого проводника.
«И что же делать?» - растерянно подумала Алиса, оглядываясь по сторонам и в глубине души надеясь, что Чешир разлегся сзади на дереве и с улыбкой (а как же иначе?) наблюдает за бестолковым Бравным Воином.
Но кота нигде не было видно (хотя это и не показатель), и на имя никто не откликался. Значит, полагаться теперь оставалось только на саму себя. Подумав немного, Алиса решила попробовать все-таки пробраться сквозь кусты, ведь именно в ту сторону они с Чеширом шли.
Преодолев это «препятствие», Алиса снова почувствовала себя очень глупой. «Непроходимые заросли» на деле оказались упавшим на тропинку деревом, вовсе не таким уж и густым, скорее даже изрядно потрепанным. А выглянувшая из-за облаков луна хорошо осветила тропинку, выглядывавшую из-под листвы упавшего дерева и убегающую вперед к Мельнице.
«Кажется, мы....То есть, я вышла с противоположной стороны. Ведь в прошлый раз Чешир вывел меня прямо к столу,» - подумала девушка. - «Что ж, надеюсь, все дома...»
Алиса рассмеялась, поняв, что фраза вышла двусмысленной, и в одном из смыслов она является неверной. Ведь все жители Страны Чудес — безумцы, а значит, у них не все (а у некоторых, наверняка, даже все) дома.
В приподнятом настроении, мигом забыв о всяких неприятностях, Алиса побежала к старой Мельнице, уже представляя, как Мартовский Заяц кинет в нее чашкой, от которой придется уклоняться. Но это вовсе не омрачало мыслей — просто Заяц выражает свою радость не так, как привыкли делать люди в ее мире. За столом, наверное, неожиданно появится Чешир уже с чашкой в лапах и перепугает нервного Зайца. Мышь Соня вылезет из чайника и недоверчиво уставится на их неожиданную, но очень жданную гостью. А Шляпник... Как хорошо, что она оставила ту нелепую шляпу в Норе!
В этот момент Алиса уже подошла к Мельнице и начала ее обходить. До нее доносилась негромкая музыка из старого граммофона, смех Зайца и хвастливый голос Сони, рассказывающий о том, как она победила какого-то зверя и какой у нее теперь трофей — не хуже глаза Брандашмыга, который у нее забрала в замке Красной Королевы Алиса.
Девушка неожиданно замедлила шаг и поймала себя на мысли, что... боится подходить к столу. «Неужто дело в том, что я боюсь упреков за то, что так долго отсутствовала?» - подумала Алиса и разозлилась на саму себя. Ну уж нет! Она ни перед кем не виновата! Она вернулась, как и обещала!
И Алиса решительно направилась к столу. Правда, не успев далеко отойти, она зацепилась юбкой о какую-то железяку, торчащую из земли, и чуть не упала, так что шаг она все-таки замедлила.
-..И вот я говорю Миране: «Ваше Величество! Для меня большая честь принимать из ваших рук награду...» - заливалась соловьем Соня, видимо, рассказывая о том, как Белая Королева вручала ей доспехи. Мышь вещала, стоя на столе рядом со своим любимым чайником, и явно пыталась изобразить в лицах диалог с королевой. Так или иначе, она была настолько поглощена своим рассказом, что не заметила, как к столу со стороны кресла, в котором спал Шляпник, подошла Алиса. Зато ее заметил Заяц.
-У-у-у...Т-ты только посмотри, какие Алисы к нам пришли!.. А чай уже остыл! - конец фразы Заяц уже прокричал, по традиции запустив чашку, правда, не в Алису, а через голову Сони. Заяц захихикал и потянулся за сахарницей, но перевернул ее и рассыпал весь сахар.
-У тебя, что, галлюцинации, -мышь явно гордилась, что знала такое умное слово, - как у Шляпника начались? Какая еще Алиса?! - Соня покрутила маленьким пальчиком у виска, осуждающе глядя на Мартовского Зайца.
-Наинатуральнейшая Алиса, - хохотнул тот и ткнул ложкой в сторону гостьи. Соня наконец догадалась обернуться и застыла с самым удивленным видом.
-Алиса?.. - протрясенно выдохнула она.
-Вижу, вам тоже снится наш милый мальчуган? - сонно пробормотал из-под своего цилиндра Шляпник. - Повторить вам то, что вы мне все это время твердили?..
Алиса, уже подошедшая к столу, стояла прямо за высоким зеленым креслам Шляпника, и не могла его видеть. Признаться честно, она немного боялась. А, услышав эти слова, почувствовала себя все же очень и очень виноватой — ведь на деле ее обещанное «не успеешь опомниться» обернулось тремя годами... Мысли в голове путались, и Алиса молчала, смущенно и виновато улыбаясь.
-Да нет же! - опомнившись, воскликнула Соня. За противоположным концом стола появился Чешир (именно так, как представляла себе Алиса) и закончил за мышь:
-Самая настоящая Алиса стоит прямо у тебя за спиной и не знает, как поприветствовать старых друзей, - промурлыкал кот.
Шляпник медленно встал с кресла и обернулся. На его лице поочередно отразились узнавание, опасение, неуверенность, надежда и безумная радость. Такая безумная и искренняя, что Алиса наконец нашлась, что сказать.
-Я же сказала, что вернусь, - улыбнулась девушка.
-Вернулась... - потрясенно прошептал Шляпник и покачал головой, словно еще не верил в ее реальность. - Алиса вернулась! - вдруг закричал он и, мигом оказавшись рядом, обнял так крепко, что у нее перехватило дыхание, и девушка невольно испугалась за сохранность своих ребер.
-Дышать...нечем, - с трудом выдавила она. Громко рассмеявшись, Шляпник разжал свои объятия, позволяя наконец девушке вздохнуть, но в следующий момент подхватил Алису на руки и закружил в безумном вальсе.
-Вернулась!..Вернулась!.. - смеялся он, не отрывая взгляда от девушки. Алисе вдруг стало очень радостно, и она тоже рассмеялась.
-Ты же ее уронишь! - в ужасе воскликнула Соня, когда Шляпник с Алисой на руках на радостях чуть не врезался в стол. Однако счастливый безумец оказался глух ко всяким там мышам и через секунду свалил свое любимое кресло, впрочем, сам удержавшись на ногах.
-Не будь занудой, - хмыкнул Чешир, помешивая чай маленькой ложечкой и с умилением глядя на смеющихся друзей. - Как будто сама не рада возвращению нашей Алисы.
-Это надо отпраздновать! - воскликнул Мартовский Заяц. Удивительно, но его вопль, сопровожденный чашкой, пролетевшей прямо над головой Терранта, дошел до ушей Шляпника.
-Верно, как же я мог забыть! - он остановился и поставил Алису на ноги. Но у девушки так кружилась голова, что она чуть не упала, и Шляпнику пришлось спешно ее ловить. Едва Алиса успела более-менее восстановить равновесие и порядок в голове, как Террант схватил ее за руку и потянул в сторону Мельницы: - Пойдем, я должен тебе кое-что показать!
Радостный Заяц кинул им вслед еще одну чашку и вместе с Соней занялся более полезным делом — они стали убирать грязную посуду и заново накрывать на стол.

Внутри Мельница напоминала чердак, заваленный старыми вещами, не очень нужными, но очень дорогими сердцу. Несмотря на кажущуюся непрочность строения, внутри было очень тепло и уютно, хотя в носу щекотало из-за обилия пыли. Зато сколько интересного было здесь! Были здесь и разномастные сундуки, и старые низенькие диванчики на кривых львиных ножках, и огромные расписные вазы с такими же огромными цветами (что самое удивительное, цветы были живыми), и старая подзорная труба на треноге, и... и... Проще было бы перечислить, чего здесь не было. Хотя и это вполне могло бы найтись в каком-нибудь бездонном комоде или сундуке.
Один угол комнаты, в который Шляпник повел девушку, был полностью завален шляпами самых разных форм и размеров. Алиса была готова поклясться, что такого ассортимента нет ни в одной шляпной лавке Лондона. Хотя ни в одной шляпной лавке Лондона шляпы вот так вот не валялись...
Правда, на большом трюмо с пыльным зеркалом стояла болванка с надетой на нее шляпой, единственный элемент порядка в этом царстве хаоса. Это был маленький голубой цилиндр, украшенный черными лентами: поля были обшиты кружевной, а тулью обвивала широкая атласная, концы которой свисали с полей. К атласной ленте были приколоты три темно-синих цветка, в которых Алиса с удивлением опознала розы. Они выглядели совсем как настоящие, вовсе не как крашенные засушенные цветы, хотя девушка точно знала, что синих роз не бывает. А еще за ленту были заткнуты белые и черные перышки и три длинные декоративные серебряные булавки.
-Помнится, мой друг хотел, чтобы я сшил ему шляпку, - улыбаясь, сказал Шляпник. Он снял цилиндр с болванки и протянул ее Алисе. - Это тебе. Померь.
Чувствуя себя немного неловко под пристальным взглядом друга, девушка надела шляпу и посмотрела в зеркало. Что-то не так. Террант подошел к Алисе и, покачав головой, повернул шляпку боком, чтобы цветы оказались сдвинуты немного влево. Посмотрел на получившийся результат в зеркало и еще раз сдвинул цилиндр, теперь набекрень. Коварный головной убор попытался соскользнуть на пол, но Шляпник успел его поймать.
-Нужны заколки или лента, - немного смущенно и виновато сказал он и, отдав девушке шляпу, повернулся к столу в поисках первого или второго.
Алиса посмотрела на убор в своих руках и увидела, что голубая ткань вовсе не однотонная, а с едва заметным светлым узором из разных завитушек, которые издалека и не было видно. Чем-то эта шляпка напоминала цилиндр самого рыжеволосого мастера.
-Она очень красивая, - улыбнулась девушка. - Спасибо большое!
А потом... Алиса и сама не поняла, как подошла к Шляпнику и, встав на цыпочки, поцеловала его в щеку. В следующий момент она уже надела подарок на голову и отвернулась к зеркалу, стараясь скрыть смущение от своего неожиданного поступка и делая вид, что ее очень интересует отражение, но... Нет-нет, да поглядывала на отражение растерянного Терранта в зеркале.
Неожиданно с улицы донесся шум, словно кто-то с разгону врезался в стол, и патетический вопль Сони, что она так и знала. Недоумевающе переглянувшись, Алиса и Шляпник поспешили выйти обратно на улицу.
Стол, как ни странно, стоял на месте. Правда, часть посуды с него упала на землю и разбилась. Но, учитывая, что рядом стоял Брандашмыг, которого отчитывала мышь (сама по себе уже удивительная картина), было чудом то, что стол вообще остался на месте. Ведь, судя по словам Сони, зверь выбежал из леса и, не мудрствуя лукаво, побежал к столу, где сидели друзья. Вовремя затормозить бывший питомец Красной Королевы не успел и чуть не погубил намечающееся чаепитие.
Увидев Алису, Соня прекратила читать нотации Брандашмыгу и переключилась на девушку:
-Представляешь, этот, - она ткнула пальцем в зверя, и тот обиженно фыркнул,- почуял твой след в лесу и прибежал сюда. И чуть не разбил наш любимый сервиз, не говоря уже о том, что прекраснейшие, наивкуснейшие бисквиты втоптаны в грязь! Надо следить за своим животным, дрессировать его! Э-э-эй!!!
Увидев, как рассерженный Брандашмыг, мрачно сопя, приближается к ней, мышь проворно нырнула в чайник и сказала оттуда:
-Вот-вот, а я про что.
Алиса рассмеялась и бросилась к пятнистому зверю. Не дрессировать, конечно, а обнимать и гладить. Брандашмыг довольно заурчал, словно кот, и попытался потереться о девушку головой, но чуть не свалил ее с ног.
* * *
Чаепитие кончились глубоко заполночь, хотя говорить что-либо точное о времени в Стране Чудес было бы излишне самонадеянно. Тем не менее, времени прошло достаточно. Шляпник говорил почти без умолку, изредка давая вставить короткие реплики Соне, Чеширу и Мартовскому Зайцу, следил за тем, чтобы в чашке у Алисы, которую усадил рядом с собой, всегда был чай, а на тарелке — что-нибудь вкусненькое. Чтобы ни говорила Соня, бисквиты еще оставались, хотя девушка отдавала предпочтения булочкам, обсыпанным орешками. По вкусу они были мало похожи на расти-булки, приготовленные Коралиной, но тоже ничего, особенно для голодного молодого организма.
Когда поток новостей сошел на нет, друзья попросили Алису рассказать, как ей жилось все те три года, что она отсутствовала. Пришлось рассказывать про попытки наладить торговлю, путешествие в Китай, домашние дела, маленького племянника... Шляпнику и Соне очень польстило, что их подруга рассказывала малышу Чарльзу про них. Заяц тоже хотел что-то сказать, но ему на глаза попался кувшинчик с молоком, на который переключилось все его мартовское внимание. Чешир то появлялся, то исчезал, пил чай из круглой чашечки с большим синим цветком и улыбался. Брандашмыгу на землю поставили блюдечко с молоком на землю, но блюдечко было таким маленьким, а Брандашмыг пил так быстро, что молоко приходилось подливать каждые пять минут, и вскоре оно закончилось. Тогда зверь улегся между Шляпником и Алисой, и девушке пришлось сидеть, почесывая ему за ухом, чтобы тот не пытался перевернуть стол. А потом она заснула...

Проснулась Алиса под пение птиц и от яркого солнечного света. Она сидела в кресле Шляпника, свернувшись калачиком, а на коленях у нее лежали теплый клетчатый плед и голубой цилиндр. Протерев глаза, девушка огляделась и увидела Соню, спавшую, как ни странно, не в чайнике, а на нем. Из-под стола доносился храп Брандашмыга, который периодически ворочался. От этого стол начинал ходить ходуном, а посуда на нем - жалобно позвякивать. Ни Чеширского Кота, ни Мартовского Зайца, ни Шляпника не было видно.
Алиса взяла в руки шляпу и встала. Плед тут же соскользнул на землю, и его пришлось подбирать и класть обратно. Пока она возилась с непослушным покрывалом, к ней кто-то подошел. Обернувшись, девушка увидела Шляпника.
-Доброе утро, - улыбнулась она. - А где все?
-О, едва только солнце появилось, из леса вышла Лина и заявила, что чаи — это прекрасно, однако надо доложить Ее Величеству, что вы вернулись. Но, посмотрев на тебя, строго-настрого запретила будить тебя. Она растолкала нашего Зайца и отправила его в путь.
-Почему Зайца в путь? - не поняла Алиса, с трудом сообразив, что Лина — это, наверное, Коралина.
-Ты что! - воскликнул Шляпник. - Он же Гонец Туда, это его обязанности — искать Королеву и сообщать последние новости.
Алиса наконец вспомнила, почему Коралина привела ее обратно в Страну Чудес.
-Боже, я совсем забыла! - воскликнул она. - Где сейчас Мирана? Почему Коралина просила не будить меня, если нам надо спешить?!
-Успокойся, - рассмеялся Террант и похлопал девушку по плечу. - Ее Белое Величество сейчас в своей пограничной резиденции и никуда оттуда не уедет в ближайшее время. А Коралина просила тебя не будить, потому что рассказала, как вы с ней бегали от Черного Мума!
-Разве он был черный? - удивилась Алиса. Насколько она помнила, тот зверь в лесу был темно-рыжий, может, даже коричневый, но никак не черный.
-Он служит Черным, значит, он Черный, - уверенно сказал мужчина. Потом ткнул пальцем в выглядывающий из-под стола хвост Брандашмыга: - А он — Белый, потому что служит Белой Королеве. А до этого был Червонным. Но время снова идет, - опомнился Шляпник, - и нам действительно надо спешить. Если ты уже проснулась, то нам пора в путь.

@темы: Немного творчества, Королева Фантазий, Фанфики

---

Королева Фантазий - 1 глава

Мой текущий фанфик по фильму Тима Бертона "Алиса в Стране Чудес". Судя по всему, выльется он в нечто похожее на "Шахматы Чистокровных" - во всяком случае, по масштабности и закрученной интриге. Только в "Королеве", в отличие от "Шахмат", будет хороший конец.

Название: Королева Фантазий
Автор: Astha (Astaroshe_Asran) aki Inessa
Бета/гамма: enefer и Hartahana.
Фандом: "Алиса в Стране Чудес" 2010/Tim Burton's "Alice in Wonderland"
Жанр/рейтинг: фэнтези, драма, сиквел к фильму/в общей сложности, PG-13, я думаю.
Размер/статус: макси/в процессе написания
Персонажи: практически все канонические и ориджиналы.
Описание: Спустя три года после свержения Красной Королевы Белой Королеве и всей Стране Чудес снова понадобился Бравный воин. И на этот раз,кажется, все серьезнее...
Предупреждения: на данный момент нет, разве что ООС (постараюсь избежать) и общая идея...
Дисклаймер: мне принадлежат лишь неканоны и сама идея данного продолжения.
Размещение: если угодно, но с указанием авторства и не забывайте меня предупреждать.
От автора: я не единственная,кому захотелось продолжение этой чУдной сказки. Так что представляю вам свою версию продолжения приключений Алисы Кингсли в Стране Чудес.

Глава 1. Кукла, которая любит бегать по столам

Глава 1. Кукла, которая любит бегать по столам

Алиса Кингсли была довольна своей жизнью? Отнюдь. Вернувшись из фантастической Страны Чудес, она хотела расторгнуть помолвку с Хэмишем, наладить дела и вернуться в Подземелье, как и обещала друзьям. Можете верить или не верить, но она действительно собиралась вернуться! И ее сумасшедшая идея насчет торговлей с Китаем, которую, ко всеобщему удивлению и даже шоку, поддержал лорд Эскот, была лишь попыткой обеспечить свою матушку, когда самой Алисе нужно будет уйти. Благо, Маргарет, старшая сестра, благополучно вышла замуж. Каким бы ветреным ни был ее муж, о своей жене он заботился. А вот судьба немолодой одинокой матери действительно волновала Алису.
Сначала все было хорошо. Дела шли в гору. Алиса, незнакомая со всей подноготной дела, в которое ввязалась, надеялась, что справится со всем до конца года. Однако сроки отодвинулись. Полгода незаметно пролетело, когда перед началом активной деятельности пришлось изучать культуру, традиции и историю Китая. Потом были дискуссии о том, что же они будут экспортировать. Алиса настаивала на то, чтобы стать первыми в своем роде, занять еще свободную нишу. Эскот злился, нервничал, вслух высказывал свое сожаление о том, что решил сделать ее своим младшим компаньоном, но в итоге согласился, и они остановили свой выбор на новых сортах чая. За этим последовали дипломатические и юридические сложности, которыми в основном занимался Эскот... Сама Алиса одно время пыталась разобраться во всех этих тонкостях, но ничего хорошего из этого не вышло. Спустя еще пару месяцев они были готовы к первой поездке в Китай, а она сама заняла чуть более семи месяцев... И о которой осталось очень много неприятных воспоминаний. Мисс Кингсли даже начала сомневаться, правильно ли она поступила, опрометчиво решив заняться коммерцией. Слишком уж все сложно оказалось на деле. Да еще и ее не воспринимали в серьез, считая лишь формальным компаньоном Эскота, который не играет никакой роли в достижении соглашений. Возвращение в Подземелье все откладывалось, как и необходимость просить о помощи в этом деле Эскота или кого-то еще. Но все же надежда, как известно, умирает последней.
Чем больше проходило времени, тем больше становилось проблем. После возвращения из Китая пришла весть о том, что Маргарет ждет ребенка и просит Алису приехать. Но причин бросить все дела мисс Кингсли не видела и ограничилась лишь письмом для сестры. Однако, беременность, видимо, разожгла в Маргарет угасший огонь родственных чувств, и она продолжала настойчиво требовать, чтобы сестра к ней приехала. Поддавшись на уговоры матери, уставшей от капризов старшей дочери, Алиса все-таки исполнила просьбу сестры. Следующая пара месяцев превратилась в какой-то кошмар. Как назло, именно в это время Эскоту понадобилось заключать договоры о новых поставках, и Алисе пришлось постоянно ездить в Лондон, чтобы подписывать бумаги. Девушке даже начало казаться, что она живет в почтовой карете, без конца ездящей из одной точки в другую и обратно. Головная боль не исчезла и после рождения племянника: "счастливые" родители никак не могли выбрать ему имя, а родственники разделились на два враждебных лагеря, спорившие друг с другом по каждому пустяку. Однажды Алисе так надоели эти постоянные споры, что она не выдержала и, по-детские топнув ногой, сказала: "Назовите его Чарльзом, и дело с концом!". Как ни странно, этот вариант был одобрен всеми.
Освободившись от необходимости поддерживать сестру и терпеть ее капризы, Алиса вздохнула свободно и собралась вернуться к делам.
Вторая поездка в Китай прошла ненамного лучше первой. Убедить китайскую сторону в пользе заключаемых договоров было очень сложно, они не хотели даже слушать женщину, не то, чтобы торговать с ней. Опиумные войны, пришедшие в Китай вместе с европейцами, чуть ли не полностью искоренили доверие китайцев к иностранцам. Все путешествие Алиса была погружена в мрачные мысли. А еще девушка часто вспоминала Белого Кролика, который вечно куда-то спешил. Сейчас она его прекрасно понимала. И надеялась, что после этой поездки сможет наконец вернуться в Страну Чудес.
По возвращению домой снова все планы Алисы рухнули, как карточный домик (хотя ей самой в голову приходило сравнение с отрубленной голово Бармаглота, тяжело бумкающей по лестнице полуразрушенной башни). Заболела миссис Кингсли, по-настоящему. Бросить больную мать девушка не могла и осталась в семейном поместье.
В итоге она уже задержалась на целых три года. Сколько опасений было связано с этой отсрочкой! А вдруг она теперь слишком большая, слишком взрослая, чтобы...вернуться? Вдруг она больше не увидит Страну Чудес и друзей своего детства и новых знакомых? Смешных братьев Труляля и Траляля, улыбчивого Чешира, Белого Кролика, пса Баярда с его семьей, грозного, но в душе очень милого Брандашмыга, Мартовского Зайца (не то, чтобы Алиса его очень хорошо знала, но без него бы определенно было скучно), мышь Соню, Белую Королеву с ее забавными жестами и словно одурманенной улыбкой, Безумного Шляпника, такого эмоционального, прямолинейного и в чем-то наивного, который всегда верил, что она именно «та Алиса»... И многих других безумцев, с которыми она успела познакомиться...
Когда Алиса вспоминала свой уход из Страны Чудес, у нее в горле всегда вставал комок, не дающий ни вздохнуть, ни заговорить, ни заплакать. Она чувствовала себя обмнщицей перед друзьями. Особенно перед Шляпником. Ведь именно он предлагал ей остаться, ведь именно ему она говорила, что «вернусь, не успеешь опомниться!». Задумываясь об этом, Алиса невольно задумывалась и о том, что делает сейчас Шляпник. Распивает ли чаи как и прежде, занялся ли снова своим любимым делом? А может, у него появилось еще какое-нибудь дело? Но в том, что он по-прежнему ждет ее возвращения, Алиса ни капли не сомневалась. А она сама... Ей хотелось снова увидеть его странную улыбку и услышать одно единственное слово: «Вернулась...». Хотя, в глубине души, она хотела, чтобы прозвучало еще два слова: «моя Алиса». Но даже в те редкие моменты, когда она это понимала, разум исправлял «мою» на «нашу».
Иногда Алисе становилось так тоскливо от осознания своей беспомощности и невозможности вырваться обратно в Страну Чудес, что хотелось забыть об обязательствах перед родными да пойти и прыгнуть в кроличью нору. Но тогда остались бы незаконченными дела, и ради них однажды пришлось бы снова вернуться. А этого Алисе не хотелось. Поэтому, когда приезжала Маргарет, матушка и сестра пили чай и болтали, Алиса играла с малышом Чарли. Они часто сидели где-нибудь в саду, и мисс Кингсли рассказывала племяннику о Стране Чудес и даже рисовала в своем блокноте иллюстрации в меру своих возможностей. Не для малыша, который пока все равно ничего не понимал. Для себя, чтобы снова ничего не забыть. И все равно, что непоседливый мальчуган порывался отобрать у тетушки блокнот и дорисовать там что-нибудь уже в меру своих возможностей.

Однажды Маргарет привезла с собой большую шкатулку (а может, маленький сундучок?), которую вручила сестре. «Кто-то из наших гостей оставил подарок для Чарли, - сказала она, - а подписать забыл. Даже не знаю... И куклу жалко, и не самый лучший подарок для маленького мальчика... Пусть кукла пока побудет у тебя.»
В шкатулке действительно лежала большая кукла.Она была совсем как настоящая девушка, по оплошности выпившая уменьшительную микстуру и застывшая, и доставала Алисе до колен. У куклы были длинные волнистые темные волосы и большие серо-голубые глаза. Одета фарфоровая красавица была в причудливое серое платьице со множеством черных и белых лент.
Кукла настолько понравилась Алисе, что та, вспомнив детство, решила сшить для куклы наряды.
-Уж извини, я не лучший портной, - говорила девушка, сидя за работой, - но я точно знаю, что тебе не пойдут платья для обычных кукол. Тебе нужно что-то...волшебное! Такое же, как и ты. Ты такая волшебная и удивительная, что я даже не знаю, какое имя тебя достойно.
«Наверное, это так странно смотрится со стороны...» - думала Алиса. - «Хотя, так делают многие дети, что же в этом плохого? Как жаль, что меня никогда специально не учили шить платья, а не вышивать какие-нибудь глупые салфетки... А Шляпник так быстро и ловко смог сделать платье для уменьшившейся меня из куска моего старого наряда... Никогда бы не поверила, что у него такие ловкие руки, если бы сама не видела. А как он делает шляпы!..»
На этом ее мысли часто переходили на более абстрактные и еще менее привычные темы. К примеру, часто Алиса задумывалась о том, что как жаль, что Шляпник так и не дал ей поносить что-нибудь из своих творений (вернее, она сама этого не дождалась), и что, появись она в шляпке из Страны Чудес, все лондонские модницы просто удавились бы. От зависти и деланного возмущения.

Этим утром Алиса, наскоро позавтракав, совсем как в детстве, убежала в сад к фонтану вместе с куклой. Сидя на бортике, мисс Кингсли пыталась украсить прическу куклы сорванными по дороге васильком (просто поразительно, что садовник еще не вырвал это сорняковый, но такой красивый цветок).
Усаживаясь на бортике поудобнее, Алиса случайно толкнула стоящую на краю шкатулку. Стараясь уберечь ее от падения в воду, она задела куклу, которую спасти от непредвиденных водных процедур не удалось.
Охнув, Алиса хотела вытащить куклу из фонтана, но ее руки так и не коснулись воды.
Упавшая кукла яростно ругалась, бултыхаясь в воде, но достаточно успешно удерживаясь на плаву. Подплыв к бортику, она самонадеянно попыталась уцепиться за него и подтянуться, но надеяться на успех этой затеи было бы глупо. И дело не столько в тяжелом мокром платье, сколько в высоте бортика и его скользкой, абсолютно гладкой поверхности.
Не задумываясь, Алиса протянула кукле — впрочем, кукле ли? - руку. Та благодарно кивнула и ловко забралась по руке на бортик фонтана.
-До чего же необразованы эти иностранки! - вслух возмутилась девушка, выжимая свои волосы и платье. Вода с нее текла буквально ручьем. - Не могут отличить заколдованного человека от куклы! И это в такое-то время!..
-Э-э...Извини, - наконец опомнилась Алиса и задалась вопросом, что происходит. - Ты...
-Коралина, - перебила ее маленькая девушка. Невежливо, впрочем, по делу и точно угадав не заданный вопрос. Как и следующий: - Меня послала за тобой Мирана.
Мирана, Белая Королева. Перед внутренним взором Алисы возникла эта удивительная женщина с белыми волосами и в белом же платье. Мирана с ее забавными, но изящными жестами и сладкой, но в чем-то жутковатой улыбкой. Что могло случиться, чтобы Ее Величество отправила наверх своего посланника?..
-Что случилось? — озвучила последнюю мысль Алиса. Голос против воли задрожал от волнения. - Что происходит в Стране Чудес?
-Не знаю, - ответила Коралина, закончив отжимать одежду и заплетая волосы в косу. Посмотрев на непонимающую девушку, посланница Мираны вздохнула и пояснила: - Меня не было в Стране Чудес две недели. Тогда еще не произошло ничего серьезного.
-А почему тебя не было две недели? - не удержалась от вопроса Алиса, не замечая, как перешла на «ты» - невежливо, надо было спросить разрешения — и садясь на землю, чтобы не смотреть на новую знакомую сверху вниз. О сохранности чистоты платья она уже напрочь забыла.
-Эти две недели мной изволили играть в куклы, - саркастически усмехнулась маленькая девушка. И снова угадала следующий вопрос Алисы, возникший у нее на языке: - Едва я выбралась из норы, меня поймали, обсыпали обездвиживающей пылью и запихнул в коробку. И никто не додумался смыть с меня эту гадость! Слава неурядицам, - Алиса едва заметно улыбнулась, услышав эту фразу, - что я попала к твоей сестре, а та додумалась отдать меня тебе.
-Ясно, - кивнула мисс Кингсли. - Но все же, в чем дело, что я понадобилась Белой Королеве?
-Да расскажу я тебе все! Но не здесь же! - малышка Коралина сердито топнула босой ножкой, красноречиво показывая на окружающий их парк без единого укромного местечка. - Я промокла до нитки, а еще нас может услышать любой прохентяй!
Алиса не знала, кто такой этот прохентяй, но решила поверить доводами Коралины (тем более, первый был совершенно здравый). Взяв в руки шкатулку, Алиса помогла Коралине забраться к себе на плечо и поспешила в дом, стараясь идти так, чтобы никого не встретить по пути.

* * *

-Должна отметить, что вкус у тебя есть, - сказала Коралина, переодевшись в сухое малиновое платье (сшитое, к слову, Алисой). - Самый что ни на есть подземельный и странечудесный вкус!
Девушка привязала к пояску за ленты тряпичные башмачки и заткнула за него слишком длинную юбку, мигом укоротившуюся как минимум на половину. Уперев руки в бока, она посмотрела в зеркало трюмо, на котором стояла.
-Но не будем терять времени. Если очень кратко — Стране Чудес снова нужен Бравный Воин, - Коралина начала расхаживать по трюмо туда-сюда. - Если подробнее... Подземелье — это не только Страна Чудес. Вернее, Страна Чудес — лишь большая часть Подземелья, большую часть которой ты еще не видела, но есть еще страны и поменьше. И они очень часто хотят стать странами побольше. И нередко не гнушаются никакими методами.
Это Алиса знала — история ее родного мира много раз подтверждала то, что сейчас сказала жительница Подземелья — и поэтому кивнула, поторапливая рассказчицу, которая, видимо, решила рассказать теперь действительно подробно.
-Есть чуть южнее Мрамории две страны, где правят брат и сестра. Они постоянно воюют между собой, они видят в этом смысл жизни. Раньше это был просто локальный конфликт, но после свержения Красной Королевы они решили продвинуть границы своих воюющих стран ближе к Мрамории. От Бредшира и Чеширского леса до фронта, когда я уходила, было не больше четырех дней пешим ходом. Мирана пытается остановить их с помощью дипломатии,но если Принца еще можно убедить, то вояка Принцесса заявляет, что переубедить ее сможет лишь знаменитый Бравный Воин Страны Чудес, что пусть он победит и докажет,что она не права.
-А войско Белой Королевы? - спросила Алиса.
«Неужели мне снова придется взять в руки Вострый меч и сечь головы» - подумалось ей.
-Королева не хочет проливать невинную кровь. Она отдаст приказ либо в самом крайнем случае, либо мы дождемся ее гибели, и за нее приказ отдадут главнокомандующие.
-Но она ведь не собирается?!. - испуганно воскликнула Алиса.
-Нет, пока есть хоть один шанс, - успокоила ее Коралина, переставая ходить перед глазами, словно маятник старых часов в гостиной. -Поэтому Мирана и зовет тебя. Но в твоем праве отказаться.
Последние слова прозвучали с опасением. А вдруг Бравный Воин действительно не придет, бросив Страну Чудес в беде?..
Но такого и в мыслях не было у Алисы.
-Тогда нам надо спешить? - взволнованно спросила девушка, вскакивая на ноги с пуфика.
-Абсолем обещал предупредить, если случится что-то важное. А у меня нет никакого желания возвращаться к норе в таком неприлично маленьком виде! Ты не против, если мы подготовимся к нашему путешествию и запасемся расти-булкой и уменьшулькой?

* * *

На кухне Алиса бывала очень редко. Кажется, в последний раз она была здесь в семнадцать лет, когда они с Маргарет решили приготовить матушке на День рождения пирог. Затея эта выгорела в прямом смысле этого слова, и если бы не кухарка, осталась бы миссис Кингсли без подарка, но... Энтузиазма это воспоминание у Алисы не отняло. В конце концов, яблочный пирог — это не расти-булка. Если очень поверить, расти-булку приготовить можно, а пирог — нет.
Как выяснилось, Коралина — а так же Кора, Лина и вообще как будет угодно — расти-булки готовить умела и делала это не раз и не два. Проблема заключалась в том, что некоторые ингридиенты были доступны лишь в Стране Чудес. Подумав, Кора предложила на свой страх и риск попробовать заменить недостающие составляющие доступными средствами.
Роли распределили очень просто. Коралина была поваром и ходила по столу, по большей части раздавая указания, так как для более активной деятельности была слишком мала. Алиса была поваренком и бегала от одного шкафа к другому, ища то муку, то масло, то еще что-нибудь, а еще помогала своей маленькой подруге замесить тесто. С остальным, впрочем, Коралина сумела справиться сама. За время, проведенное на кухне, они уже успели приготовить уменьшительную микстуру. Не мудрствуя лукаво, Кора подумала и заявила, что такие специфичные вещи, как гнилые пальчики и струя носорога, себя может позволить лишь Мирана в своем замке, а им, простым смертным, остается замениь их чем-нибудь более простым - сок какой-то травы из сада,масло и совсем немного муки. "А потом разбавляем вот той чудненькой водичкой с каплей крови...Ты ведь не боишься крови? А теперь - просто верь," - как сазала Кора.

-Даже хорошо, что все вот так вот, - сказала девушка, лепя из теста, пропитанного приготовленным зельем, маленькие пирожки. - Не съешь лишнего...М-м... - она отщепнула малюсенький кусочек теста и попробовала его. - Надо еще щепотку концентрированных фантазий с верой...
«Интересно,как и что именно она делает?» - подумала Алиса, наклоняясь и послушно позволяя крохотной жительницы Страны Чудес коснуться своего лба. Словно ухватив что-то, Коралина потянула это «что-то» на себя, потом закрутила, словно отжимала белье, оторвала кусочек и, потерев между пальцами, посыпала остатками этого «чего-то» заготовки расти-булок.
В следующий момент за дверью кухни раздались шаги. Охнув, Алиса вздрогнула и развернулась к столу спиной, подсознательно пытаясь спрятать от случайного свидетеля следы своих подпольных занятий кулинарией в компании маленькой девушки, расхаживающий по столу и больше всего напоминающей малютку-эльфа из какой-нибудь детской сказки. Коралина, не растерявшись, шмыгнула к девушке за спину. И во время: открыв двери, в помещение вошла кухарка.
-Мисс Алиса? - удивленно спросила она, увидев молодую хозяйку с руками, перепачканными мукой до локтей, явно старавшуюся скрыть что-то, стоящее на столе. Судя по взгляду обеспокоенной немолодой женщины, она всерьез опасалась, чтобы это не оказался еще один сгоревший пирог, который попытаются скормить несчастной больной матери. Мисс Кингсли, конечно, выросла, стала достаточно серьезной и рассудительной юной леди, но что-то в ней все-таки есть... что-то неправильное, странное, по-детски наивное и абсурдное.Вот и сейчас она старательно делает вид, что ничего не прячет,в то же время открыто переступая чуть в сторону, дабы не показать чего-то, когда кухарка пытается заглянуть ей за спину. А на губах такая милая улыбка без капли чего-либо вроде издевательства. - Что вы здесь делаете? Ведь гости приедут через два часа...
-Гости?! - охнула Алиса, подтверждая опасения кухарки. Девушка, было, дернулась к дверям, но опомнилась и вернулась на место. Единственное, что успела увидеть кухарка — кусок малиновой юбки, которую она уже видела на кукле, которую свое младшей сестре подарила госпожа Маргарет. Неужто она хотела накормить куклу?.. - Миссис Томпсон, я совсем забыла! - огорченно воскликнула девушка. - Что же мне делать?.. И платье...Платье...
Сердце старой кухарки сжалось при виде метаний девушки, которая не знала, что ей делать: то ли бежать и готовиться к приезду гостей, чтобы не расстроить матушку, то ли продолжить скрывать свою маленькую тайну. Миссис Томпсон вспомнила, как в детстве Алиса одно время устраивала чаепития для своей кошки Дины.
-Я сейчас скажу горничной, чтобы она подготовила ваше платье, - что-то подсказывало, что после примерки это платье придется не подготавливать, а очень долго искать. Если мисс Кингсли не успела пустить его на наряды для своей новой куклы. И все-таки, после того, как она осталась в поместье ради матери, она снова стала странной...
-А ты, оказывается, хорошая актриса, - усмехнулась Коралина, выглядывая из-за спины Алисы, когда дверь за кухаркой закрылась.
-Что? - словно не расслышав, переспросила Алиса. Кора внимательнее посмотрела на ее растерянное лицо и слегка помрачнела:
-Ничего. Ты действительно забыла про гостей? Какой-то прием?
-Да. Матушка пригласила гостей. Сказала, что я чахну из-за того, что ни с кем, кроме нее, не общаюсь... - растерянно произнесла Алиса. Она направилась к дверям, но Коралина успела больно ущипнуть ее за руку: - Эй!
-А вот это?! - язвительно поинтересовалась девушка, тыча маленьким пальчиком на недоделанные расти-булки, уменьшительную микстуру (она, правда, вышла немного не того цвета, но Кора уверяла, что это не страшно) в чашке, а так же на не то, чтобы совсем творческий, но все же беспорядок на столе.
Девушка еще более растерянно застыла на месте, глядя то на дверь, то на стол и стоящую на нем Коралину.
-Кажется, я все-таки переборщила... - пробормотала Кора, искоса поглядывая на Алису. К чему она это сказала, было непонятно. - В таком случае, делаем так. Бери это и неси... Нет, просто убери это все куда-нибудь, чтобы не мозолило глаза. Нет, стой! Чашку возьми к себе в комнату, а меня и расти-булки, - Коралина быстренько оправила юбку и собрала в нее расти-булки, - перенеси к печи.
-И что ты будешь здесь делать? - спросила Алиса, исполнив просьбу.
Коралина хитро улыбнулась и шутливо погразила пальчиком:
-А это уже не твое дело, прохиндей! Беги к себе и не разлей уменьшульку по дороге, а я справлюсь сама.

* * *

Корсет, чулки, платье серовато-сиреневого цвета - на сей раз костюм Алисы не вызывал нарицаний. Пока служанка помогала уложить волосы в хоть какое подобие приемлимой прически, Алиса сидела неподвижно и смотрела в зеркало, в котором светлым пятном привлекало ее взгляд платье. Этот цвет вызывал у девушки меланхолию, тоску, хотя и был близок ее любимому голубому.Интересно, в чем разница?..
Корсет не только заставлял сидеть прямо, но и сковывал движения. Возникло впечатление, что чулки уже спустились с ног, хотя буквально минуту назад Алиса поправляла их, и это действовало на нервы. От кружев на манжетах уже чесались запястья. Да что же это такое!..
Алиса с тоской вздохнула, глядя в зеркало: служанка надела ей на голову шляпку с кокетливым бантом. Ну что это за шляпка?! Разве шляпки должны быть такими? Нет, совершенно, абсолютнейше неправильная шляпка! Но снимать ее все-таки не стоит, матери слишком понравился этот костюм, не хочется ее расстраивать.Но какой же все-таки отвратительный цвет...

Спустившись к гостям, Алиса поразилась, как она умудрилаь не заметить приготовлений к приему. С другой стороны, неудивительно, что известия из Страны Чудес настолько выбили ее из колеи. Настолько, что она чуть не налетела на Хэмиша.
-Боже, Алиса, ты все так же невнимательна, - не смог не высказаться ее бывший жених, поймав девушку за локоть.
-О, извини, Хэмиш, я не специально, - спохватилась Алиса. - Как ты поживаешь?
-Хорошо, благодарю, - с извечным чопороным выражением лица кивнул сын Эскота. - Я здесь с невестой. Вас познакомить?
-Это было бы замечательно, - улыбнулась Алиса. Просто для того, чтобы не быть невежливой.
Улыбнувшись свой неповторимой улыбкой (увы,неповторимой - в плохом смысле), Хэмиш повел Алису в сторону к одному из столов с закусками.
-Хэмиш! - с набитым ртом «воскликнула» девушка в бледно-салатовом платье. У нее были густые золотисто-рыжие волосы, большие серые глаза, теряющиеся на фоне коже брови и ресницы, маленький вздернутый носик, круглые щеки, а так же россыпь бледных беснушек на носу. Она напоминала не очень упитанного, но все же поросенка, добротно упакованного в корсет и платье.
Алиса искоса поглядела на Эскота и еле удержалась от улыбки: Хэмиш смотрел на свою невесту с плохо скрытым за натянутой фальшивой улыбкой отвращением. И дело было не во внешнем виде его невесты, а в ее манерах. Ко всему прочему, на ее светлой юбке уже виднелось какое-то пятно. Кингсли вдруг подумалось, что Хэмишу было бы проще в обществе такой странной фантазерки, как она, чем терпеть компанию добродушной, но вовсе не благовоспитанной леди. Интересно, как же его угораздило?..
-Джейн, позволь тебе представить подругу моего детства — мисс Алису Кингсли, - явно сквозь силу заставил себя улыбнуться еще шире Эскот. - Алиса, это Джейн Мерридок, моя невеста.
-Очень приятно! - жизнерадостно воскликнула Джейн, сделав титаническое усилие и проглотив все, что было у нее во рту, и протянула Алисе руку.
-Взаимно, - Кингсли пожала протянутую руку. Видимо, мисс Мерридок приехала в столицу недавно,раз не высказала удивления — странную чудачку мисс Кингсли, затеющую торговлю с Китаем, знал практически весь Лондон, вернее, его аристократическая часть.
Уже пожав руку, Алиса сообразила, что ладонь у Джейн носила последствия ее недавней трапезы, и огляделась, в поисках чего-нибудь, чтобы вытереться, да еще и как можно незаметнее. Ничего подходящего не было, и Кингсли, простившись с надеждой вести себя в этот вечер «правильно», вытерла руку о юбку.
-Мисс Кингсли, я слышала, вы вместе с лордом Эскотом занимаетесь коммерцией. Наверное, это так увлекательно!..
-Прошу прощения, милые дамы. Не хочу вам мешать,так что позвольте откланяться, - на этот раз более правдиво улыбнулся Хэмиш, и в его взгляде читалось легкое злорадство. Он, что, хотел отомстить мне, познакомив с новой невестой, подумала Алиса.
Подумать что-нибудь еще она не успела. Так же, как не успела задать следующий вопрос Джейн, так же, как не успел уйти Хэмиш. Так же, как не успели опомниться остальные гости.
-Алиса! - на парадной лестнице появилась Коралина. Она была одета в знакомое бежевое платье, одной рукой прижимала к себе большой комок из голубой ткани, а второй подняла длинную юбку, чтобы удобне было бежать. Оторопевшие гости замерли, не зная, как на это реагировать, и уставившись на странную девушку с растрепанными черными волосами и босыми ногами, которая успела подбежать к Кингсли.
-Мисс! - опомнившись, возмутился Хэмиш. - Извольте вести себя подобающим образом!
Но его самым неподобающим образом проигнорировали. Кора отпустила юбку и схватила Алису за руку. На плече посланницы Мираны сидела голубая бабочка.
-Алиса, надо спешить! Началось! Абсолем сказал, что войска двинулись на Мраморию!.. - еще не договорив, Коралина тербовательно потянула Алису за собой.
Казалось бы, этого было уже достаточно. Но именно в этот момент в зал вошла миссис Кингсли и какой-то молодой человек весьма приятной наружности, хорошо одетый. Едва завидев дочь, миссис Кингсли начала:
-Алиса, радость моя, иди сюда! Я хочу тебя познакомить с лордом... Алиса!!!
Имя дочери она уже в ужасе прокричала, а потенциальный жених — а в этом сомневаться не приходилось — самым глупым образом уставился на свою «невесту».
Не дожидаясь, пока Алиса соизволит среагировать, Коралина побежала, продолжая тянуть за собой девушку.
-Алиса!
Испуганные и ничего не понимающие гости испуганно шарахались в сторону, не создавая проблем, пока...Двое мужчин, еще не успевшие уйти с дороги, невольно преградили девушкам путь. Но Коралина уверенно свернула в сторону и... легко подпрыгнув, забралась на стол, по которому и побежала дальше, сбивая посуду и украшения. Вслед за ней по невинному угощению пробежалась Алиса, потому что остановиться в такой ситауции было бы очень глупо и равносильно, как минимум, потере руки — с такой силой ее тянула Кора, вернувшая себе нормальной рост.
-Извини, мама! - обернувшись на мгновение, бросила через плечо Алиса.

Вскоре они уже бежали по вечернему саду, оставляя позади ошарашенных и недоумевающих гостей и всякую надежду на то, чтобы не прославиться как сумасшедшая. А впереди их ждала кроличья нора, обманчиво неглубокая, в вечернем сумраке такая же темная и неясная, как и ожидающее их будущее.


«А где-то в темноте, глубоко-глубоко под землей метался во сне Король. Ему снилась девушка с большими любознательными глазами и кудрями цвета белого золота. Этому юному прекрасному созданию грозило множество опасностей, навстречу которым она шла, ни о чем не подозревая.И даже если это дитя снова возьмет в руки Вострый меч, она не сможет защитить себя от всего.
И он тоже не сможет ее защитить. И поэтому продолжит спать и видеть мучительные сны о девочке с золотыми волосами, которая поспешила за Белым Кроликом и нырнула в кроличью нору. Даже если сейчас нет никакого Белого Кролика...»

@темы: Немного творчества, Королева Фантазий, Фанфики

---

Шахматы Чистокровных - 16 глава

Ночь 63. "Северная звезда". Часть 1. Цветущая сакура цвета крови

Ночь 63. «Северная звезда». Часть 1. Цветущая сакура цвета крови

«...яркое майское солнце светило в ярко-голубом небе. Его золотистые лучи проникали всюду, даже сквозь плотные и тяжелые шторы на окнах замка Кросс. Несмотря на то, что он был вампиром, Такума любил солнце. Закатное ли, рассветное ли, или такое вот ласковое послеобеденное. Любил щебетанье птиц в залитом солнце саду. В такие дни так хотелось забыть обо всем... Но вечерний прием в «Северной звезде» маячил на горизонте, словно надвигающаяся буря. Пусть этот вечер и затевался как попытка установить мир, но в такое время одно неосторожное слово могло стать искрой у пороховой бочки. Одна неосторожность на балу и... К тому же, многие из гостей вели свои тайные, непонятные интриги.
А еще Сара сказала, что опаздает. По словам Марии, Сирабуки-сама уехала в город по делам, предупредив, что немного опаздает, и им следует отправиться на вечер без нее. Сам Ичижоу свою хозяйку не застал, поговорить с ней не успел и очень тревожился из-за того, что Саре придется ехать в «Северную звезду» одной. Просто тревожился, без особых на то причин. И поэтому решил оставить ей записку.
Покои, выделенные Саре по приказу Акане, находились в одной из угловых башен. Забавно, но Такума впервые побывал там только вчера, когда относил хозяйке платье, которое ей прислали из ателье.Хотя,где нахоядтся ее комнаты — знал с самого начала. Но ни разу не позволил себе и близко подойти к тому крылу без просьбы Сирабуки-сама.
Память его не подвела.Вот двери еекомнат. Нажав на дверную ручку, Такума вошел, удивившись, что было не заперто. Честно говоря, он уже готовился к тому, чтобы искать запасные ключи от комнат или проникать в комнаты каким-нибудь более экзотичным способом.
Войдя в просторную гостиную, Ичижоу, прикрыв за собой дверь, сразу подошел к небольшому бюро у стены, на котором стояли письменные принадлежности.
«Да, у Акане совершенно точно слабость к предметам старины,» - слегка улыбнулся зеленоглазый вампир, откупоривая флакончик с чернилами и обмакивая в его содержимое перо. Его острый кончил уже навис над бумагой, готовый оставить Саре послание на надушенной желтоватой бумаге, когда взгляд Такумы скользнул по отражению комнаты в зеркале, висящем над бюро.
Красивая, роскошная комната, можно сказать — почти будуар. Вот на тот мягкий диванчик он вчера положил коробку с платьем. Сара-сама еще сказала, что не стоит тащить коробку в спальню, что она здесь меньше всего мешается...
Здесь было так же уютно, как и вчера. Запах духов Сары и легкий аромат роз, стоящих в вазе на журнальном столике у дивана.
Только вот ни платья, ни громоздкой картонной коробки нигде не было...

Птицы за окном испуганно замолкли.
На надушенной бумаге лежало перо, оставившее большую темно-синюю кляксу.
Стеклянные пузырьки с цветными чернилами были разбиты, смешиваясь и превращаясь в сжидкость совершенно жуткого вида, пожбирались к заготовленной заранее стопке бумаги и было готово стечь на светлый ковер в любой момент. Через овальное щеркало в позолоченной раме прошла глубокая трещина. На углу бюро, на обоях и на двери остался след, словно неведомый зверь в гневе хотел распороть их своими чудовищными когтями.
В комнате стояла мертвая тишина, лишь из коридора доносились звуки спешно удаляющихся шагов.
Первой светлого ковра на полу достигла капля, чудом не смешавшаяся с чернилами других цветов, красных чернил. Словно кровь из раненного сердца...

...Сердце билось так сильно, словно хотело пробить грудную клетку. Кровь оглушительно шумела в ушах. Коридоры, по которым он практически пробегал, слились в одно сплошное пятно цвета засохшей крови.
Перед глазами застыла одна сцена: рука незнакомого чистокровного, лежащая на обтянутой черно-малиновым бархатом талии Сары. Тонкие бледные губы, приблизившиеся к ее невозмутимому лицу...
-Молодой человек! Будьте любезны — смотрите, куда идете! - возмутилась женщина, которую Ичижоу чуть не сбил с ног.
Ее голос словно отрезвил вампира.
-Да...Я...Извините, - пробормотал он.
-Все в порядке, - улыбнулась женщина, поправляя кокетливую белую шляпку с вуалью на темных волосах. И неожиданно добавила: - Не хотите ли выпить чашечку чая?
И, прежде чем Такума успел ответить, незнакомка подхватила его под руко и уверенно потащила куда-то, продолжая все так же улыбаться — очаровательно и жизнерадостно.

-Это ваша комната?
-Просто комната, - усмехнулась женщина, разливая чай в высокие фарфоровые чашки, похожие на бутоны лилий. Ичижоу смутился, вспомнив, что этот особняк- вовсе не частная собственность, а музей, и какая-либо комната в нем не может принадлежать частному лицу. - Молока?
-Нет, поспешно отказался Такума. Он никогда не понимал, почему некоторые люди портят этот вкуснейший напиток, разбавляя его молоком. Слава небу, что эта женщина догадалась спросить, чем наливать его в чай.
-Сразу видно, что дитя Востока, а не Северо-Запада, - она села за стол напротив Такумы и стала помешивать чай серебряной ложечкой. Себе молока она тоже не стала наливать.
Ичижоу кивнул, не зная, что на это ответить, и стал разглядывать свою неожиданную «сотрапезницу», надеясь, что это не покажется слишком невежливым.
У нее были тонкие черты лица и узкое лицо. Серые, чуть раскосые, глаза. Густые вьющиеся волосы были приятного шоколадного цвета. На первый взгляд косметики на ее лице не было, она выглядела как здоровая и молодая красивая женщина. Но в ее взгляде было что-то...н6е старое, но умудренное опытом, жизнью. Ичижоу присмотрелся к ее рукам, с которых женщина только что сняла кружевные белые перчатки. Ухоженные руки с тонкими пальцами и длинными ногтями. Но кожа почти абсолютно белая.Если на лице это еще могли быть мастерски наложенные белила и белая пудра, то здесь...Такума перевел взгляд обратно на ее лицо, вдруг показавшееся ему знакомым.
То здесь косметика — это вовсе не белила, а легкий румянец на щеках и бледно-розовые губы. Румяна и помада поверх белоснежной кожи.
Кожи, выбеленной временем.
Теперь Такума не сомневался, то перед ним — старая и очень сильная вампирша.
-Госпожа... Прошу прощения, как к вам обращаться?
-Амира, - представилась женщина. - Троюродная бабушка твоего друга Сенри.
Так вот кого она ему напоминала! Действительно, есть что-то неуловимо похожее в чертах их лиц...
Пока Ичижоу молчал, Амира сделала глоток чая и съела кусочек торта,который прислуга подала вместе с чаем. Несколько секунд она задумчиво смотрела на зеленоглазого аристократа, снова помешивая ложечкой чай.
-Знаешь, - наконец сказала она, - жизнь — как игра. Игра для азартных и рисковых людей. Каждый хочет сорвать большой куш. Но жизнь — игра непредсказуемая. Вот у тебя все карты-козыри на руках, но вдруг оказывается, что жизнь — не карты, а шахматы, да еще и с элементами шашек. А в шахматах игровых комбинацих и правил немеряно, да еще и подброшенные правила из шашек и других игр... Если фигура подставляется — ее необходимо «съесть», это очевидно. А еще, к примеру, есть «гамбит». Поэтому надо смотреть не на действия, а на итог игры. Тем более тогда, когда следишь за игрой далеко не с самого начала.
* * *
Стоя перед зеркало, Акане оправила платье. Впрочем, платьем ее костюм мог называться весьма условно: узкие черные брюки, черный корсет на шнуровке, расшитый серебристыми нитями, черная рубашка с расстегнутым стоячим воротником и длинными широкими рукавами. На руках были черные перчатки, на ногах — черные же сапоги выше колен с серебристым узором по краю голенища, а на бедрах — пояс, к которому золотой цепочкой прикреплены ножны с Солнце полуночи. А поверх брюк — черная широкая «юбка», крепящаяся к корсету, с многослойным подъюбником из черной же сетки. И юбка, и подъюбник открываются спереди ноги, совершенно не мешая движению, а в их складках теряются ножны с мечом. Удивительно, но эта замысловатая конструкция почти ничего не весит.
-Налюбовалась? - с тихим смешком поинтересовался Мэй, стоявший у дверей.
-Угу, - Акане сделала вид, что не услышала в его словх иронию, и подхватила с кресла черный плащ. В одном мгновение оказавшись рядом, вампир помог хозяйке надеть его. Кросс проворно застегнула пуговки-узелки из черных шнурков, узор из которых украшал края всего плаща, и приколола у высокго вортника в лучших традициях фильмов ужасов про вмпиров две парные броши,соединенные цепочкой.
-Почему не надела венец? - тихо спросил Мэй, поправив волосы хозяйки,забившиеся под высокий воротник. - Они же хотят увидеть прекрасную и величественную королеву охотников, ожившую легенду.
Акане посмотрела в глаза отражению Мэя.
-Они хотят видеть ожившую сказку. Легенды более суровы и правдивы, - серьезно сказала она. - Легендарные королевы прошлого не были изнеженными принцессами с золотом и самоцветами в волосах. Их единственным венцом, - рука в перчатке коснулась рукояти Солнца полуночи, слегка высовывающейся из-под юбки, - был меч. Но я — это я, и никто другой. Поэтому меч — одна из немногих вещей, что будут связывать нас. Но я пойду другой дорогой.
-Это заметно, - рассмеялся Мэй и отошел в сторону, оправляя свой сюртук из сиреневой ткани с едва заметными металлически-голубым отливом. - Только, боюсь, вампиры тебя не поймут. Или ты не доверяешь своим...соратникам?
Вздохнув, Акане повернулась и сложила руки на груди. Взгляд зеленых глаз блуждал по комнате.
-Я сделала все, что требовалось от меня. Сейчас я должна уступить им ход и быть наготове, чтобы вовремя сделать следующий шаг. Но еще неизвестно, что это будет за шаг. А еще я боюсь, что после этой сумасшедшей партии я потеряю доверие самх близких людей...
Кросс закусила губу, и Мэй испугался,что она сейчас заплачет. Но, покусывая губы, охотница успешно сдерживала слезы, готовые вот-вот навернуться на глаза. Хотя, стоя в центре комнаты, не то обняв себя за плечи, не то скрестив руки на груди, она выглядела очень одинокой, грустной и хрупкой. Роскошный и тяжелый на вид наряд и меч вдруг показались издевательством над ней. Не очень уверенно шагнув вперед, Мэй приобнял одной рукой охотницу за плечи и тихо, успокаивающе сказал:
-Не волнуйся. С твоим братом ничего не случится. Камура скорее умрет сам, чем позволит чему-либо причинить вред Каиену. Не теперь, хотя раньше сам его готов был убить...
-Очень жизнеутверждающе, - тихо хмыкнула Акане.
-А все остальные... - не обратив внимание на смешок, продолжил Соуэн, - Если мы выиграем эту партию, все скоро забудется. А если нет, - вампир замолчал, подбирая слова. - Тогда все это будет неважным.
-Наверное, - усмехнулась Акане и глубоко вздохнула. - Но нельзя надеяться только на хорошее будущее. Поэтому, Мэй, пожалуйста, если ситуация начнет выходить из-под контроля, вместе с другими советниками позаботьтесь о том, чтобы простых людей не осталось в усадьбе.
Голос Акане снова звучал уверенно, с легкой иронией, хотя и немного грустной. Минутная слабость и неуверенность исчезли, словно их и небыло.
-Как скажешь, - улыбнулся вампир.

Не успела Мария подумать, что Акане что-то задерживается, и посмотреть на часы, как на лестнице раздались быстрые уверенные шаги. У Куренаи возникло впечатление, что охотница чуть ли не летит. Широкие рукава (Мария впервые видела такие рукава — очень длинны и широкие, но словно пришитые наспех лишь к верхней части проймы) лишь усугубляли впечатление, здорово напоминая крылья не то ворона, не то сурового ангела смерти.
Кросс быстро оглядела собравшихся в холле и спросила:
-Где Ичижоу-кун?
Мария, слегка запинаясь под неожиданно строгим взглядом охотницы, ответила. Кросс качнула головой и направилась к дверям. Но юная аристократка все же услышала едва слышное «Сколько импульсивности...Как же невовремя...»
* * *
-Очень неожиданно видеть вас вместе.
Ридо, вальяжно развалившийся в кожаном кресле, усмехнулся, прищурив свои разноцветные глаза:
-Увидеть вас вместе — тоже большая редкость, - сказал Куран, глядя на хозяина дома и еще одну гостью. В отличии от них — званную.
-Такая же редкость, как и цветение красной сакуры, - возразила женщина. У нее были длинные прямые русые волосы, загорелая кожа и равнодушные золотисто-карие глаза с вертикальными зрачками. Она сидела в таком же кресле, как и Ридо, но в ней не было ни капли вальяжности. От нее буквально веяло величием и непоколебимостью, она напоминала древнюю мраморную скульптуру, по ошибке или ради шутки раскрашенную талантливым художником.
-Верно, - отозвалась Шизука, стоявшая у окна во весь ее рост. Взгляд ее глаз был устремлен во двор, на растущую за окном одинокую сакуру в заснеженном саду. - Такая же редкость. О красной сакуре не ходят слухи и легенды, едва ли кто-то из молодых вообще хоть что-то слышал о ней. Даже о проклятии кровавых роз Куранов знают больше...
-Кстати, о слухах, - перебила Хио женщина. -Ходили слухи, что вас двоих убили в Песчанном замке, - звериные глаза устремили свой одновременно равнодушный и угрожающий взгляд на Ридо. Тот сделал вид, что ничего не заметил, но еще больше оскалил клыки в усмешке.
-Слухи, Тоума, всего лишь слухи, - покачала головой Шизука, все так же не поворачиваясь к подруге хозяина дома. Пренебрежительное отношение двух незваных гостей последнюю явно бесило, хотя она почти не подавала виду. Но сам хозяин, высокий и худощавый мужчина с карамельнымиволосами до плеч, относился ко всему с философским спокойствием:
-Но и среди слухов попадается доля правды, - возразил Шоутоу. - Даже среди немногих легенд и сказок об этой сакуре сохранилась подлинная история.
Вздохнув, Шизука закрыла глаза и прижалась щекой к холодному стеклу. В небольшой гостиной дома, затерявшегося в самом сердце гор, повисла тишина — не мертвая, она не была абсолютной, но все же безжизненной. Хио продолжала неподвижно стоять у окна, русоволосаяТоума начала нервно постукивать пальцами по подлокотнику кресла. Ридо с интересом разглядывал висящие на стенах гравюры в тонких деревянных рамках. Особое внимание он уделил двум изображениям.
На одном была изображена женщина с длинными волосами, собранными в высокий хвост, держащая перед лицом маску с черными провалами вместо глаз, черными полными губами, скривленными в ироничной улыбке, и такими же гротексными широкими дорожками слез. Женщина сидела с гордо выпрямленной спиной, в на подоле ее длинного белого платья и просто на полу у ее ног сидели и ползали маленькие противные существа, напоминающие скелеты. Одни были очень светлыми и рассыпались на глазах, засыпая белое платье песком-прахом, а другие были темными их, окружало что-то вроде темного тумана. А еще обнаженные руки женщины обвивали не то ленты, не то змеи, не то что-то еще, такое же черное, как и губы маски.
На второй гравюре была изображена сакура, та самая, что росла за окном. Земля у ее корней была засыпана песком, а на тонких ветвях вниз головой висели черные летучие мыши.
Если остальные гравюры были черно-белыми, то на этих двух присутствовал еще один цвет.
Волосы женщины, слезы на ее маске и цветки сакуры были цвета засохшей крови, а бумага еще хранила едва заметный запах «чернил».
-Это ведь она, верно? - спросил Ридо, кивая на первую гравюру. - «Великая герцогиня»?
Исая с тоской посмотрел на висящие на стенах гравюры:
-Безликая Эйшера, - прошептал чистокровный. - Иногда мне кажется, что давным-давно люди поклонялись тем же богам и демонам, что и мы. Эйшера-искусительница, одну руку которой обвивает черная змея, а вторая протягивает запретный плод...
* * *
-Можешь ничего не говорить, - горько улыбнулся Оури, откидываясь на спинку кресла. - Я знал об этом с самого начала.
На языке Сары завертелся вопрос — с какого именного начала? - но она не решилась перебивать своего «жениха». Вместо этого она подошла к одному из книжных шкафов и прислонилась к нему спиной, не сводя сапфировых глаз с чистокровного.
-О тех временах, когда я родился, уже мало кто помнит, разве что древнейшие участники этой шахматной игры, - продолжил Оури, задумчиво разглядывая наполненный вином бокал в своей руке. - Я первый и единственный из своего клана. Как и все перворожденные, я появился из крови и песка таким, каким являюсь сейчас. Наши души, пока тела появлялись из песка, на несколько мгновений соприкоснулись с той силой, которую охотники называют Абсолютом, а мы — Вечностью, бесплотной, соединившей в себе и черное, и белое. Именно тогда мы все получили свои необычные силы.
-Какую же получил ты? - обманчиво равнодушно спросила Сара.
-Перворожденные получили несколько способностей, - уклончиво ответил мужчина.
-Но какая-то из них все же является доминирующей, - возразила девушка.
-Ты права, - вздохнул Оури и, прикрыв глаза, пригубил бокал. - Мыбыли вправе выбрать себе любой дар, будь то управление всеми стихиями, безграничная сила или красота, способная убивать... И я выбрал... - чистокровный замолчал, задумчиво покусывая губу. Он молчал недолго, но в тишине библиотеки секунды тянулись, словно минуты, а то и часы. Вздохнув, вампир открыл глаза и снова заговорил: - Я выбрал знания, свою судьбу, моя дорогая Сара. В то мгновение, на которое Чизу и Куран перестали существовать как смертные, стало возможно абсолютно все, но лишь на считанные секунды. Но и секунды может хватить для многого. Невозможно описать состояние души, когда она находится везде и нигде одновременно. Я могу лишь сказать, что видел все. Но прежде всего — огромную шахматную доску. Я видел появляющиеся и исчезающие на ней фигуры, которыми играли Куран и Чизу. Я видел Безликую Эйшеру, поочередно носящую то маску Победы, то маску Смерти. Я видел огромные весы, непрерывно раскачивающиеся из стороны в сторону, и черно-белую фигуру, державшую эти весы. Я видел жестокие бои живых на доске и дуэли чести мертвых — под ней. Я видел рождение и смерть каждого существа, втянутого в эту жестокую игру, видел каждую минуту его жизни, все страдания и радости... Тогда я принял решение, что моей судьбой будет любой ценой как можно быстрей приблизить конец этой шахматной игры, - последние слова Оури произнес со странной, горькой нежностью. Он отставил в сторону опустошенный бокал и неожиданно удлинившимися ногтями разорвал высокий воротник своей рубашки. На светлой коже шеи выступило несколько капелек крови.
Поймав взгляд Оури, Сара смутилась. Он предлагал ей свою кровь.Он делал жест,признанный лишь среди возлюбленных. Но, хотя они и были женихом и невестой, отношения между Сарой и Оури сложно было назвать теплыми и доверительными. Они не стремились к этой помолвке, всегда равнодушно относились к этому «дару» Совета Старейшин и к долгку оставить чистокровное потомство. Впрочем, последнее было заранее невозможно. И Оури должен был как минимум догадываться об этом.
Они даже виделись не чаще раза в год, и то — мимолетом, на каких-нибудь официальных приемах, которые они оба старались под любыми предлогами игнорировать. Да и не пытались они никогда узнать друг друга поближе и сблизиться, не волновало их это... Совсем.
Сара медленно подошла к Оури, не отрывая от него взгляда, словно спрашивая - я правильно тебя поняла? Оури кивнул и протянул к ней руки. Двигаясь все так же медленно и нерешительно, Сирабуки наклонилась над вампиром. Вздохнув, чистокровный по-хозяйски обвил ее талию руками и, усадив на колени, прижал к себе. Сара обрадовалась, что ее «жених» не может видеть, как запылали ее щеки. Рука Оури прижимала ее голову к шее, и отпираться дальше было бессмысленно.

Приоткрыть рот и коснуться губами неожиданно нежной кожи. Вдохнуть ее аромат. Закрыть глаза, чувствуя, как по телу разливается странная, томная смесь волнения, страха, восхищения, пробуждающихся жажды и желания. И,задержав дыхание на один удар сердца, вонзить клыки в поддатливую плоть...

Они стояли посреди темного леса, земля которого была усыпана хрустящим под ногами песком. Ничего не напоминало о том, что это лишь воспоминания, а они сами остались в библиотеке «Северной Звезды», погруженные в кровавый транс. Даже их внешний вид изменился. Волосы Сары густой волной укрывали ее хрупкую фигурку, облаченную в легкое белое платье. Она слегка поежилась от холодного ветра и зябко обняла себя за плечи, впрочем, не отводя взгляда от Оури. Его болик тоже изменился. Строгий темный костюмзаменили светло-серые узкие боюки и свободная белая рубашка. В его фигуре появилась какая-то непривычная легкость.
Как и Сара, Оури был босиком, но, в отличие от девушки, которая через силу терпела боль в ступнях, явно не замечал острых осколков, попадавшихся в песке.
-Когда я избрал свою судьбу, - продолжил свой рассказ чистокровный, не поворачиваясь к Сирабуки, - я стал помогать тем, кто мог разрушить эту шахматную доску. Их было много, этих перспективных фигур, но ни одна так и не смогла дойти до конца. Все они уже давно превратились в прах. Может быть, под нашими ногами хрустят и их останки.
Сара передернулась, впервые подумав о том, что этот песок — прах вампиров.
-Обиднее всего, что одной из моих подопечных было рукой подать до победы, когда ее постигла гибель от легендарного Солнца полуночи в руках старшго брата.
-Джури Куран? - догадалась Сара. - Но разве она погибла... не из-за своего колдовства?
-Я расскажу тебе, как все было на самом деле. И даже покажу, - Оури наконец повернулся к Саре. Воздух за его спиной замерцал, и ночной лес стал медленно растворяться, а его место стал занимать старый особняк...
* * *
Я следил за Джури с самого ее рождения. Я знал, что именно она может разбить доску. Это было бы символично: дочь Курана закончила бы то, что начала ее легендарный предок. Но с самого начала было ясно, что все не будет так просто, как хотелось бы.
Она была вторым ребенком в семье. У нее был старший брат — Ридо, и младший — Харука, и за одного из них она должна была выйти замуж. Это был отнюдь не единственный план, который строил насчет Джури и ее братьев их дед, Каташи. Должен был признать, это был достойный восхищения великий человек, если позволишь так сказать, хотя и был на самом деле настоящим дьяволом.
Его сын и муж его дочери покончил с собой, не выдержав абсолютной власти отца над собой. И тогда Каташи убил свою дочь: она не была больше не нужна ему, такая же безвольная кукла, как и ее брат. Для Каташи единственной целью существования его детей было лишь продолжение рода, рождение новых отпрысков, из которых, как он надеялся, можно будет вырастить себе достойную замену. Но, я вижу, ты ничего не слышала о Каташи. Придется сделать небольшое отступление.
Во времена перворожденных среди вампиров власть была «звериная». Территория принадлежала наиболее сильным, и они устанавливали на ней свои правила. Территории, принадлежавшие чистокровных кланам, вроде Куранов и Сирабуки, постоянно враждовали. Покой лишь пришел с Первым Советом, которые создали сильнейшие аристократы, которых поддержали остальные вампиры. Первый Совет, должен признаться, воплощал в себе идеал власти для нашего общества. Они даже смогли ненадолго остановить межклановые войны. Однако Кураны смогли разрушить Совет изнутри, убив одного из Советников. Совет просуществовала еще недолго — уже под руководством Сайи Ичижоу, полностью сменив свой состав. И снова начались беспорядки, еще большие,чем до Совета. И тогда вампиры пришли к главе клана Куран, прося его стать их королем по праву сына их великого прародителя. Так началась королевская династия Куранов. Каташи был последним королем вампиров, именно после его смерти Совет Старейшин, который все эти тысячелетия не имел настоящей власти, вытеснил чистокровных с пьедестала абсолютной власти.
Так вот... Каташи надеялся, что его дети станут следующими чистокровнейшими королями, такими же властными и сильными, но... Поэтому, когда у него появились внуки, Каташи решил избавиться от своих безвольных детей, в которых больше не было нужды. На тот момент старшем, Ридо, было четыре года, а младшему, Харуке, - лишь год. К слову, даже Ридо не видел свою мать с тех пор, как ему исполнилось два года.
Итак, Джури росла любимицей своего деда, была его надеждой, но Каташи никогда не баловал ее. Он не видел наследников в своих внуках — Ридо был слишком недальновиден и беззаботен, а Харука слишком был похож на своих родителей, такой же мягкий и всегда находился под влиянием старших брата и сестры. Джури же была другой. Независимой, умной, дальновидной и даже рассчетливой. Она могла казаться мягкой, ранимой и романтичной, но внутри нее был крепкий стержень, который никогда не сломался бы.
Было страшно представить,что случилось бы, когда Джури выросла и отказалась бы подчиняться деду. Это были две чрезвычайно сильные личности. Они могли бы стать настоящими тиранами, если бы... Если бы Джури хотела власти.
Она никогда не любила свою жизнь. Она терпеть не могла быть птицей в золотой клетке, ей была противна перспектива стать женой родного брата. Она не любила вампиров. Она была слишком человечна, хотя по сравнению с людьми она все же была монстром. Не веришь? Твое право... Как ты сказала? О, ну ведьмой она была тоже.
Так вот, она не хотела быть королевой вампиров. Она терпеть не могла вспоминать о своих обязанностях перед родом. Она хотела быть человеком, жить простой человеческой жизнью. Именно поэтому она нашла меня. Сама.
Мы встретились, когда ей было пятнадцать. На первый взгляд — очаровательное невинное дитя, но в ее взгляде и душе уже жила взрослая женщина, которая на все ради своей цели. Признаться честно, она была восхитительная. Она была очень предусмотрительной и хитрой. Джури сама знала очень многое о нашей истории, даже самые древние легенды. Она пришла ко мне с совершенно определенной цепью. Она хотела разрубить эту бесконечную цепь... Небо, как же она выразилась? В общем, она хотела того же, чего хотел и я — разрушить шахматную доску и ее правила. И ради этого она тоже была готова на все.
Наверное, ты даже не догадываешься, каким способом можно закончить эту игру. Ты просто исполняешь приказы своих мудрых наставников — Шизуки и Акане. Нет, не так. Даже если убить всех игроков с одной стороны, стан победителя разделится, и снова на доске появятся две армии.
Подумай сама. Вампиры и охотники ненавидят друг друга. Куран и Чизу ненавидят друга друга, сражаются друг с другом, хотя один из них любит другую. Не догадываешься? Все очень просто...Надо нарушить все правила игры, специально, полностью осознавая свои действия и принимая всю их подноготную. Говоришь, это легко? Увы, нет... А может,и к счастью.
Знал ли я, как надо было делать? Знал. Все, что произошло, было правильно. Но не все предопределено заранее, мы все-таки можем сами выбирать свою судьбу. И Джури поступила по-человечески, тем самым дав начало новой партии, а не окончив всю игру. Но об этом позже.
Нет, она не знала, как все должно идти. Я лишь подсказал ей направление в ее поисках, все остальное Джури сделала сама. Но давай вернемся к моему рассказу.
С того дня я по-настоящему стал ее тенью и наставником. Наверное, именно тогда был подписан смертный приговор клану Куран...
Джури проводила много времени в поисках любой информации. Ей было недостаточно тех знаний, что давал ей я. Она уговорила своего деда отпустить ее учиться в человеческий город, предоставить немного свободы. Она добилась своего, но полной свободы она не получила — за ней в тот город последовали ее братья. О, как она злилась, и на Каташи, которого подозревала во всем, и на Ридо с Харукой, которые по-настоящему донимали ее со своими ухаживаниями. И если на Ридо она могла наорать, а то и попытаться поколить — да, Джури в юности вовсе не была степенной леди — то на Харуку у нее рука просто не поднималась — с такой преданностью и восхищением он всегда смотрел на нее, готовый с благоговением принимать даже тумаки и оскорбления. Джури смотрела на младшего брата и всегда вспоминала, как в детстве защищала его от деда. И поэтому прогнать Харуку просто не смела.
В те редкие моменты, когда ей удавалось избавиться от надзора братьев, Джури исчезала из города, искала старых вампиров, которые могли рассказать ей что-нибудь новое о нашей истории, и даже следила за охотниками. Вернее, выслеживала лордов-охотников, на которых в то время велась настоящая подпольная охота. Уж кто-то, а лорды ревностно хранили истории своих семей и все легенды о своем происхождении. А еще они были настолько таинственны, что просто не могли не заинтересовать такую любознательную особу. Впрочем, в те времена Джури была слишком юна и неопытна, чтобы подолгу выслеживать кого-либо и и незаметно что-то выяснять.
В процессе своих поисков она пришла к выводу, что игра закончится, когда вампиры и охотники сами смогут выбирать себе судьбу, в независимости от своего происхождения.
Дар, о котором она мечтала сама.
Но для получения этого дара нужна была сила, которой у Джурине было. Поэтому она была вынуждена по-прежнему подчиняться деду, буквально наступая на горло своим собственным желаниям.
А Каташи... Каташи стал что-то подозревать. И он заторопился со свадьбой внучки.
Понимая, что замужества не избежать, Джури выбрала Харуку. Почему? Потому, что он был слабее и не мог помешать ее планам, в отличие от Ридо. А еще потому, что она не хотела бросать его одного. Джури всегда казалось, что без нее Харука просто не выживет. Мне всегда было интересно, была ли это любовь или что-то вроде комплекса старшей сестры.. К слову, Ридо, которого Джури отвергла, по-настоящему ее любил и был неплохим парнем, хотя и довольно безбашенным. Только вот после отказа Джури он действительно помешался. Но и это тоже правильно.
Так вот... Свадьба Джури и Харуки состоялась, а их старший брат пропал. Моя подопечная пыталась найти способ убить своего деда, избавитьяс от его власти, но безусупешно. Сам Каташи в это время пытался заставить Шизуку Хио выйти замуж за Ридо. Он успел разочароваться и в Джури с Харукой, не сомневался, что их дети будут такими же «неправильными», и поэтому надеялся лишь на Ридо и его будущую семью. Но Хио была слишком свободолюбива и многие годы - сложно представить, почти две тысячи лет! -просто убегала от Курана. Впрочем, это не спасло ее. Однажды Каташи нашел ее и чуть не сломал ее разум так же, как и разумы своих детей. Но на следующее утро нашли лишь прах Каташи, Шизуки и след простыл.
Как ей удалось спастись? Все достаточно просто. В те времена она поддерживала идею того, что вампиры и охотники могли быть жить в мире, и дружила с охотниками из клана Шаори, которым всегда покровительствовала Безликая Эйшера. Да, я знаю, кто убил Каташи, но не скажу, были ли это Шаори или сама Эйшера. Это не моя тайна, да и к делу не относится.
Со смертью Каташи пала династия королей из клана Куран. О Ридо никто ничего не слышал, а Харука и Джури открыто отказались от претензий на трон. Прежде, чем опомнились остальные чистокровные, власть захватил Совет Старейшин во главе с Асато Ичижоу. Как видишь, это было совсем недавно, всего пятьсот лет назад.
Получив наконец свободу от деда, Джури практически в открытую занялась своими исследованиями. За почти три тысячу лет жизни у нее возникло столько теорий, которые нужно было проверить...
Она убила многих потомственных охотников, ища среди них легендарных «ведьм» - людей с нечеловечскими способностями. Понимаешь, людям доступна магия, недоступная нам, вмпирам, и во многом более мощная. Именно ей пыталась овладеть Джури.
Но кровь людей быстро растворялась в ее крови чистокровного чудовища, и ничего не выходило. В какой-то момент она отчаялсь и попыталась просто жить, впервые за многие годы вспомнив о том, что у нее есть муж. А когда у них родился сын, Джури смирилась со своей судьбой и начала наслаждаться семейной жизнью.
Но неожиданно, словно из пучины небытия, вернулся Ридо и похитил своего маленького племянника, Канаме.
Гнев и ярость заставили Джури вспомнить все, чему она училась три тысячи лет. Она вспомнила все те кровавые бойни и ритуалы, которые она устраивала, пытаясь достичь своей мечты, своей цели в жизни. Вспомнила, что однажды отказалась от своей цели. И решила, что больше никому не позволит отнимать у нее смысл жизни. Она вызвала Ридо на поединок.
Они бились, словно сошедшие с ума звери. О, это стоило бы видеть! Глупый собаки Совета, присланные Ичиоу, пытались их остановить, но были растерзаны все до единого. Их битва продолжалась очень долго, но Джури начинала выигрывать. Она не убила брата лишь потому, что боялась не найти без него своего похищенного сына. О, сколько было гнева в ее глазах, когда она узнала, что сделал с ее ребенком Ридо! Ты не знаешь? Он заключил сделку с духом прародителем вампиров: в обмен на новое чистокровное тело тот пообещал Ридо любовь его сестры. Джури была настолько поражена, что, узнав, где находится Канаме, отпустила Ридо.
Она вернулась совершенно растерянная, держа за руку четырехлетнего Канаме, которого забрала из старой разрушенной церкви, где его оставил Ридо, не имея ни малейшего понятия, что ей делать, что сказать Харуке, как вести себя со своим сыном.
Она боялась, что место ее любимого ласкового мальчика навсегда занял Куран, наверняка такой же жадный до власти и жестокий, как и Каташи. Она боялась, что однажды наступит момент, когда ей придется обличить собственного сына и убить его. Она боялась и поэтому молчала. И сам Канаме-Куран тоже был растерян. Несмотря на свой страх, Джури продолжила заботиться о нем, и Харука вместе с ней.
Видимо, Куран был слишком честен, чтобы просто принимать доброту, которой он не заслуживал. Он рассказал им всю правду, готовый ко всему. Он даже был готов покинуть тело Канаме, каких бы сил это не стоило, снова стать бесплотным духом, которому еще поклонялись полудикие, полусумасшедшие вампиры. Но... Они приняли его в свою семью, любили так же, как и своего родного сына. Они перестали видеть разницу между Кураном и Канаме.
Однажды я очень сильно испугался за Джури. Это случилось, когда Куран узнал о том, что было целью ее жизни многие годы. Но... То, что сделал Куран, повергло меня в самый настоящий шок. Он предложил Джури помощь в этом деле.
Он подсказал ей путь действительно заполучить силу «ведьм», недоступную вампирам.
Кровь «ведьм» была слишком слаба и не давала Джури свою силу надолго. Поэтому нужна была кровь столь же сильная, сколь и кровь Джури. Кровь настоящего чистокровного охотника.
И Джури нашла такого.
Ее целью стал Каиен Кросс.
* * *
-Интересно, почему ты так ценен для Камуры? - синхронно пропели три женских голоса у окна.
Каиен вздрогнул и повернулся к стоящим у него за спиной женщинам. Это было три вампирши — Балкис, Хэйт и Халида, старшие из Ханадаги. Плененный охотник их забавлял, и они были непрочь с ним поболтать, иногда жалуюсь на свое заточение, а иногда рассказывали о временах, когда они еще были людьми. С ними было как-то легче переживать свой плен, но их присутствие заставляло Каиена быть в напряжении. Признаться честно, он боялся их смеющихся и вольных взглядов.
-Думаешь, я знаю? - равнодушно ответил Кросс.
Вампирши усмехнулась, и старшая из них, Балкис, легкой танцующей походкой, покачивая бедрами, вышла вперед, не отводя взгляда черных глаз от охотника. Когда она протянула к нему тонкую руку с длинными ногтями, звеняющую множеством браслетов, Каиен отсупил назад, скорее инстинктивно, чем осознанно. Брови Балкис наигранно удивленно взметнулись вверх, и вампирша сделала еще один шаг навстречу охотнику. Каиен не успел заметить, как она оказалась у него ща спиной, а тонкие холодные руки стали скользить по его груди. Надо было поскорее оттолкнуть ее, но Кросс с ужасом почувствовал, что не может пошевелиться. Усмехнувшись, Балкис запечатлела на его щеке поцелуй, такой же холодный, как и ее руки. Сладко улыбнувшись, Хэйт и Халида, стоявшие у окна, подошли к ним.
-Уйдите! - прорычал охотник, пытаясь совладать со своим уплывающим сознание.
-А ты разве этого хочешь? - рассмеявшись, спросила Халида. - Мы вечны, и ты можешь стать таким же бессмертным. Чем плоха вечность, когда три богини хотят быть твоими женами?
Спеша заставить его поверить, что такая вечность просто восхитительна, Хэйт прижалась к нему сильнее и, положив руки мужчины себе на талию, впилась в его рот поцелуем.

Мир перед глазами начал плыть. Вместо картины происходящего глаза видели, как в абсолютной темноте танцует светящаяся серебрянная пыль, принимающая различные формы. Где-то заиграла томная скрипка, разбавляемая тихим звоном бубенцов. Бубенцов... Серебрянная пыль превратилась в Шизуку Хио в ее неизменном светлом кимоно и с бумажным зонтиком в руках. Ее фигура медленно превратилась в фигуру Сары Сирабуки в пышном платье и тоже с зонтом в руках, только кружевным. Вскоре место Сары заняла незнакомая Кроссу женщина в длинном платье и с каким-то темными лентами на руках. В руках она держала что-то вроде жезла. Она с осуждением посмотрела на Кросса и занесла жезл, словно для удара. Но прежде, чем тяжелый посох опустился на охотника, на его пути ввстал искрящийся меч, который держала в руках Акане.
«Ты ведь мне поможешь?..»

Все-таки, его звериная часть сущности могла быть и полезной. Оскалив зубы, успевшие превратиться в клыки, Каиен отбросил от себя вампирш с такой силой, что они отлетели к стене. Халида и Хэйт угрожающе зашипели, но Балкис рыкнула на них, и две вампирши покорно исчезли. Сама Балкис вставать с пола не спешила. Сейчас она была похожа на сломанную куклу: голова со спутавшимися волосами на плече, руки безвольно висят вдоль тела, длинные ноги так же безвольно раскинуты — как она упала, так и не пошевелилась, кроме как рычание на сестер-, а еще платье с короткой, словно рваной юбкой, единственное черное одеяние во всем замке.
Сломанная кукла с железным стержнем. Даже если разбить ее фарфоровое личико, она будет жить. Уже не столь прекрасная, как раньше, но с внешностью, более подходящей ее истинной сущности. Ну же Балкис, царица вампиров замка Ханадаги, в чем же дело?..
-Иди в «Северную звезду», охотник, - усмехнулась старая вампирша. - Юки Камура сказал нам отпустить тебя, если только ты не захочешь сам остаться с нами. В комнатах, что были тебе домом в этом замке, тебя ждут парадная одежда и твое оружие. Едва ты выйдешь из нашего царства, тебя будет ждать зверь, который доставит тебя в «Звезду».
Несколько мгновений Каиен потрясенно смотрел на Балкис. Его... отпускают? Все это было какой-то проверкой? Приказал ли им так поступить Камура, или они проявили свою,хм, инициативу?
О небо, это все неважно!
Глядя вслед спешно удаляющемуся охотнику, Балкис усмехнулась и сказала:
-Уосерит, Тахира, проследите за ним. Он покажет нам дорогу из этого заколдованного замка. Каника, Сешафи, созовите наших братьев и сестер в тронный зал. Пора им доказать свою верность нам и повелителю Курану.

@темы: Немного творчества, Шахматы Чистокровных, Фанфики

---

Шахматы Чистокровных - 15 глава

Ночь62. Интрига ценою в жизнь

Ночь 62. Интрига ценою в жизнь

Тело горело от жажды крови, но разум оставался предельно ясен. Каиен скосил взгляд на цепи, приковавшие его руки за спиной к железному изголовью кровати. Металл тускло блестел в сумраке неосвещенной комнаты, по звеньям цепи периодически пробегали золотые искры, заставлявшие Кросс морщится и стискивать зубы от боли. Единственная разумная мысль, оставшаяся в голове, была вопросом: откуда у вампиров Ханадаги взялись охотничьи цепи?
Перед глазами вновь промелькнула картина того, как вампиры, скалясь и морщась, приковывают его заговоренным цепями, которые оставляют на их белоснежной коже жуткие ожоги. Они переглядывались между собой, в их бездонных черных глазах читались жажда крови и... обида. Словно они бы рады полакомиться неожиданным деликатесом, но кто-то, кого они не смеют ослушаться, запретил им.
Но, пожалуй, противнее всего Кроссу было не от ощущения собственной беспомощности, не от страха за Маку, не от надвигающегося безумия пробуждения внутри него самого зверя, а от похотливых взглядов голодных вампиров.
Сколько он провел в сумраке и тишины этих пыльных покоев, скованный практически собственными цепями, Каиен уже не помнил. Была боль в затекших руках и шее и безумная и почти бессмысленная борьба с самим собой. Обстановка была как раз подходящей для мыслей саморазрушительного направления.
Скрип открывшейся двери в мертвой тишине был подобен грому, но Каиен поднял взгляд скорее автоматически, чем из-за интереса, кто же заглянул в его роскошную, но пыльную тюрьму.
Мгновение постояв в освещенном дверном проеме, пришелец вошел в комнату и закрыл за собой двери. Все снова погрузилось в мягкий сумрак. Теперь, когда свет не резал отвыкшие от него глаза, Кросс смог получше рассмотреть своего неожиданного гостя. Хотя никакой ясности это не внесло...
Высокого роста, хрупкого телосложения. Светлая, но не белоснежная кожа. Форма лица овальная с немного острым подбородком, а черты — не поймешь, женские или мужские. Губы и глаза уж точно женские, а вот нос... Длинные волнистые золотисто-рыжие волосы.Поправка. Очень длинные — гость повернулся, и стало видно, что волосы ниспадают даже ниже пояса. Очертания плеч, торса и бедер теряются в просторной тунике из нескольких слоев газовой ткани, а узкие черные штаны плотно облегают длинные стройные ноги — такие могут быть и у девушки, и у парня. Ступней не видно — в отличие от вампиров Ханадаги, пришелец обут — на его ногах мягкие черные холщевые туфли. Длинные пальцы сцеплены в замочек.
Взгляд больших карих глаз с длинными черными ресницами, ласковый и в то же время равнодушный, устремлен куда-то вдаль.
Удивительно прекрасное существо даже по меркам вампиров. Ни у кого еще Кросс не встречал настолько изящной и утонченной красоты, легкой и непринужденный. Андрогинная красота, редкая даже среди вампиров.
-Что...тебе нужно? -говорить оказалось неожиданно сложно. Слова нороволи превратиться в горле в звериный рык.
Гость — или гостья? - поднял на охотника глаза и медленно подошел ближе. Двигался пришелец медленно и очень изящно, и это почему-то не нравилось Каиену. Словно его намеренно пытались успокоить, хотя тут самое время буйствовать и пытаться вырваться.
Незнакомец подошел вплотную к кровати и сел на нее, продолжая молча смотреть на Кросс. От этого становилось не по себе, и охотник невольно отодвинулся от гостя, почти прижавшись спиной к скованным за ней рукам. Но, будто насмехаясь, пришелец подвинулся еще ближе и навис над ним, уперевшись вытянутыми руками о подушки по бокам мужчины. При этом взгляд остался прежним. В отличие от Каиена, его — или ее, черт побери, - такое положение явно не смущало.
-Пара слов для твоего успокоения, - голос у пришельца оказался все-таки мужской, это было ясно, хотя он говорил шепотом, словно у него не было сил на большее.
Это маленькое открытие принесло одновременно и облегчение, и новую проблему. Если появится возможность, надо пытаться бежать, а избежать при этом драки со своим «визитером» вряд ли удасться. С одной стороны, даму бить, будь она хоть трижды вампиром, Кроссу никогда не нравилось. С другой стороны, положение, в котором они сейчас находились, было щекотливым с дамой, а с мужчиной — тем более. Охотник кожей чувствовал теплое дыхание пришельца на своей шеей.
Странно, невольно подумал Каиен, этот вампир не такой, как остальные в этом замке. От него не веет этим могильным холодом, он не нагоняет тот почти первобытный ужас вместе с восхищением, отвращение вместе с... желанием.
-Слезь с меня, - не выдержал Кросс, надеясь, что в сумраке не видно, как запылали его щеки.
-Кажется, как Мака я тебе нравился больше, - с сожалением прошептал гость, тем не менее, отодвигаясь и переводя взгляд на запыленную штору.
Каиен попытался сесть поудобнее и подальше от странного гостя и сначала не обратил внимание на его слова. Слышал, но не слушал. Но через секунду сказанное дошло до его сознания, и охотник потрясенно уставился на вампира, надеясь, что ослышался. Тот, словно почувствов взгляд спиной, повернулся и слегка наклонил голову. А потом...
Каиен смотрел на лицо пришельца и понимал, что оно все больше и больше походит на лицо Маки. Тот же острый подбородок, огромные глаза. Тот же нос, щеки, скулы, лоб... Видение — и видение ли? - пропало, но осталось понимание того, что этот парень действительно похож на Маку.
-Что, черт побери... - пробормотал Кросс, продолжая потрясенно смотреть на вампира.
-Тебе ничего не грозит, - слегка наклонив голову, сказал тот. - Они, - он скосил взгляд в сторону двери, явно имея в виду вампиров замка, - не посмеют тронуть тебя.
-Ты их господин?
-Я даже не чистокровный, - усмехнулся вампир. - Просто обстоятельства удачно сложились.
Несколько секунд он смотрел на цепь, сковывающую охотника, а потом подошел к нему и положил руку на цепь. К удивлению Кросса, металл не заискрил, словно к нему и не прикосался вампир.
-Я могу снять ее, - неожиданно сказал вампир. - Если ты выполнишь одну мою просьбу.
-Кот в мешке? - устало фыркнул Каиен.
-Нет, - грустно улыбнулся его собеседник. - Никаких мешков, да и котов, впрочем, тоже. Просто оставайся здесь, пока я не вернусь. Можешь даже ходить по замку и его окрестностям, никто не причинит тебе вреда и не остановит тебя.
-Просто так возьмешь и снимишь цепь, разрешив бродить везде, где мне вздумается? Откуда ты знаешь, что я не уйду?
Вампир как-то странно посмотрел на охотника.
-Потому что я знаю тебя, как честного человека.
-Но почему я должен верить тебе?
Вампир провел рукой по золотой цепи.
-Ты ведь уже встречался со слугами лордов-охотников? Мы ведь с тобой уже встречались, еще до Академии...Неужели не помнишь?
-Что-то не помню, - мотнул головой Кросс.
-Это было восемнадцать лет назад. По старой договоренности с твоими родителями, сюда приехала семья Сато. Ты ведь помнишь тот день? Встреча была назначена в той самой «Северной звезде». Господин и госпожа Сато встретили тебя у самых ворот, но их дочь пришлось хорошенько поискать в саду...
Перед глазами возникла та самая картина, о которой говорил этот странный вампир. Цветущий весенний сад, чем дальше от самой усадьбы — тем чаще деревья. Вот вокруг видные лишь темные стволы и бледно-розовые лепестки сакуры. Он идет вслед за четой Сато, и кроны деревьев одна за другой отступают, словно плоские картонные декорации отъезжают в сторону. Из-за спин четы Сато он видит стоящую под деревьями старую низкую скамейку. Рядом с ней стоят двое: спиной к нему — девушка с мальчишеской фигуркой и длинными золотисто-рыжими волосами, одетая в черный кожаный костюм, лицом — еще одна девушка, пониже первой, с золотистыми волнистыми волосами и мягкой улыбкой на губах, очень похожая на Джури. Заслышав шаги, рыжеволосая девушка на мгновение повернулась, бросив взгляд на Сато и Кросс через плечо, и, не сказав не слова, ушла в противоположную сторону, вскоре растворившись среди цветущих деревьев. Тот взгляд был коротким, но сейчас, вспоминая его, Каиену казалось, что на самом деле он длился вечность. Тогда взгляд огромных карих глаз показался безразличным и даже бездушным, но сейчас он понимал, что это были безграничная скорбь и отчаяние, хотя на губах была улыбка. Улыбка, сочившаяся ядом боли, точно такая же, которая сейчас была на губах вампира, сидящего рядом.
Кросс нахмурился, снова погружаясь в омут памяти, куда его буквально затянуло воспоминний о том весеннем дне. София Сато, та девушка из еще одной семьи чистокровных охотников и столь похожая на Джури Куран, и Юки Камура, вампир, которого Кросс в тот день не смог не то, чтобы отличить от человека, но и принял за девушку. После того дня он видел их вместе еще несколько раз, всегда урывками и издалека, когда Камура уже уходил. День рождения Софии, на празднике города в толпе, когда Каиен отходил покупать сладости. А потом...Потом — знакомая фигура в черной коже с длинными золотисто-рыжими волосами, стоящая у могилы Софии и двух ее детей с веткой цветущей сакуры в руках...
-Ты..-прошептал Кросс, не в силах не то, чтобы говорить в полный голос, но и контролировать свои эмоции. - Ты... Ты был...
-Да, - все с той же грустной улыбкой на губах сказал Камура. - Моей последней хозяйкой была София Сато, твоя...
«...жена...»
* * *
Последние дни прошли как-то незаметно и в одиночестве. Это было странно, учитывая, что в доме кроме нее было полно народу — Канаме, Каин, Ханабуса, Цукико, Элль и Иль. Но Юуки была настолько погружена в свои мысли, что никого не замечала. Аидоу, правда, пытались растормошить ее, но Акатсуки довольно оперативно предотвратил их попытки, словно чувствовал, что юной госпоже надо побыть одной. Близнецы вообще были словно молчаливые тени, а Канаме не выходил из своей комнаты, по словам Элль, плохо себя чувствовал. Честно говоря, Юуки и не горела желанием видеть сейчас брата. Слишком многое надо было осмыслить.
Она вспоминала ночь, когда тот, кого она любила и привыкла считать своим братом, ушел. Вспоминала все то, что он сказал, и пыталась это осмыслитья, злясь на себя за то, что все это время была настолько слепой.
Весь этот год шла война, о которой она и не подозревала. Война тайная, когда неясно, кто против кого выступает и ради чего. Вампиры с людьми против людей с вампирами, вампиры против людей, вампиры против вампиров и люди против людей... Попытки остановить озверевших «собак» уже несуществующего Совета и старых приспешников Гильдии, которым нравилась эта бессмысленная бойня. Попытки наладить мир с охотниками. Объявившаяся аристократия охотников, с одной стороны, пыталась помириться с вампирами, а с другой — совершала в тени свою жестокую вендетту. От всего этого шла кругом голова.
Сейчас Юуки совсем по-другому смотрела на вечерний благотворительный прием — боже, как быстро летит время! - и на свою роль в происходящем.
Она и думать не могла, что медленно, но верно, все вокруг в молчаливом согласии ополчаются против Куранов. Нет, не столько против самого клана, сколько против Куранов, как символа могущественных правителей ночи.
Они могут прийти и заявить свое право на трон — и им подчинятся, остались еще верные прошлому вампиры. Но это будет означать раскол — потому что молодые вампиры — те самые, что учились вместе с ней в Академии Кросс — открыто заявят о том, что такое положение дел их не устраивают. В открытую отвергнут монархию, четко разделяющую вампиров и людей, аристократов и низкородных. Встанут на сторону охотников-аристократов, даже если не хотели воевать против своих.
И тогда эта «подпольная» война станет открытой. Погибнуть тысячи — виноватых и невиновных. Мир станет черно-белой шахматной доской, затопленной кровью, а с двух ее противоположных сторон будут безмолвно смотреть друг на друга хладнокровные и неподвижные, как прекрасные мраморные статуи, король и королева из клана Куран и яростные и печальные - безликие, но такие живые! - король и королева охотников, сжимающие в своих руках оружие, готовые отдать свои жизнь за то, чтобы их родной мир беззаботно жил под теплый весенним солнцем, не ведая об ужасах ночи...
Руки предательски задрожали, и Юуки попыталась унять дрожь. Она никогда не думала, что все окажется... вот так. На фоне этого слова Курана-сама о том, что ей не стоит причинять боль себе и брату, а слушать сердце, казались чем-то сумасшедшим. Бросить тех, чьей королевой-спасительницей она была должна стать, сейчас, в такой момент?..

«Но разве это не выход? Самое время и самый подходящий способ поставить все черточки в иероглифах. Не стоит ли дать им всем понять, что ты не одобряешь этой бессмысленной войны, что тебе нет дела до сохранения чистейшей крови Куранов, что тебе нет дела до того, вампир ли, охотник ли человек, которого ты любишь?..»

Слова Курана-сама, такие противоречивые и правильные, которые он прошептал ей на ухо, как сокровенную тайну.
Может быть, это действительно выход? Ведь все началось из-за этого — Чизу не захотела принять Курана таким, каким он стал. А ведь он до сих пор ее любит — несмотря ни на что. Несмотря на то, что он — прародитель вампиров, а она — богиня охотников. Несмотря на то, что сейчас их уже никто не поймет...
Никто...
На губах Юуки неожиданно появилась улыбка.
Кто сказал, что никто?
-Юуки-сама, - из-за двери донесся голос Элль. - Канаме-сан просит вас переодеться к вечеру, выехать надо заранее. Я принесла ваше платье.
-Входи.
Дверь тихо скрипнула, и в комнату вошла беловолосая вампирша, держащая в руках коробку — одну большую, видно — с платьем, и несколько поменьше, стоявших на большой. Юуки встала со своей кровати, на которой сидела до этого и, подойдя к Элль и забрав у нее часть коробок, поставила их на стол. Вампирша даже глазом не моргнула — именно это нравилось в ней юной Куран: Элль и Иль никогда не останавливали ее в таких пустяках из-за того, что это «не подобает принцессе Куран». В последнее время Юуки вообще нравились близнецы больше, чем остальные жители этого дома. Они были немногословны и отстраненно относились ко всему, что не касалось их обязанностей, никому не мешали и не лезли в душу. Они были под стать своему настоящему повелителю — то, что они служили не клану, а Курану-сама, Юуки догадалась после того, как ее возлюбленный покровитель ушел — таких вампиров, как они, едва ли осталось много. В них была какая-то мрачная величественность, пугающая и притягивающая больше, чем вампирская красота. То, чего не было в вампирах из Академии. Сейчас они действительно казались детьми. Умными, конечно, но не мудрыми....
Элль усадила свою юную хозяйку перед большим зеркалом трюмо и занялась ее внешним видом.
Юуки с отсутствующим видом смотрела в зеркало, как легко порхают тонкие руки Элль, сначала наносившее принцессе макияж, потом — причесывающие длинные каштановые волосы, часть которых осталась распущенной, а часть — схваченые в хвост на затылке, перед которым вампирша закрепила гребень их серебра с какими-то самоцветами , напоминающий маленькию тиару, а еще — вставившие в ее маленькие ушки серьги и застегнувшие на шее ожерье, похожее на блестящую паутинку с росой-алмазами.
На мгновение фигура Элль исчезла из зеркала, но она тут же вернулась — уже с платьем в руках. Она помогла Юуки надеть его, легко справилась со всеми застежками, оправила юбку и отошла в сторону.
Куран сделала шаг навстречу к зеркалу, внимательно изучая свое отражение. Непривычная прическа и макияж сделали ее более взрослой на вид. Но, все-таки, еще более непривычным было платье. За всю свою прошедшую жизнь Юуки привыкла к простой и удобной одежде, весь последний год она привыкала к простым, но дорогим, свободным и легким платьям и легких босоножках на каблуках. А это платье было совсем другим...
Плотная темно-фиолетовая ткань, непривычно тяжелая, расшитые серебряными розами и завитушками, чем-то похожими на шипы, по краям широкие рукава, корсет и низ широкой юбки с двумя длинными разрезами спереди, из-под которых виднелась нижняя белая юбка. Юуки неуверенно коснулась рукой расшитого корсета, стягивающего ее грудь и талию. Она чувствовала себя не очень комфортно, глубокий вырез не добавлял спокойствия, хотя юбка очень нравилась несмотря на свою тяжесть. А еще смущал серебристый ремень, украшенный темной вышивкой, перекинутый через ее плечо и талию, здорово напоминавший портупею.
Сзади к ней подошла Элль, держащая в руках деревянный резной ларчик, недвусмысленно давая понять, что принцессе его нужно открыть. Юуки послушно коснулась пальцами гладкого дерева, легко откинула крышку и замерла в нерешительности.
На зеленой бархатной подушечке лежала Артемида.
-Канаме-сан просил вас взять ее с собой в «Северную звезду», - заметив замешательство Юуки, сказала Элль. Ее взгляд скользнул по серебристому ремню, и Куран сообразила, для чего он нужен.
Сознание еще сомневалось, но руки уже по-хозяйски сомкнулись на жезле, который не пустил ни одной искры. Жезл удобно лег и привычно лег в ладонь, словно и не было года разлуки. Юуки стояла перед зеркалом и смотрела на Артемиду, не замечая, что Элль исчезла, а в комнату вошел Канаме. Она заметила брата лишь тогда, когда он положил ей руки на плечи, заставляя посмотреть в зеркало.
-Пожалуйста, не теряй больше эту вещь, - тихо сказал он. Юуки вздрогнула. В зеркале она видела в глазах брата печаль и боль. Сейчас он был как две капли воды похож на Курана-сама, даже появилось подозрение, не вернулся ли их прародитель. Но нет, это был именно Канаме. Он медленно опустил голову и коснулся губами ее плеча. Юуки, закусив губу, отвернулась. Не может быть...
-Слушай меня внимательно, - все так же тихо сказал Канаме, слегка отстраняясь. - Сейчас я больше не имею на тебя права, хотя люблю тебя больше всего на свете. И как любимую младшую сестру, и как прекрасную возлюбленную женщину. Но мои желания больше ничего не значат. Меня удерживает здесь лишь обещание, данное Курану-сама. Я должен сыграть свою последнюю роль в этой шахматной партии, которая должна стать последней. Если я смогу это сделать, тебе не нужно волноваться, и все будет хорошо, - он мягко улыбнулся и коснулся ее каштановых волос. - Но если нет...Артемида — единственное оружие, по праву принадлежащее нашему клану и способное убить даже аристократа. Единственное оружие против вампиров, от которого я могу принять честную смерть. Поэтому прошу тебя, - его голос неуловимо посуровел, - если я не выполню свою роль...Я предпочту свою смерть от твоей руки. Пообещай мне...
Они молча стояли перед зеркалом, смотря на свои отражения, не двигаясь. Несколько секунд или минут... Это было уже не важно.
-Я очень жестока... - неожиданно прошептала Юуки, продолжая смотреть в зеркалою
-Я знаю, - Канаме поцеловал ее в макушку.
-И все же, я тебя люблю, - продолжила девушка, уже в полный голос, в котором звучала уверенность. - Не достаточно сильно, чтобы заставить тебя забыть об обещании Курану-сама, но достаточно сильно, чтобы исполнить твою просьбу.
В ее последних словах прозвучала обреченная решительность. Вмести с ними легко скользнула в петлю на ремене на левом бедре Артемида. Сжав девушку в объятьях, Канаме зарылся лицом в ее волосы.
* * *
Несмотря на то, что было еще только тчетыре часа по полудню, а благотворительный вечер начинался в восемь часов вечер, в «Северной звезде» уже было полно народу. В основном, это были люди, ответственные за организацию этого вечера,и находились они преимущественно на первом этаже. Где-то по усадьбе ходило несколько вампиров-аристократов — это были друзья хозяев приема, Шики и Тойи. Так или иначе, здесь, в сердце второго этажа никого не было. Что ж, это очень хорошо.
На губах Сары мелькнула рассеянная и немного грустная улыбка. Да, ей было немного грустно от того, что предстояло сделать. В какой-то степени, этим она предавала тех, кто доверился ей. В какой-то степени, этот вампир был ей дорог. Но это был единственный правильный путь, по которому можно навсегда остановить эту чудовищную шахматную игру.
Здесь, в коридорах старинного особняка, сохраненного в своем первозданном виде, в коридорах с изящными лампами-бра, изысканными рисунками на обоях, мягкими коврами и блестящем паркете на полах, было очень уютно и тепло. Наверное, именно в такой обстановке уюта и спокойствия умереть тому, к кому она идет, проще всего.
Она толкнула двустворчатые двери огромной библиотеки и вошла внутрь. Там, между высокими книжными стеллажами, рядом с большим дубовым столом на львиных ножках, сидя в глубоком мягком кресле с высокой спиной, ее ждал мужчина, ради которого она пришла сюда так рано. Всего лишь первый в ее списке, но именно с него надо начать — чтобы не иметь возможности свернуть назад.
Завидев вошедшую в библиотеку, мужчина улыбнулся и встал ей навстречу.
-Моя дорогая Сара, - поприветствовал девушку вампир. Его глаза внимательно изучали гостью, внимательно, до последней детали запоминая ее облик. Светлые волосы уложены в замысловатую прическу,в них сияет золотая диадема с темными камнями. Достаточно строгое черное платье с высоким воротником при свете многочисленных ламп буквально сияло, переливаясь различными оттенками темно-малинового. Невероятно длинные, до локтей, манжеты были расшитые золотом, напоминая изящные наручи. Тонкие пальцы были затянуты в кружевные черные перчатки и сияли золотыми кольцами. С платьем идеально гармонировали золотые застежки, вокруг которых расползалось такое же золотое кружево, как и на рукавах. Из-под тяжелой юбки с длинными разрезом спереди, скрывающимся в складках ткани, виднелись ножки в изящных черных сандалиях на высоком каблуке. Сзади за платьем медленно полз длинный шлейф, на конце которого был изображен золотой феникс.
-Оури, старый интриган, - с саркастичной улыбкой на губах сказала Сирабуки, подходя к мужчине.
Вампир усмехнулся и подошел к столу, на котором красовался хрустальный куфшин и два бокала.
-Вина?
-Ты ведь знаешь,зачем я здесь, - покачала головой Сара.
«Не можешь не знать, Оури.»
-Разумеется, - чистокровный усмехнулся и, стремительно подойдя к девушке, впился ей поцелуем в губы. Сара не отстранилась, но вздрогнула, когда за дверью послушались шаги и чьи-то голоса. Снова усмехнувшись, Оури отошел от Сирабуки к столу и сделал глоток вина из одного из бокалов.
-Разумеется, знаю, моя возлюбленная невеста. Мы оба пришли сюда ради одной цели.
-Ты жил так долго... - пробормотала Сара, приближаясь. - Судя по всему, ты первый и единственный в своем клане. Всю свою невероятно долгую жизнь ты посвятил одному делу — бесконечной интриги, истинную цель которой, наверное, не знаешь даже ты. И эта интрига будет стоит тебе жизни.
-Верно, - кивнул Оури и протянул девушке руку. - Подойди ко мне, Сара. У нас есть совсем немного времени до того, как сюда начнут съезжаться гости, а мне надо столь много тебе рассказать... А потом тебе будет не до этого. Потому что сегодня главной новостью на балу будет моя смерть.

@темы: Немного творчества, Шахматы Чистокровных, Фанфики

---

Шахматы Чистокровных - 14 глава

Ночь 61. Произвол Теней

Ночь 61. Произвол Теней

Поморщившись и помассировав виски, Акане перевела взгляд на Тогу, сидящего напротив и по-хозяйски вытянувшего ноги.Спасибо, хоть на стол их не закинул, подумала Кросс. Но потом вспомнила,что сама этим частенько грешит, и выбросила навязчивую мысль из головы.
-Так что там... с произволом? - напомнила охотница.
-Да это подождет, ничего срочного, - раздраженно бросил Ягари. - Ты мне лучше объясни, какого черта Каиен забыл в горах с Камурой?!
Акане устало усмехнулась:
-Что тебя больше шокирует?Горы или компания Камуры?
-И то, и другое. Твой брат вообще в курсе, кого ты снарядила с ним в «поход»?
-Да ну тебя... Никого я не снаряжала, - отмахнулась женщина. - Да и они-чан знает Камуру, как Маку, ученицу Ночного класса...
-А не как Юки, древнего аристократа с мозгами набекрень и...
-Я поняла, - фыркнула Кросс. -Я понимаю, почему ты так думаешь о Юки, но ты неправ. Давай закроем эту тему. Я доверяю Камуре и знаю, что с Юки моему брату ничего не грозит даже в замке Ханадаги.
-Хорошо, - вздохнул мужчина и, достав сигарету, закурил. Кросс подвинула к нему пепельницу. - Слышала о том, что уничтожили семью Аидоу?
Акане снова поморщилась.
-Еще бы. Только не всю семью: наследника в доме не было, а его младшая сестра сумела сбежать.
Тога сделал затяжку и откинулся на спинку стула:
-Судя по твоему недовольному лицу, ты уже в курсе, что в этом виноваты Шаори.
-И что прикажешь с ними делать? - грустно улыбнулась Акане. - Право кровной мести никто не отменял.
На лице ее собеседника отразилась досада.
-Значит, ты знаешь и то, что покойный лорд Аидоу участвовал в Произволе теней, в ходе которого погибли старые лорд и леди Шаори?
-Да нет, я просто поняла это по твоим словам. Подробностей не знаю, уж просвети.
Ягари бросил окурок в пепельницу и взъерошил волосы.
-Оказалось, приказ «теням» поступил именно от лорда Аидоу.
-Никогда не думала, что он из таких вампиров... - покачала головой Кросс. -Шантаж?
-Очень может быть. Насколько я знаю,на тот момент у клана не было никакого покровителя, и они были практически беззащитны перед Советом и другими интриганами-кровопийцами.
-Интересно, кто-то из чистокровных, оставшихся в тени? - охотница,задумавшись, покусывала губы. - Или Совет надавил?..Надо будет попытаться узнать. Что-то мне подсказывает, история Произволов еще всплывет. «Тени» вряд ли останутся в стороне. Расспросить, что ли, Мэя?...
В комнате на пару минут повисла тишина.
-Тем не менее, не понимаю я Шаори. Превратили себя в шутов...- пробормотал наконец Ягари. - Акира с позиционированием себя то женщиной, то мужчиной...Сакуйя с этой черно-белой краской на лице...
Акане как-то грустно посмотрела на охотника.
-Ты к ним не справедлив.У Сакуйи и Акиры кожа такая светлая от природы. А черная помада и заскоки Акиры... - Кросс хмыкнула. - Тебе просто надо с ними пообщаться в неформальной обстановке, они как раз обещали заехать на днях. А слухи...Знаешь, много чего болтают. В том числе и про нас с Мэем.
Ягари покосился на охотницу, пытаясь понять, шутит ли она. Довольная произведенным эффектом,та снова усмехнулась.
-Приезжай завтра ближе к вечеру.
Это был сигналом к окончанию разговора.
Но,выходя из кабинета, Ягари все еще думал о «шутке» Акане. Чем черт не шутит... В последнее время этот странный вампир, прислуживающий леди Кросс, здорово изменился.Стал менее агрессивным и отчужденным... Начал интересоваться окружающим миром. Неглуп, обходителен и в то же время горд. Да и не дурак на девушек заглядываться...Хотя чего заглядываются — они сами на него вешаются, даже охотницы. И ему явно надоели эти «крепости», которые даже не пытаются держать «осаду».
А Акане — женщина. Красивая, сильная, неприступная.
Кто знает, что связывает этих двоих...
* * *
Голова болела беспощадно, и Акане стоило огромных усилий не показывать и виду о своем состоянии во время беседы с Ягари. Репутация «железной» леди-охотницы, черт побери, а ведь иногда хочется побыть и слабой женщиной за надежной мужской спиной... Где бы еще такую спину найти, чтобы за ней навсегда не остаться. Нет уж, лучше следовать выбранному пути, сколь бы тяжелым он не был, чем превратиться в птичку в клетке, пусть и трижды золотой.
Сидя на крае кровати в своей комнате, Акане сосредоточенно массировала виски. Но головная боль никак не хотела сжалиться над охотницей.
Плеча Кросс легко коснулась холодная рука.
-Ты вроде хотел повидаться со своими товарищами? - удивилась женщина, подняв глаза на Мэя, неслышно вошедшего в комнату.
-Кайя тоже это почувствовала, и мы решили, что будет лучше оставить ее ненадолго одну, - пояснил Соуэн, присаживаясь рядом. Он приобнял Акане за плечи и заставил ее прислониться к себе. - Ты поэтому так давишь на виски?
-Да не только... - автоматически отмахнулась Кросс, хотя голова болела именно из-за запаха той крови и вызванных ею видений. - Снова Произволы теней, черт ногу сломит, кто кого и за что убил, кого при этом подставив....Приходил Ягари. По сути, жаловался на Шаори...
-Я в курсе, - кивнул Мэй. - Кайя рассказывала нам, пока не начала психовать, - холодные тонкие пальцы вампира коснулись висков охотницы. Акане закрыла глаза, почувствовав, что боль начала отступать.
-Ты не находишь это забавным? - поинтересовался аристократ. - Я не могу внушать тебе какие-то эмоции, даже не могу чувствовать твои собственные.... А вот забрать твою боль себе я могу... Единственное, что я когда-либо делал для тебя по-настоящему...
Мэй грустно улыбнулся и с нежностью провел пальцами по щеке Акане. Вместо боли к ней всегда моментально приходил безмятежный сон. И она никогда не увидит, с какой нежностью он смотрит на нее в такие моменты...

«Я прекрасно помню свою детство. Маму, папу, брата... Семья охотников, но меня никогда не учили обращаться с оружием. Наверное, я просто не проявляла к этому должного интереса. А родители надеялись, что мне смогу не пойти по пути охотника.
Тем не менее, я была частью этого тайного мира охотников и вампиров. Я знала практически все об их истории — разумеется, из того, что было известно нашей семье. В теоритическом знании мне не отказывали. Я помню, как вооружалась какой-нибудь старой книгой, когда мы отправлялись в наш старый замок на выходные, и вместе с Каиеном исследовали «колыбель» нашей семьи, пока родители были заняты в нашем маленьком коттедже на территории замка. В конце концов, замок пустовал многие десятилетия, жить мы в нем никогда не собирались, да и легче было построить небольшой дом, чем привести в пригодное для жизни состояние старинное сооружение,вкотором мы с Каиеном несколько раз натыкались на скелеты.
В один из таких дней во мне проснулся «кровавый следопыт». Это было очень страшно. Я и подумать не могла, что в замке было пролито столько крови.Крови, которую видела толькоя. Не знаю, почему Каиен не рассказал об этом родителям. Боялся, что остаток своей долгой жизни я проведу под надзором врачей, а то и псизушке? Или догадывался, что я не могу не быть охотником? И все же...
Каиен — он очень добрый. В чем-то наивный, всегда прямолинейный. Сильный, но в то же время беззащитный. Кто-то считает его «неуязвимым» - все из-за его послужного списка. Мол, человек, настолько обагренный кровью, не может быть ранимым. Чушь...
Даже я ранима, хотя самая настоящая жестокая эгоистка. Я люблю брата,но отправила его в замок, как просили меня Амира и Юки. Нет, с Каиеном ничего не случится,но его доверие ко мне может пошатнуться...
Наверное,ему было больнее, когда он потерял семью. Ведь он считал, что я тоже погибла, а я знала, что мой брат жив. Даже могла иногда навещать его, тайком, чтобы никто не замечал моей тени у окна. Но...
Он был старше, ему было легче. Он был вполне взрослым и самостоятельным человеком, у него уже была дорога в будущее, хотя ему и было лишь 15. Но он уже был членом Гильдии, не подавал вида, что его аристократическое происхождение играет хоть какую-то роль...
Мне же было чуть меньше одиннадцати. Я была беззащитной девочкой. Моих родителей убили у меня на глазах,а вампиры хотели со мной еще «поиграть». Они были уверены, что, даже если я вспомню о лежащем под ногами пистолете отца, я догадаюсь лишь застрелиться. А им нужна была именно моя смерть. По-моему, они даже знали, что в пистолете отца осталась лишь одна пуля...»

Спящая, Акане походила на невинного ребенка. Нежного, прекрасного и беззащитного. Мэй же, продолжавший держать ее в своих объятьях, думал о том, чтоона никогда не была беззащитным ребенком. Даже в детстве...

«Он очень долго искал последнюю выжившую наследницу Кросс. Идея оставить этот клан, когда в нем перестали рождаться «наследницы», теперь не казалась Мэю столь блестящей, как двести лет назад. Надо было оставить хоть какую-то ниточку, и не было бы сейчас страха опоздать, увидеть мертвую юную копию Кросс....
Ему не хватило каких-то пятнадцати минут, чтобы добраться до семьи Кросс. А ведь он мог спасти их от той ужасной смерти.
Последние действия кровавой драмы разворачивались на крыльце дома. На шум битвы из дома выбежала девочка, ради которой Соуэн и проделал весь этот долгий путь. Она была такой маленькой и хрупкой... Не столько испуганная, сколько растерянная, она слушала глумливые речи напавших на ее дом вампиров, предлагавших ей «сделать свой выбор».
Если бы не этот вопрос, эти вампиры были бы мертвы в следующеемгновение. Но этот вопрос буквально парализовал Соуэна.
Достойна ли эта девочка жизни? Может, она уже сломлена? Не лучше ли, если с ее смертью окончится цепь рокового «наследия» семьи Кросс?..

Не сводя глаз с вампиров, девочка дрожащей рукой взяла с земли пистолет и подняла его на уровень груди. В ее глазах, огромных зеленых глазах Кросс, читался лишь страх.
Закусив губу, Мэй отвел взгляд.
В следующий момент раздался выстрел и удивленный возглас одного из вампиров. Последний возглас.
Ей было не больше двенадцати, хотя маленькие чистокровные охотники часто выглядели старше своего настоящего возраста. Щупленькая девочка с огромными глазами.
Такой она была всего мгновение назад.
Сейчас перед ним словно стояла Великая Чизу, зачем-то принявшая облик юной девочки. Но даже так она не походила на ребенка. Словно взрослая женщина оказалась заперта в маленьком кукольном теле. Рука, держащая пистолет, не дрожала, лицо было бесстрастно. В слегка прищуренных глазах не было ничего, кроме хладнокровия. В скривившихся губах читалось отвращение и презрени, величественность и чувственность, которые не могла так передать столь маленькая девочка.
Раньше Мэй воспринимал наследниц клана Кросс, как безликие копии своей возлюбленной... Но эта девочка перевернула его мир в одно мгновение.
-Я свой выбор сделала.
Спокойный голос «снежной королевы», мучительно прекрасный и ледяной. Голос, который принадлежит взрослой женщине, как и эмоции, отражающиеся на этом уже недетском личике.
Мэй опомнился и взмахнул рукой. Не успевшие ничего понять вампиры вспыхнули лиловым пламенем и осколками и песком осыпались к ногам девочки, которая перевела взгляд на вышедшго из тени рыжеволосого вампира.
Несколько секунд они стояли, молча смотря друг на друга.
-Почему ты не стреляешь в меня? - наконец спросил Мэй, слегка наклонив голову и продолжая изучать эту необыкновенную девочку.
Ее ответ поразил его:
-На тебе печать нашего клана.
Одно мгновение Соуэн пораженно смотрел на девочку. Потом он шагнул ей навстречу и протянул руку.
-Здесь все равно больше нет патронов, - бросила девочка и, не глядя выронив пистолет, тоже протянула руку.
...он бережно надел на токий пальчик золотое кольцо с печаткой, которое как по волшебству стало меньше, и с почти позабытой нежностью поцеловал ее запястье.
Пятнадцать тысяч лет он клялся в верности не людям, а теням. Он уже забыл, что значит — смотреть в эти зеленые глаза и понимать, что навечно их раб...
* * *
Огромные дубовые двери открылись на удивление легко и бесшумно, впустив неожиданных гостей в огромный холл.
Внутри не было никаких изысков, кроме самой архитектуры. Высокий потолок терявшийся где-то наверху. Многочисленные открытые переходы и галлереи над холлом. Стекла высоких стрельчатых окон были настолько пыльными,что некогда красочные витражи стали одинакового серого цвета. Ковер из той же самой пыли лежал и на массивных каменных плитах. Но они, кое-где покрывшиеся трещинами, еще сохранили свой цвет — светло-серый и темно-серый, почти черный.
Стоявшие и валявшиеся у стен доспехи,щиты и мечи напоминали фигуры на этой огромной шахматной доске. Фигуры павших...
Несмотря на свежесть воздуха, в нем буквально витал запах склепа. Древнего склепа, где от гробов и труповостались лишь щепки от досок и кости.
Эхо шагов гулко раздавалось по огромному залу, который все дальше и дальше уходил вглубь замка. Стрельчатые окна сменились арками и колоннами, тонувших во тьме переходов. Нигде не было ни факела,ни свечи, но зал был все-таки освещен. Но этот свет был был светом призрачным, льющимся откуда-то сверху, словно лучи луны.
-Каиен-сан... - неуверенно позвала Мака, старавшаяся идти поближе к охотнику. На лице юной аристократки читались одновременно растерянность, испуг и немое восхищение.
Кросс промолчал. Эта тишина ему не нравилась. Она была и мертвой, и живой одновременно. Он был уверен, что их встретят, едва они войдут в замок. Плохо или хорошо — неважно, Каиен был готов ко всему. Но к игнорированию?...
Кросс не так много знал об этом замке. Лишь то, что здесь многие тысячелетия живет клан Ханадаги, чистокровный клан. Клан, у которого есть некое мирное соглашение с Куранами. То есть, Ханадаги могли бы поддержать Куранов, выступавших за мир с людьми.
В глубине души Каиен догадывался, что выступает «пешкой» в несовсем чистой игре аристократов и своей сестры, но... Он доверял Акане. Тем более, даже если она и преследовала какие-то тайные цели, Акане действительно пыталась остановить войну.
Еще было подозрение, что в ходе этой «игры» могут пострадать Кураны. Юуки была ему как родная дочь, Канаме — тоже не чужой.... Кросс просто не мог иначе относиться к детям Джури.
Но сейчас не время для личных привязанностей.
«Тени».
Жестокие «произволы теней», которые искарежили сотни судеб,и вампиров, и охотников.
«Тени»...Вампиры-прислужники, древние и могущественные, верно служащие своему хозяину. Есть среди «теней» замка последователи таинственных Ханадаги, есть слуги Куранов, охраняющие соратников своих повелителей.
Но в последние годы ни Кураны, ни Ханадаги не следили за своими «тенями». И «тени» стали сами вершить свой суд.
Или кто-то руководил ими из еще более темной тени?..
Так или иначе, «тени» напали более двадцати лет назад на кланы Кросс, Шаори... Подстроили ужасную гибель старших Кирию, терроризировали общество вампиров, использовали Гильдию, вели свою странную игру... Древнюю, жестокую, как и они самые. И столь же бесмысленную.
В замок Каиен и Мака пришли от лица Коллегии охотников и Ассамблеи, как стали называть себя аристократы-пацифисты, с просьбой к -Ханадги «приструнить» своих охранников.
Но такое впечатление, что здесь вообще нет никого.
-Кросс-сан, - снова позвала его Мака. - Как будет «память» на старом наречии охотников?
Когда-то давно знание этого старого языка ему очень надежно забили в голову, и Каиен, не задумываясь, ответил:
-Анденкен. А что?
Мака не успела ответить.

По залу словно пронесся ураган, принесший с собой звуки тысячи шепотов. Взметнулась пыль, зависла и закружилась в воздухе, превращаясь в призрачные серебристые силуэты. С разных сторон послышались вздохи и шаги босых ног. Но никого по-прежнему не было видно. Хотя...
На толстом слое пыли стали появляться следы. И шепоты стали более ясными, уже не напоминая шелест листвы.
-Мы слышали, слышали... Неужели... Двадцать пять тысячелетий, но истинное имя Империи еще живет в этом мире... И сын Императора все-таки пришел, чтобы возродить нашу великую Империю Анденкен! Человеческий сын...
Из тьмы стали появляться фигурвы. Каиен завороженно, не в силах пошевелиться, смотрел на этих пришельцев из позабытых миром времен. Босоногие женщины с звенящими браслетами на щиколотках и запястьях в тонких открытых одеяних древнего юга. Мужчины в расшитых золотом остроносых туфлях и воздушных светлых одеяниях с широкими поясами. Руки и тех, и других были унизаны многочисленными перстнями и браслетами. Пришельцы двигались легко, грациозно и бесшумно, словно призраки. Этот образ завершали пергаментно-белая кожа, черные глаза и густые кудрявые волосы, серебристо-седые с редкими черными прядами. Словно их заперли в этом темном склепе, и все краски жизни покинули эти тела.
Они остановились чуть поодаль, в окружении витающих в воздухе серебристых призраков. Они кривили свои синеватые чувственные губы, переговаривались между собой, а черные глаза искоса поглядывали на незваных гостей.
-Эта девочка... - расслышал Кросс глубокий голос одной из женщин. Словно получив приказ, остальные вампиры перевели взгляды на испуганную Маку и шагнули вперед. Кросс напрягся, готовый отразить нападение.
Но атак была похожа на песчанную бурю.
Молниеносная, неожиданная, неуязвимая. Вампиры словно превратились в сплошной поток серебристого песка, растащившего Каиена и его спутницу в разные стороны. Песок не давал двигаться, но крик Маки не смог заглушить.
А потом тьма сомкнулась над Каиеном...
* * *
Дрожащей рукой Юуки отбросила с себя теплое одеяло и попыталась отдышаться. Кошмар, мучивший ее всю ночь, под конец стал совершенно невыносимым, якрми и реальным. По-настоящему пугающим: запах крови, вой волков, хрустящий песок под ногами и прикосновения ледяных пальцев к обнаженной коже.
Впрочем, «ледяные прикосновения» легко объяснялись почему-то открывшимся окном, в которое задувал обжигающий ветер. Начиная привыкать к холоду, Юуки подошла к окну, чтобы закрыть его, но замерла, едва рука коснулась холодного металлического шпингалета.
К лесу, начинавшемуся недалеко от дома, шел человек в черном плаще на плечах. Ветер трепал его кудри шоколадного цвета и доносил до девушки знакомый запах.
Пораженная страшной догадкой, Юуки, не думая ни о чем другом, легко выпрыгнула из кона и побежала вслед удаляющейся фигуре, пока она не успела скрыться в ночной мгле.
Все тот же ледяной ветер трепал длинные волосы, легкую белую ночную рубашку, обжигал обнаженные босые ноги. Но это не имело значения.
Хотя мужчина просто шел, двигался он все-таки быстрее, чем бегущая Юуки, и вскоре скрылся в лесу. Но девушка и не подумала остановиться...
Она должна была догнать его, во что бы то ни стало.

Лес словно был отдельным миром. Все то же ночное небо над головой с серебристым серпом луны, освещающей путь, но между старыми деревьями не было ничего, кроме тьмы. Душу терзало смутное беспокойство, но Юуки почти не замечала его.
Ветки низких кустарников успели сильно порвать подол белой рубашки, которая, здорово укоротившись и обзаведясь непридусмотренными разрезами, теперь открывала стройыне ноги вампирши выше колен. Даже много выше колен. Коса, заплетенная на ночь, успела расплестись еще до леса, а теперь волосы растрепались окончательно и кое-где даже спутались.
Она уже минут пятнадцать блуждала по темному лесу, пытаясь найти того, за кем бросилась с головой в этот омут...
-Онии-сама, - позвала Юуки. - Канаме-семпай!.. Канаме!!! - она не выдержала и сорвалась на крик.
Вдали раздались какие-то звуки, и Юуки и бросилась в ту сторону. Ее словно вела невидимая путеводная нить. И эта «нить» привела ее на небольшую поляну в кольце старых деревьев.
Над верхушками деревьев на западе виднелась какая-то башня с острым шпилем, словно указывающим на висящий в небе серебристый месяц. Эта башня словно была частью другого, мифического и сказочного мира, но внимание Юуки приковала к себе фигура, в полоборота стоявшая в центре поляны. Девушка подбежала к мужчине, но остановилась в нерешительность в паре метров.
Она поняла, что ошиблась. Это был не Канаме. У этого мужчины были синие глаза. Как у Ридо у воспоминаниях Канаме.
«Но... Это был не Ридо,» - внезапно догадалась Юуки. Понимание того, кто стоит перед ней, заставило ее сердце забиться сильнее.
-Куран-сама, подожди! Почему ты уходишь?..

Он смотрел на нее с печалью, нежностью и удивлением одновременно. Куран и подумать не мог, что она что-нибудь почувствует, что побежит за ним. Что поймет, кто он на самом деле, в конце концов. Хотя... Он сам дал ей достаточно зацепок и времени для того, чтобы догадаться. Разумеется, ведь она пила его кровь и, наверняка, многое видела.
Но когда она успела так сильно измениться?
Она стояла перед ним, не смущаясь. Хотя, казалось бы, одного взгляда мужчины, пристально смотрящего на нее с какой-то странной смесью удивления и восхищения, должно было хватить, чтобы вогнать любую девушку в краску.
Когда-то он думал, что ночной пейзаж этого леса может подойти лишь Чизу, идущей ему навстречу с обнаженным мечом в руке. Но этот пейзаж словно был создан и для новой Юуки, которая принесла в это место какое-то зыбкое, мимолетное, но прекрасное спокойствие.
Куран вдруг как на яву увидел, как Юуки строит из песка, усеявшего землю этого леса, маленькие и хрупки песочные замки, а потом — маленькие городишки. Песок, который она отряхивает со своих тонких рук превращается в белых мотыльков, столь же призрачных, как и это неожиданное видение.
А девушка стояла перед ним, продолжая ждать ответа. В неясном лунном свете ее кожа казалась почти белой с голубоватым отливом. Растрепавшиеся каштановые волосы слегка теребил легкий ветерок. Взгляд больших карих глаз был прямым, в нем не было привычного смущения, которое было свойственно Юуки, смотревшей на Канаме. На щеках не было смущенного румянца, как на лице — смущенного выражения. Сейчас Юуки действительно была похожа на юную Джури — сильную, независимую.
Почему она пошла за ним? Почему задает этот вопрос?
Неужели, она любила не Канаме, а его, Курана? Это бы объясняло ее поведение тогда и сейчас. Она росла среди людей, для нее было, мягко говоря, странным — быть невестой собственного брата. Она пыталась перебороть себя, но в итоге причиняла боль им обоим. А сейчас для нее все было проще. Но не для него.
-Ты ведь все видела.
Она кивнула. Поняла, про что он говорит? Словно подтверждаю догадку Курана, девушка сказала:
-Ты до сих пор любишь ту женщину?
Странно. Он ожидал в ее голосе обиды, недоверия, ревности, но он прозвучал спокойно, нежно, с надеждой...Но не на отрицательный ответ, а на правдивый.
-Да, - грустно улыбнулся Куран.
-Кого бы ты не держал в своих объястьях?
Он не удержался и провел ладонью по ее щеке.
-Кого бы не держал, - согласился он.
Юуки улыбнулась ему в ответ такой же грустной и нежной улыбкой.
-Поэтому ты и уходишь. Но что же делать мне? Я ведь ушла только ради тебя...
-Единственное, о чем я попрошу тебя...Не причиняй боли себе и своему брату. Ее я причинил вам достаточно. Канаме сам найдет свой путь. А ты...Есть рыцарь, который ждет пробуждения своей возлюбленной принцессы, готовый забрать ее из того царства тьмы, где она сейчас живет.
Она прикусила губу и только теперь ненадолго отвела взгляд.
-Тогда, - прошептала она после нескольких секунд молчания, - поцелуй меня. На прощание.
* * *
«-Когда-то все мы получили свои венцы от нашего творца...
Восторженная толпа, до того бесновавшаяся под звуки гитар, затихла, едва началась песня. Их можно понять — голос у певца завораживающий, глубокий и эмоциональный. Пение сопровождается изящными жестами и многозначительными взглядами серых глаз. Кажется, вокалист всматривается в лица каждого зрителя, словно пытается найти кого-то в толпе.
Похоже, я догадываюсь, кого. Но она не придет, Сакуйя. И мне от этого так же грустно, как было бы и тебе, если бы я тебе сказала это. Так что надейся, пой эти песни для нее. А я буду скрывать свои слезы за этими разноцветными масками...
Эйша продолжает терзать гитару, ее бесчисленные рыжие косички мотаются из стороны в сторону, пока она трясет головой в такт барабанам, на которых играет Кай. Толпа беснуется и протягивает руки к сцене. Интересно, они понимают хотя бы частичку того, о чем мы поем и играем?..
Когда я выхожу из тени на сцену, зал буквально взрывается. Успеваю заметить, как усмехается Эйша перед тем, как закружиться в обнимку со своей белой гитарой в подобии вальса.
Под тысячью взглядов я отвешиваю ироничный поклон и, взмахнув рукой, начинаю играть на своей гитаре, которая, в противоположность гитаре Эйше, черного цвета. Пальцы привычно и легко перебирают струны, я уже почти не замечаю толпы.
Сакуйя подходит ко мне, продолжая петь,и кладет руку на плечу. Я, продолжая перебирать струны, склоняю голову к его плечу, а потом, театрально взмахнув рукой и закружившись, отхожу в сторону. Сакуйя разочарованно смотрит мне вслед, как я подхожу к Эйше, остановившейся рядом с ударной установкой.
Но только я вижу беспокойство на его лице.
Неужели он что-то понял?..»

@темы: Немного творчества, Шахматы Чистокровных, Фанфики

---

Шахматы Чистокровных - 13 глава

Ночь 60. Рухнувший Рай Иллюзий

Ночь 60. Рухнувший Рай Иллюзий

На душе было невероятно спокойно. Так спокойно не было уже многие тысячелетия.
Окрыленный этой непривычной невисомостью, он вспоминал свое детство...
* * *
Он был внебрачным сыном Великого Императора. Его мать была простолюдинкой, и ее ребенок не имел ни малейшего шанса быть признанным своим венценосным отцом, у которого было достаточно отпрысков от высокородных наложниц. Пожалуй, это было к лучшему: маленькому бастарду было практически невозможно выжить в обществе восьми принцев и принцесс крови, среди которых уже в столь нежном возрасте велась война за власть.
До шести лет Куран жил с матерью на востоке Империи. Император обеспечил им достойную жизнь. Но его мать умерла от лихорадки, и по приказу правителя шестилетний мальчик был доставлен в сиятельную Столицу.
Блеск позолоченных крыш, пение дивных птиц в садах и мрачные стражники на каждом шагу ужасно угнетали маленького Курана, с каждым часом, проведенным подле отца, мальчик чах на глазах. Как бы не болело сердце Императора, онотпустил сына, позволив жить в одном из дальних владений...

Но оказалось, что в том владении уже живут. В особняке его ждала девочка лет одиннадцати, хотя взгляд изумрудно-зеленых глаз и серьезное выражение лица делали ее несколько старше на вид. У нее были красивые шелковистые черные волосы, нежная белая кожа. Несмотря на окружающую ее роскошь императорской резиденции, она была одета в простое серое платье. Она была умна, добра, но немногословна.
И она тоже была бастардом Великого Императора.
В этом маленьком дворце неожиданно нашедшие друг друга брат и сестра провели восемь лет. Чудный сад успел зарасти и обрести особое очарование, особенно сильно проявляющееся осенью.
В их распоряжении была огромная библиотека, которую они знали наизусть. Но больше всего их интересовало кузнечное дело и небольшая кузница на заднем дворе.
Когда Курану исполнилось пятнадцать лет, Император приказал им вернуться в столицу. Он хотел хорошо устроить своих детей, раз не мог сделать своими наследниками.
Если бы Чизу пожелала, она могла бы выйти замуж за самого красивого и богатого аристократа Империи. Если бы пожелала, она бы могла жить как самая настоящая царица. Но она пожелала учиться кузнечному делу. Император не смог ей отказать, и вскоре Чизу уехала на север.
Куран же остался в столице и стал пажом. Для придворных он был сыном погибшего соратника Императора. Юный мальчик с кудрями шоколадного цвета и огромными синими глазами приводил в умиленное восхищение всех придворных.
Увы, у некоторых юный и прекрасный паж вызвал скорее «гастрономический» интерес.
Император не имел возможности следить за своим сыном, а Куран не имел никакого представления о развратности и распущенности императорского двора. Похотливые женщины и не менее похотливые мужчины, их ужасные и жестокие игры, а так же отравленные кинжалы в широких рукавах традиционных южных одеяний.
Было чудом уже то, что он был еще жив.
Прошло, наверное, еще года четыре. Куран очень сильно изменился, хотя годы пролетели незаметно. Если четыре года назад он был невинным ребенком в самом сердце порока, то сейчас он сам был воплощением порока, который так сильно пресытился, что в Куране снова появилось что-то невинное.
Те, кто совсем недавно низверг его в адскую бездну, теперь сами до сладострастной дрожи боялся заглянуть в его дьявольские глаза.
Теперь он был не пажом, а «пашой» - так на юго-восточный манер теперь называли высокородных воинов, в мирное время живущих при дворе. Он достаточно хорошо владел мечом, но при дворе был больше известен по другим «подвигам».
Но по сравнению с другими детьми Императора, он действительно был благородным рыцарем добрым и сострадающим сердцем. Хотя законнорожденных детей Императора называли «Ханадаги». Игра слов: «дети императора» и «пресмыкающиеся шакалы».
Матери Ханадаги, бесчисленные высокородные наложницы из императорского гарема, не выходили за пределы «женского дворца» и не имели права участвовать в воспитании детей.
Несмотря на уже почтенный возраст — пятьдесят лет — Имератора, у него до сих пор рожадлись дети. Младшие принцы и принцессы надрывались в колыбелях, расшитых золотом, заставляя многочисленных нянек сходить с ума, а старшие принцессы зазывали Курана в свои постели, хотя некоторые из них даже догадывались, что это их брат.
От запаха многочисленных сладких деликатесов, благовоний и многозначительных взглядов придворных болела голова. Хотелось вырваться за пределы дворцовой ограды и вдохнуть полной грудью ненавязчивый аромат диких трав после грозы, почувствовать кожей сначала жар от кузницы, а потом — холод морозной северной ночи. Единственное, что удерживало Курана в Столице — Император. Все же, пусть он его практически не знал, он его очень любил.
И ему ничего не оставалось, как проводить все время вместе с презренными Ханадаги.

Однажды вечером он случайно услышал разговор двух принцесс. Они говорили о том, что во дворец приехала странная женщина. Что одета она в штаны и мужскую рубаху, что было еще половиной беды — на севере, по слухам, жили воинственные царицы, носящие мужскую одежду. Но то — царицы, чьи одежды все равно были изукрашены золотым шитьем и бесчисленным самоцветами. А эта женщина была одета в серое сукно, как распоследний крестьянин. А волосы — виданное ли дело! - заплетены в косу.
Принцессы продолжали говорить, что хорошо бы проучить несчастную, посмевшую явиться в императорский дворец в столь непотребном виде. Куран, было, собрался уйти, но тут одна из женщин сказала: «Ты даже не представляешь, как я хочу выцарапать ей эти ужасные зеленые глаза!»
Куран бросился вслед Ханадаги и вместе с ними вышел в один из многочисленных внутренних садов. Он успел к началу «представления»: посреди сада стояла фигура в темно-сером плаще, а вокруг стояли разряженные Ханадиги — мужчины, сжимающие рукояти золотых кинжалов, женщины, насмешливо взирающие на невзрачную фигуру.
Один из принцев подошел к ней и сдернул капюшон с лица. В тусклом свете, льющемся из окон, стали видные черные волосы, заплетенные в слегка растрепавшуюся косу, молочно-белая кожа, в вечернем свете слегка отливающая синим, бледно-розовые губы, резковатый профиль, изогнутые тонкие черные брови, холодно взирающие на происходящее изумрудно-зеленые глаза. Сердце Курана забилось сильнее.
-Фу, какая она страшная! - сморщила носик одна из принцесс. - Понятно, почему она рядится в этот балахон!
Женщины обидно рассмеялись, зазвенели браслеты на их руках.
-А по-моему, она ничего, - задумчиво, слегка нараспев произнес один из принцев, подходя к Чизу. - Во всяком случае, для этого сгодится.
И он резко рванул шнуровку на рубашке. А в следующее мгновение он, сдавленно захрипев, рухнул к ногам зеленоглазой женщины. Ханадаги потрясенно смотрели, как женщина хладнокровно вытерла окровавленный клинок о шелка одежды убитого принца.

Да, именно Чизу первой встала на путь убийства.

-Ты... - прорычал один из его братьев. Дальше ему слов не хватило, и, выхватив саблю из-за пояса, они кинулся на Чизу.
Однако Куран оказался быстрее. Что-то придало ему скорости и силы. Он схватил принца за воротника и отбросил, как котенка, в сторону.
Снова секунды потрясенной тишины. За это время Куран успевает прийти в себя и ледяным тоном произносит:
-Только попробуйте приблизиться к моей сестре.
Прежде, чем Ханадаги успели опомниться, он взял Чизу за руку и повел к Императору.

Встречающиеся им на пути слуги не смели ничего сказать, хотя в их глазах читался страх, когда они видели в руках зеленоглазой красавицы окровавленный меч, но стоило им взглянуть в глаза Курана, и они буквально исчезали с его пути.
Император был рада видеть свою дочь. Он едва не заплакал, увидев ее на пороге, и ни слова не сказал о мече. Чизу рассказывала, как она жила все эти годы, рассказала, сколь многому научилась — не только в кузнечном деле, но и в военном. Она сказал, что некий капитан предлагал ей присоединиться к его отряду наемников...
Впервые на памяти Курана она рассказывала так много, а на ее губах играла улыбка. Она даже позволила брату, который не мог без содрогания смотреть на это воронье гнездо, расплести косу и причесать свои волосы.
Чизу хотели приготовить роскошные покои, но она отказалась, сказав, что не любит роскошь и огромные пустые комнаты с благовониями. Тогда Куран отвел ее в свои покои, в которых все было намного проще, чем в остальном дворце.
Чизу почти сразу заснула, буквально рухнув на низкую кровать. Во сне ее лицо казалось по-детски невинным и беззащитным. Но Куран прекрасно понимал, что так будет, пока на мир снова не взглянут ее холодные зеленые глаза. И все же, он очень любил свою старшую сестру.
С этими словами он лег на диване в гостиной и заснул. Ему снилась кузница, бескрайние поля, многовековой лес с песчанными дорогами, разбитое зеркало перед дверьми с перевернутым гербом отца-Императора. Потом — дом, в котором он жил с матерью.
В дверь вошла его мать, такая, какой она была перед своей смертью. У нее были заплаканные красные глаза, и Куран сразу же бросился к ней, спрашивая, что случилось. Но вместо ответа она лишь шептала: «Пожалуйста, не приближайся к этой ведьме! Пожалуйста...»
И тут она вспыхнула, как спичка. А Куран закричал.

-Куран... Куран!
Тяжело дышал, он открыл глаза и увидел сестру. В ее зеленых глазах читалось беспокойство, а нежные белые руки крепко держали его за плечи.
-Ты в порядке? - обеспокоенно прошептала она. Прикусив губу, чтобы не заплакать от воспоминаний о матери, Куран кивнул. Он не хотел, чтобы сестра считала его слабым. Но вместо этого по его щеке стекла слеза, и он обнял сестру, плача уже по-настоящему. Грустно улыбаясь, Чизу гладила его по волосам и что-то шептала, прося успокоиться.
Куран поднял на нее глаза. Он неожиданно понял, как красива Чизу. Тонкие дуги черных бровей, длинные ресницы, молочно-белая кожа, резкоочерченные розовые губы. Наверное,именно такие губы менестрели сравнивают с лепестками роз, пронеслось в голове принца-бастарда.
Куран нерешительно коснулся кончиками пальцев лица Чизу. Вздрогнув, та неподвижно замерла. Синие глаза смотрели в зеленые.
Сложно сказать, долго ли это продолжалось. Время словно перестало существовать. Они просто смотрели друг другу в глаза.
Вздохнув и отведя взгляд, Куран прижал сестру к своей груди.
-Я люблю тебя, - прошептал он.
-Я тоже тебя люблю, - Чизу зарылась лицом в его кудри.
Сложно было представить, что ждет их в будущем.

Ханадаги не стерпели оскорбления, и Чизу пришлось уехать. Вместе с ней отправился и Куран. Чтобы отъезд паши не выглядел странным, Император «приказал» им отправиться на южный фронт, где вовсю шла война.

Повозку для дальних путешествий нгазывали по-разному. Суть от этого не менялась. Она тряслась и подпрыгивала на ухабах, внутри было слишком душно, снаружи — слишком пыльно, а сверху безжалостно пекло южное солнце.
Чизу и Куран сидели на одной скамейке, стараясь не обращать внимания на неудобства. Голова женщины лежала на плече брата, они держались за руки. Чизу бездумно смотрела в потолок, а Куран...
Мысли Курана удивляли его самого.
Он думал о том, что Чизу, по сути, такая же женщина, как и его многочисленные любовницы. Но она была не такой. От нее исходил какой-то неясный, но прекрасный чистый свет. Холодность и равнодушие было лишь телесной оболочкой, а ее душа была прекрасна. Взор ее зеленых глаз всегда был ясен, как чистый изумруд. Взгляды же других женщин были поддернуты ужасной, мертвой пеленой. В этой жизни у них было все, а за душой — ни гроша.
-Почему ты не поехал тогда со мной? - вдруг спросила Чизу.
-Не знаю... Я думал, ты не захочешь... - растерянно ответил Куран.
Его сестра тихо рассмеялась.
-Глупенький. Но я должна была сама позвать тебя... Мне очень жаль, - ее голос прозвучал непривычно печально. В нем звучало понимание. Понимание того, как жизнь во дворце сказалась на Куране, какие нравы окружали его каждый день. Он невольно смутился и отвел взгляд.
Но успел увидеть, как в глазах Чизу скользнуло что-то непонятное. Ирония и... озадаченность?..
* * *
Война на юге шла вовсю. Куран, впервые попавший на настоящую войну, был поражен. Палатки с ранеными, палатки здоровых воинов, палатки главнокомандующих... В воздух витала пыль, поднимаемая тысячью людей и сотнями коней, в воздухе витале крики приказов, у лазаретов — крики раненых.
Курана поразило, как много женщин было в лагере. Это были не воины, это были обыкновенные женщины из близлежащих селений или жены воинов, приехавшие за мужьями. Они заботились обо всем лагере: они стирали, они готовили, они лечили раненых. Куран, считавший себя храбрецом, с содроганием смотрел на женщин,работающих в лазарете — он поражался их выдержке там, где стонали и кричали от боли матерые воины. Он поражался тому, как хладнокровно они смотрят на кровь, перевязывают гниющие раны, ампутируют конечности, которые невозможно уже сохранить.
Он неожиданно понял, что война — это не военачальники в золоченых доспехах на породистых скакунах, гордые и прекрасные. И это не только простые, рядовые солдаты. Это и женщины,простые,слабые женщины, без которых не выстояло бы ни одно войско.
Столь же неожиданно Куран увидел с другой стороны и свою сестру — не воина, хладнокровно убившую принца Ханадаги за нанесенное ей оскорбление, но простую женщину.
Чизу не рвалась в бой, не рвалась к кузнице, не рвалась в палатки, где военачальники обсуждали их действия. Одним твердым словом она прекращала беспорядки среди отчаявшихся солдат. Наравне с другими женщинами она стирала, готовила, перевязывала раненых. В ней было той ледяной жестокости, которым она буквально дышала в императорском дворце. Теперь во взгляде Чизу читалось искренное сострадание.
Она была живой, не бездушной куклой или хладнокровным демоном.
Она идеально вписывалась в жизнь военного лагеря,была своей среди простых воинов и их жен.
От него ждали другого. Он был «пашой», он должен был быть стратегом, помочь составить план, который приведет к победе.
Он часами сидел в одиночестве над картой боевых действий и пытался понять, как войска должны поступить, чтобы все было правильно. А потом приходила Чизу, садилась рядом, заглядывала через его плечо и легко решала эту задачку.
Пораженные ее способностями стратега, военачальники стали приглашать Чизу на военные советы вместе с братом. Слушая биспуты сестры с военачальниками отца, Куран стал понимать, в чем заключается дело. И неожиданно понял, что ничего не знает о мире,проведя всю свою жизнь сначала с матерью в деревне,потом — с сестрой в старом особняке, а последние годы - в золоченой клетке дворца.
Он стал безмолвной тенью сестры. Вместе с Чизу он помогал в лазарете, работал в кузнице. В этом абсолютном безмолвии сестра учила его всему,что она знала. И слова им не требовались.
Куран и Чизу всегда были вместе. Они выдвигали планы ведения боев и сами участвовали в них, выступая против врага в первых рядах.
Спустя год после их появления на фронте, войска Империи продвинулись далеко на юг. Посмотреть на удачливых полководцев приезжали вельможи из Столицы, даже сам Император однажды приехал со свитой, хотя его возраст уже с трудом позволял такие тяжелые и далекие путешествия.
Слава Чизу и Курана предшествовала им, словно крылатая богиня победы, летящая перед их войсками. Ни один город, ни одна самая крепкая и величественная крепость, ничто не могло перед ними устоять.
Великие воины великой Империи.
Даже Ханадаги признавали в них сильнейших и преклонялись перед ними.
Однако,ничто не вечно. Императору было уже немало лет, и однажды он ослабел настолько, что с трудом мог передвигаться. А незадолго до этого войска Империи, возглавляемые Чизу и Кураном, начали осаду города южного города со странным и непривычным для имперцев названием — Генсу Ракуэн. И, как назло, впервые за многие месяцы армию Империи ждал достойный отпор. Неожиданно достойный отпор — осада продолжалась несколько месяцев, не принося никаких результатов. Военачальники не знали, что предпринять — осажденный город словно не замечал собравшегося вокруг вражеского войска. За высокой городской стеной, которую никак не удавалось пробить, даже не было видно улиц самого города, хотя часто воины Империи слышались звуки музыки и смеха, словно жители города что-то праздновали. Неожиданная и необъяснимая стойкость города повергала Чизу и Курана в отчаяние. Ужасному настрою способствовали и новости из столицы — Императору становилось все хуже и хуже. Боясь, что могут больше не увидеть отца, брат и сестра решились оставить войска под командованием своих заместителей и отправились в столицу.
Все оказалось хуже, чем твердила молва. Было видно, что дух удерживается в теле Императора, изможденного болезнью, лишь чудом. Когда он просил Чизу и Курана не дать Ханадаги развалить Империю после его смерти, его голос, искаженный болью, звучал очень тихо, едва различимо из-за хрипов,раздававшихся где-то внутри его старого тела.

Вскоре Император умер.

Куран и Чизу поклялись, что в память об отце покорят осажденный город, чего бы им этого не стоило. Дело сдвинулось с мертвой точки, но ненамного. Войска Империи добились лишь того, что смогли пробить брешь в стене. Но за ней оказалась еще одна стена. Все началось сначала. С той только разницей, что теперь воины осажденного города совершали вылазки и нападали на имперцев. Чизу с головой бросалась в самый центр битв, Куран, по началу,тоже. Но все было безрезультатно. За месяц они потеряли слишком много бойцов, а в стане противника не было ни бреши. И Куранбуквально тонул в отчаянии и бессильной ярости, с каждым часом все сильнее и сильнее погружаясь в губительную пучину. Но ему она таковой не казалась — голоса из темноты звали его, встревоженно интересовались, почему он так печален, и предлагали помощь. Он словно наяву чувствовал ту силу, что ему предлагали. И он принялее, желая исполнить последнюю клятву, данную отцу.
Ощущение безграничных силы и свободы, ощущение мощных крыльев за спиной. Легкость, позволяющая летать, безграничная сила, невероятная скорость и другие чудесные дары, еще не до конца изученные. Смертоносная грация больной хищной кошки. А еще Куран чувтвовал,что может поделиться с людьми этой силой.
Идеальное войско, с бессмертными и могучими воинами, стоящее на страже Империи и ревностно оберегающее ее спокойствие. Войско, не знающее поражений. Вот, что было нужно Курану.

Генсу Ракуэн пал под напором новых войск Курана, вмешавшихся в последний момент, когда противники едва не смели отряды Чизу.
Молниеносные победы на юге последовали одна за другой, словно Генсу Ракуэн был последней преградой для Имперских войск. Чизу пропадала в боях, ее никто не удерживал на меесте. Курану же приходилось принимать местных правителей, желавших по-мирному присоединиться к Великой Империи. А потом новости о победах достигли столицы, и Ханадаги приказали своему полководцу вернуться в Столицу, дабы люди могли воздать необходимые почести своему полководцу-победителю.
Льстивые и безнравственные, забыв обо всем, дети погибшнего Императора одаривали Курана золотом и почестями, лаской и преклонением, надеясь, что он поделится с ними бессмертием и чудесной силой, как и со своим войском.
Куран,зная об их лживости и тщеславии, лишь усмехался и подливал им в бокалы и кубки свою кровь, уверяя, что именно она является чудодейственным эликсиром, дарующим подобную власть. Ханадаги млели от восторга, обретая нечеловеческую силу, и жаждали еще большего, не чувствуя, как разрушаются их тела и разумы.
А потом в Столицу вернулась Чизу. И это стало началом конца.
В самый разгар одного из пиров она появилась во дворце — все такой же гордый вызов надменным Ханадаги. Она говорила о том, что воины Курана — монстры, без конеца жаждущие крови и убивающие всех без разбора. Она говорила долго, в ее словах звучало отвращение к убийцам, а гневный взгляд зеленых глаз был устремлен не на растерявшихся Ханадаги, а на брата, Курана.
В ту ночь она перестала быть его сестрой и верной соратницей.
Выведенный из себя неожиданным предательством единственного близкого человека, Куран решился на то, чего не хотел делать сначала — он превратил Ханадаги в себе подобных, но взял с них клятву бесприкословного подчинениям. Знаком нерушимости договора стала печать, начертанная кровью Курана на телах детей Императора. Ее узор в точности повторял императорский герб,лишь перевернутый, и Ханадаги наконец догадались о происхождении своего полководца. Но это уже было неважно.
Получив бессмертие, многие из Ханадаги окончательно сошли с ума, мучимая бесконечной жаждой крови. Чтобы не дать невинным людям погибнуть из-за этих выродков, Куран был вынужден сослать Ханадаги далеко на север, где в укрытом он от всего мира горном ущелье стояла древняя крепость. Некогда она принадлежала могущественным повелителям севера, которым были подвластны дикие ветра, и котоыре умели превращаться взверей. Но люди давно покинули те места, а единственные наследники древнего рода повелителей севера были отданы Курану в услужение за сохранение их жизни их родной матерью, последней царцией Севера.Потомки древнего народа, чьи имена незатейливо переводились на имперский язык как Он и Она, верой и правдой служили своему господину. Однажды они чуть не погибли в бою, и, не в силах нарушить данное их матери обещание, Куран сначала искал и нанимал лучших целителей, а потом поделился с близнецами огромной частью своей силы. «Благословленеи» получили и те двое целителей, которые смогли удержать жизнь в телах близнецов, пока Куран не обратил их. И древний замок в горах стал окончательно принадлежать полководцу.
Но Ханадаги не собирались оставаться в замке и вести жить затворников. Они пытались покинуть его, нарушив клятву. Но печать не дремала и наказал ослушников: большая часть Ханадиг уснула магическим сном, и разбудить их теперь могло лишь произнесенное вслух имя человеческим потомком Императра.
Покидая север, Куран оставил там своих самых верных воинов, которые должны были следить за вечным покоем замка в ущелье.
Вскоре он снова встретил Чизу. Объясниться с ней не удалось: она твердо решила, что пьющий кровь ради своей жизни монстр не имеет права жить. И Чизу подняла на него свой меч — Солнце Полуночи, - который несколько лет назад выковал для нее сам Куран.
Поднять в ответ свой меч, выкованный сестрой — Богиню Войны, Куран не смог.
Ради того, чтобы его не стало, Чизу сама обрекла себя на существование подобным существом.
Но уничтожить его дух ей не удалсь. Он продолжил существовать. Видел, как из пески и их крови появились первые чистокровные и аристократы. Видел, как остатки его армии разбрелись по свету, бездумно убивая ради пропитания. Видел, как верные близнецы вывезли из горящей столицы саркофаг с телом отца-Императора. Видел, как пала великая Империя, которая должна была стать бессмертной, и все ее сады, дворцы и храмы занесло суровыми песками, донесенным сюда западными ветрами. Песками, которые еще совсем недавно были вампирами, его верными слугами....
* * *
Бесшумной тенью Элль оказалась у наполненной кровью чаши и молниеносным движением сорвала со своих плеч черный плащ, укрывая фигуру, поднявшуюся из «купели».
Крови стекла по телу, словно смываемая невидимым дождем. Вскоре вместо пугающего багрового фантома на каменные плиты пола ступил высокий красивый мужчина, неспешно застегивающий плаз, надетый прямо на голое тело. Чарующая красота присутствовала в каждой клеточке его тела : в грациозных движениях, в белоснежной коже, в обманчиво мягких и при этом волевых чертах лица, в чувственных губах, похожих на лепестки багряной розы, в шелковистых волнистых волосах насыщенного темно-каштанового цвета.... И в невыносим глубоких, как горные озера, темно-синих глазах.
Если бы не белоснежная кожа и синие глаза, можно было бы подумать, что на землю ступило прекрасное, вечно юное божество далеких южных земель, где под палящим солнцем, среди бескрайних песков от оазиса к оазису идут караваны бедуинов, испытывая то страшные муки, но неземное блаженство, которые одновременно обещали глаза и губы этого молодого мужчины.
Пришелец отошел от чаши, кровь из которой с шипением начала испаряться, и, нагнувшись, бережно поднял на руки бессознательное тело Канаме Курана. Багряные губы коснулись гладкого лба юноши, и мужчина проешптал:
-Спасибо тебе за все. Береги свою сестру и будь счастлив.

...очень давно, в погоне за Земным Раем, он забыл обо всем. И с таким трудом найденная земля обетованная вдруг оказалась Раем Иллюзий, рассыпавшись миллионами осколков в руках великих полководцев...

Элль подхватила тело Канаме, когда пришелец исчез, буквально растворившись в воздухе, и понесла принца наверх.
А в подземной галерее остались лишь чаша, на чьих каменных лепестках еще оставались капли крови, горстка праха — все, что осталось от доблестной Сейрен,до самой смерти остававшейся верной своему принцу, и легкий ветерок с призрачным, едва ощутимым, но от этого не менее навязчивым запахом южных благовоний и крови.

Ветерок, непонятно откуда взявшийся в самом сердце замка Кросс, заставил отвлечься от изучения древних летописей Сару Сирабуки.

Заставил в гневе ударить со всей силой чистокровного по стене Ридо Курана дразнящий аромат хорошо знакомых благовоний.

С отвращением поморщилась в старом саду Шизука Хио, до которой ветр донес запас крови.

С бессильной яростью стал нажимать на курок Зеро Кирию, стоявший в тире и почуявший запах ненавистного чистокровного.

Глубоко вздохнула и с закрытыми глазами откинулась в глубокое кресло Акане Кросс, когда перед ее глазами промелькнули сотни образов из далекого прошлого.

Обеспокоенно заныло сердце Каиена Кросса, в компании с юной вампиршей Макой вошедшего в древний замок в позабытом всеми горном ущелье.

Отвели взгляды аристократы Первого Совета, когда в руках Кайи Аидоу брызнул осколками и вином граненный хрустальный фужер.

Проснулась в холодном поту под леденящий душу вой волков в лесу Юуки Куран.

Переглянулись Сенри Шики и Рима Тойяя, только что вернувшиеся в особняк Айи.

-Ничего не бойся, - прошептали губы Ичиру Кирию, стоявшего у зеркала, откуда ему ободряюще, но все же грустно улыбалась зеленоглазая женщина.

В кабинете, куда его принесла Элль, лежал на диване Канаме Куран.
-Это будет последняя партия, - пробормотал он во сне.

@темы: Немного творчества, Шахматы Чистокровных, Фанфики

---

Шахматы Чистокровных - 12 глава

Ночь 59. Империя

Ночь 59. Империя

Вошедший в оранжерею Тога замер с занесенной для следующего шага ногой. Его потрясени е длилось нсколько секунд, после чего охотник крякнул и принял более серьезное положение.
-Акане-сан, - кивнул Ягари. - Могу я видеть вашего брата?
Тон охотника был подчеркнуто вежливый, и присутствующие здесь еще больше напряглись, когда Акане усмехнулась. Кривая ухмылка, исказившая чувственные губы женщины, и прищуренные насмешливый взгляд навевали нехороши предчувствия.
-Каиен-чан отсутствует, - она улыбнулась настолько вежливо,что это граничило с издевательством.
-И где же он, позвольте спросить? - с уже нскрываемой издевкой спросил Тога.
-Вместе с Камурой в горах.
Судя по вытянувшемуся лицо Ягари и побледневшему лицу Сары, в горах Кросс был не на курорте. Мария, сжав похолодевшие от волнения пальцы, хотела сказать что-то, но охотники продолжили свой странный и пугающий диалог.
-Но, возможно, я смогу тебе чем-то помочь, Ягари-кун, - голос Акане потеплел на несколько градусов, и ухмылка исчезла с ее лица.
-Да. Это имеет отношение к Произволу теней.
Все эмоции мигом исчезли с лица Кросс. Если бы на ее плечах был плащ,то от ее резкого движения он был театрально взметнулся в воздух,на мгновение укрыв фигуру охотницы, а потом медленно опустился бы на пол. Но плаща у Кросс не было, и она просто стремительным шагом вышла из оранжереи,жестом велев Ягари следовать за ней.
Охотник покосился на близнецов Кирию, задержав взгляд на Ичиру, но ничего не сказал и скрылся вслед за Кросс.
-Сара-сама... - неуверенно прошептала Мария. - О чем они? Что такого,что Каиен-сан отправился с кем-то в горы?
Сирабуки тяжело и протяжно вздохнула, сцепив тонкие пальцы замочком. Она опустила взгляд и молчала несколько секунд, а потом, все так же не открывая глаз, прошептала:
-Замки на песках — запретные земли для вампиров. Замки на крови — запретные земли для охотников...
* * *
Промозглый ветер, без перерыва дувший всю дорогу до ущелья, неожиданно стих, едва они ступили на небольшую «смотровую» площадку, располагавшуюся над ущельем. Как ни странно, здесь, в самом сердце гор, было достаточно тепло, хотя на лето внизу ни капли погода не походила. Ветра не было, как и его отчаянных завываний. В ущелье стояла абсолютная тишина, но не настороженная и чуждая, а какая-то... Спокойная, доверительная..
-Вот он, - произнесла Мака, снимая капюшон плаща в головы и убирая короткие рыжевато-каштановые волосы с лица. Ее взгляд был устремлен к огромному готическому замку, приютившегося на дне ущелья. Судя по всему, строили его из тех же темно-серых камней, что составляли эти горы, и замок сложно было заметить сразу. Среди камней, то там, то здесь, высились высокие деревья без кроны, напоминающие когтистые тени. Чем ближе был замок, тем больше их становилось, у самого замка их черные ветви сплетались в своеобразное кружево,изящно намекая путникам, что здесь им не пройти.
Впрочем, до прохождения сквозь это «кружево» еще нужно было спуститься вниз.
Каиен и Мака одновременно пессимистично уставились на лестницу, зигзагом спускавшуюся от площадки, где они стояли, по обрыву.
Лестница задумывалась не иначе, как для великанов: одна ее ступень была выше пяти ступенек обыкновенной лестницы. За время своего существования она успела порядком «постареть», каждая третья ступень отсутствовала, а каждая вторая из оставшихся обещала развалиться прямо под ногой. Оставалось добавить к этому первоначальную крутость спуска...
-Что-то я сомневаюсь, что даже чистокровный соберет кости после такого спуска, - призналась аристократка. Каиен осторожно нагнулся над обрывом, стараясь подсчитать, как далеко им придется катиться по практически вертикальному обрыву, и чуть не начал увлекательный спуск прямо сейчас, когда его спутница взвизгнула. Чудом удержавшись на краю площадки, охотник ошалело посмотрел на вампиршу:
-С ума сошла?! - зашипел он, начиная сомневаться в том, что стоило брать с собой эту девчонку. Но пару дней назад, когда Шики Сенри передал ему информацию об этом месте и предложил взять с собой кого-нибудь из его аристократов (как ни странно, выпускники Ночного класса и даже другие молодые вампиры, не желавшие войны, «встали под знамена» Сенри, видимо, принимая во внимание текущую в нем кровь Куранов), это предложение показалось ему вполне здравым.В конце концов, глупо охотнику лезть с переговорами в логово незнакомых вампиров без поддержки других вампиров. В конце концов, почуять чужее приближение аристократ сможет уж явно лучше, чем охотник, пусть и чистокровный.
Но за время пути оказалось, что в нестандартных ситуациях Мака сразу теряется. Это вместе с друзьями она достаточно спокойно атаковала «собак», когда все было ясно. Здесь же, в горах, на пути к древнему вампирскому замку, она начинала пугаться каждого шороха и визжать. По правде говоря, Кросс удивлялся, как их еще не завалило лавиной, спровоцированной визгом этой девчонки.
Мака виновато посмотрела на охотника и дрожащим голосом сказала:
-Мышь здоровая...Летучая...Она мне в волосы вцепилась.
Каиен вздохнул и хотел махнуть на вампиршу рукой, как до него дошел смысл сказанного. Летучая мышь. В непосредственной близи от замка вампиров.
Похоже, их будет ждать оч-ч-чень теплый прием...
Поймав на себе серьезный взгляд Кросса, Мака глубоко вздохнула, сжала кулаки и, разве что не перекрестившись, начала первой спускаться в ущелье.
* * *
Руки Шики бережно коснулись мягкой кожаной обложки книги. Старая кожа еще сохранилась свой неповторимый легкий аромат, к которому примешался «запах старины», столь характерные для заброшенных домов.
Дом семьи Шики, разумеется,не был настолько заброшен и необитаем, чтобы приобрести подобную ауру. Но с распространение этой атмосферы удачно справлялась книга, которую держал в руках Сенри.
Пожелтевшие от времени страницы начинали угрожающе хрустеть,если их слишком сильно сжимали пальцы. Темно-бордовые «чернила», впитавшиеся в старую бумагу, не дают забыть, откуда эта книга.
Шики задумчиво коснулся пальцами страницы, где шел текст. К его удивлению, книга, принесенная Амирой, была написано не привычными буквами или, на крайний случай, иероглифами, но какими-то странными символами. Сейчас Сенри понимал, почему его родственница на прощанье бросила слово «глифы», но легче от этого не становилось.
А еще вспомнились слова Такумы о книгах в замке Кросс, где он нашел изображение печати Курана... Уж не те ли же самые здесь символы?...
В комнате запахло горящим воском, хлопнуло, закрываясь, окно. Вслед за ним закрылось и второе окно библиотеке. С тихим шорохом задернулась штора.
Нахмурившись, Шики поднял взгляд на окно. Все было по-прежнему. Глупая отговорка «показалось» ему не нравилась, но другие варианты отсутствовали.
Сенри перелистнул страницу с легкой надеждой, что там непонятные «глифы» исчезнут и сменятся нормальными словами. Разумеется, они никуда не делись...
«Это был семитысячный год...»
«...армии Империи...»
«...смерть и разруха...»
От многоголосого шепотта сразу заболела голова. Шики озадаченно завертел головой, но по-прежнему ничего не увидел. И в голове зародилась странная догадка. Сенри начал сосредоточенно всматриваться в символы, нарисованные кровью.
«...не назову я проклятого имени Империи — есть поверье, что именно оно освободит детей Императора от клятвы, данной ими их полководцу Курану. И не будет ничего ужаснее свободных детей Императора. Ибо повторится тот ужас, что...»
* * *
Ибо повторится тот ужас, что был сотни тысячелетий назад.
Войны шли одна за одной. Некогда маленькая южная страна, втечение тысячелетий жившая обособленно и в страхе, неожиданно проявила себя, как грозная держава. У мудрого Императора были прекрасные полководцы, и лучшие из них — Куран и Чизу.
Ни один из военачальников империи не мог сравниться с этими двумя ни в силе характера, ни в силе физической, ни в мастерстве. О них говорили все. Ими восхищались все.
Куран и Чизу не злоупотребляли этим. Они не одевали расшитые золотом одеяния, завистники смеялись над серыми рубашками и потертыми кожаными плащами и перчатками. Единственное украшение, которое они себе позволяли — мечи.
О,эти мечи!
За глаза Курана и Чизу называли «дьявольскими кузнецами». Мечи, которые они создали, не имели себе равных. Они подстраивались под своего хозяина, с одинаковой легкостью разрубали врагов и железные щиты с каменными стенами. Меч,сделанный Чизу, принадлежал Курану, а меч, сделанный Кураном, принадлежал Чизу.
Это было общеизвестно. Но никто не знал причин. У молчаливых полководцев не было ни родственников, ни друзей. Единственное, что могло быть причиной — их исключительная верность Императору.
Победителей встречала в городах, как героев. Империя приносила собой достаток и мирную жизнь. Не было ни одного несправделивого указа Императора, человека мудрого и справедливого.
Увы, Император был стар, а его многочисленные дети отдавали должное распутству и вину, нежели мудрому управлению страной. И, когда Император занемог, управление огромной Империей перешло к его неразумным детям. И от благополучия Империи не осталось и следа. Ничтожные дети великого Императора слышали лишь хвалебные льстивые речи и без разбору казнили тех, кто пытался высказаться против них.
Единственным утешением больного старого Императора были его любимые полководцы, которые продолжали завоевывать новые земли. Император надеялся, что Куран и Чизу не дадут его детям погубить прекрасную Империю и возьмут управление государством в свои руки, но... Курана интересовали лишь битвы, а Чизу ничего не делала без прямого приказа.
А Император не мог хладнокровно приказать убить своих детей.
Последней его мечтой был город, чье имя на имперский язык переводилось как Рай Иллюзий. Благословенный край, настоящий рай. Император надеялся, что его верные полководцы смогут сохранить его таковым и останутся там, не допуская дальше границ разлагающейся Империи, которую он построил с таким трудом.
Но Рай обратился Адом.
Попытка завоевать город затянулась на многие годы. Старый Император умер, но его дети требовали продолжения войны и победы — ведь великая Империя не могла проиграть!
Войска Чизу шли в бой, они бились до последнего, орошая своей кровью яблоневый сады Рая Иллюзий. Сама Чизу бросалась в самую гущу боя, и, пожалуй лишь из-за нее, армии Империи не потерпели поражение сразу.
Куран же избрал другой путь.
Путь трижды проклят тот, кто рассказал ему об этом пути! Но не возьмет не одно проклятье те силы, что скрывал за собой этот путь. И единственное проклятье, что тяготеет над челом Курана — меч Чизу.
Полководец, обратившийся за помощью к могещественнейшим дьявольским силам, стал самым ужасным воплощением своих хозяев в этом мире. Он превратил свои легионы в легионы зверей, монстров, обладающих несокрушимой мощью и вечно жаждущих живой крови. Один легионер мог противостоять десятку лучших воинов,и победы Империи снова шли одна за одной.
Теперь Куран сидел на пирах за одним столом с детьми. В его черных волосах сиял золотой венец, усыпанный самоцветами, а пальцы украшали многочисленные перстни.
Дети Императора восхищались его дьявольской красота, алым блеском глаз, чарующим голосом и неповторимой властью. Они на коленях молили его поделиться своим могуществом, и однажды, поддавшись на их уговоры, Куран напоил их своей проклятой кровью.
Ужасное разложение затронуло и их тела.

Это была ужасная ночь, когда за окнами дворца бушевала самая настоящая бурю, а сверкающие молнии били в землю совсем рядом с окнами зала, где пиршествовали Куран и дети Императора.
В золотых губках искрилось вино, разбавленное кровью.
В самый разагар пира прогремел гром, словно упало небо на землю, полыхнула за окном молния, и слетели с петель массивные двери. Испуганно замолчали и обернулись пирующие.
На пороге зала стояла Чизу. Длинные волосы были мокры и спутаны, серая одежда потемнела от дождя. Прекрасное лицо было бело, но изумрудные глаза сияли гневом. Обычно легкие ее шаги разнеслись по залу громом небесным.
И был слышен ее тихий голос по всему дворцу. Говорила она и словно открывала им глаза. Она говорила о звериной сущности созданий Курана, об их бесконечной жажде крови и невероятной жестокости. И сказала она напоследок:
-Кто бы не принял эту сторону — человек, вампир или зверь, будет мои врагом до скончания веков!...

* * *

Сейрен легко шла по коридорам особняка Куранов. Мало кто знал о существовании этих ходов, соединяющих многочисленные горные пещеры, маленький дом в лесной глуши и старинный особняк. Но Сейрен была в числе немногих знающих.
Весь день ее терзало странное беспокойство, ее что-то словно тянуло на нижние уровни особняка. Это было похоже на безмолвный приказ чистокровного Повелителя. То, что она весь день не видела Канаме-сама, еще больше усугубляло тревогу. Поле того, как она случайно задремала вечером, и ей приснился сон,как раненный Повелитель зовет ее, вампирша больше не могла терпеть. Даже если это была галлюцинация...
Сейрен неслась к центру лабиринта, едва касаясь ногами пола. Со стороны могло показаться, что она летит. Поворот, поворот, тупик. Да, не там свернула. Снова многочисленные повороты, небольшая лестница и широкие длинный коридор.
Потолок здесь, несмотря на широкие колоны, словно давил на голову. Создавалось ощущение какой-то тягости и в отражениях в тускло блестящих мраморных плит. Но вампирша этого не замечала, продолжая нестись вперед. Сердце щемило странная тоска, переодически казалось, что пол уходит из-под ног. Но аристократка продолжала упорно бежать на зов.
Вот и та дверь с древним гербом рода Куранов — перевернутой королевской лилией. Согласно легендам, когда-то Куран-сама был великим человеческим правителем, и герб остался еще с тех времен. Только теперь лилия была перевернута — как символ перерождения.
Сделав еще один шаг, Сейрен потрясенно замерла на месте.
Перед дверью с гердом стояла огромная чаша из белого мрамора, сделанная в виде водяной лилии. Диаметром она была никак не меньше трех метров, но глубина ее, на вид, была небольшая — едва ли больше метра.
Чаша могла бы вызывать восхищение, настолько искуссно она была выполнена, но вырезанные лепестки благодаря цвету камня и мастерство неизвестного творца выглядели как настоящие. Она бы вызывала восхищение, если бы не была до краев наполнена кровью.
Этот ужасный, удушающий запах давил на Сейрен со всех сторон, не вселяя в тело жажду, но буквально изничтожая сознание.
Это была чистая вампирская кровь, без единой примеси человеческой.
Похоже, страшный сон Сейрен начинал сбываться.
За ее спиной скользнула тень исразу исчезла.
-Кто здесь?! - Сейрен резко обернулась, но никого не заметила.
В следующее мгновение она увидела, как из ее груди, вспоров свитер, вышло окровавленное лезвие. Лишь потом пришла боль, и в глазах потемнело от того, что кровь слишком быстро вытекала из тела. Щек коснулись холодные пальцы, нежно заставили истекающую кровью аристократку запрокинуть голову.
«Ты!..» - пронеслось в голове Сейрен, когда она взглянула в ледяные глаза Эль. Ни один мускул не дернулся на ее лице, когда Эль с легкость повернула голову вампирши на 180 градусов. С мрачным хрустом сломались шейные позвонки, и кровь хлынула настоящим фонтаном.
Тело Сейрен, словно сломанная кукла, упало на пол. Последнее, что увидели ее глаза прежде, чем остекленеть, был ее Повелитель. Он вышел из-за дверей с гербом, аккуратно прикрыл их и, подойдя к каменной чаше с кровью, неожиданно упал, словно потерял сознание.

@темы: Немного творчества, Шахматы Чистокровных, Фанфики

---

Шахматы Чистокровных -11 глава

Ночь 58. Репетиция столкновения

Ночь 58. Репетиция столкновения

На низком, но большом журнальном столике перед Акане лежали несколько приглашений.Они были написаны на плотной бумаге, вроде картона. На одной, черного цвета, стороне серебряными черникалами было написано, что это, собственно, приглашение. На обратной же стороне, бледно-бледно-бежевого цвета, приятными взгляду чернилами шоколадного цвета шло само приглашение. Как водится в таких случаях, текст в них был одинаков, отличаясь лишь обращениями.
«Акане-сан, леди Кросс, наследная принцесса королевского дома охотников,
имеем честь пригласить Вас на благотворительный вечер, который состоится в усадьбе «Северная звезда» через неделю после вручения приглашения. Средства, вырученные на приеме, отправятся на нужды городов, пострадавших от нашей тайной войны. На приеме будут присутствовать как и ваши соратники, так и вампиры высшего света и люди, так что любое высказывание, которое может повлечь за собой раскрытие наших тайн, будет считаться личным оскорблением хозяевам приема. Но мы уверены, что с вашей стороны не будет ничего предосудительного.
В программу вечера будут включены такие мероприятия, как танцы, небольшая оперетта, банкет, аукцион, азартные игры. Вся выручка с последних пойдет на благотворительные цели. «Гвоздем» программы будет выступление популярной ныне группы ”Monochrome Kingdom”.
С наилучшими пожеланиями и надеждой встретиться в «Северной звезде»,
лорд Шики Сенри и леди Тойя Рима.»
На остальных приглашениях красовались следующие обращения: «Зеро-сан, лорд Кирию, наследный принц королевского дома охотников», «Каиен-сан, лорд Кросс», «Сара-сан, леди Сирабуки, глава чистокровного клана», «Такума-сан, лорд Ичижоу», « Леди Куренаи Мария и лорд Кирию Ичиру», «Лорд-советник Соуэн Мэй и юная леди Рука», «Ваши величества Куран Ридо-сама и Хио Шизука-сама».
«Последнее пока лучше спрятать,» - подумала Кросс, убирая картонка с ящичек под столом.Стиль написания приглашений и обращения очень порадовали охотницу, заранее заставляя ее проникнуться симпатией к хозяевам приема. Восхищала их осведомленность. О наследниках королевского дома их наверняка предупредил Каиен, часто пересекающийся с этой парочкой аристократов. То, что Такума стал новым главой своей семьи после смерти деда — всем известно. Заставляло улыбнуться проницательную Акане приглашение, адресованное Марии и Ичиру. Представить их отдельно друг от друга, видимо, не могли и Шики с Тойя. О том, что Ридо и Шизука живы и находятся в замке Кросс, стоит полагать, им стало известно от Сары. А вот письмо для Соуэнов, «отца» и «дочери» (хотя их и разделяло множество поколений), написано именно так, а не иначе, благодаря Амире Шики. Тут сомнений быть не может. Эта пройдоха, пожалуй, одна из немногих старых советников, поддерживающих связь со своей семьей.
Приглашения доставили в девять часов, и Акане сразу же принялась за их изучением в южной оранжерее, которая представляла собой очаровательную смесь зимнего сада и гостиной, после чего велела слугам накрыть здесь завтрак и пригласить гостей сюда.
Первой в оранжерею вошла Сирабуки. Как всегда элегантная, золотистые волосы, правда, вопреки обычаю скреплены массивной золотой заколкой, которая терялась в шелковистой волне. Светло-зеленое легкое платье с юбкой чуть выше щиколоток, изящные черные туфельки.
-Доброе утро, - улыбнулась принцесса и села в одно из низких мягких кресел, поставленных вокруг накрытого стола.
-Доброе, - улыбнулась в ответ Кросс. - Сара-сан, вы очаровательны, как всегда. Позвольте задать нескромный вопрос — вы не любите темные и теплые цвета?
-Просто для них сейчас не время, - рассмеялась Сара.
-Что ж, у каждого свой закон палитры, - кивнула охотница и протянула вампирше приглашение.
-Значит, среди охотников действительно есть подобный закон? - поинтересовалась Сара, читая приглашение.
-Вроде того. Каждому клану лордов-охотников принадлежит определенная комбинация цветов. Остальные потомственные охотники, так или иначе, связаны с одним из этих кланов и придерживаются той же цветовой гаммы. Но только на крупных официальных приемах, которых уже давно не было в силу известных вам обстоятельств.
-Полагаю, лорд Шики и леди Тойя решили напомнить всем нам о существовании таковых, - произнесла Сирабуки, убирая приглашение в совершенно незаметный карман юбки. - К слову, давно хотела поинтересоваться, как же вы, охотники, отличаете глав кланов от простых принадлежащих к семье?
Акане рассмеялась.
-Раньше были небольшие венцы, по которым узнавали глав кланов, и фамильные драгоценности у их родственников. Сейчас же многие просто знают друг друга в лицо. Так что вы думаете о...
Закончить ей помешали: в оранжерею вошли Зеро, Ичиру и Мария. Куренаи попыталась сделать реверанс, чтобы поприветствовать двух принцесс, но Акане шутливо погрозила ей пальцем, после чего протянула приглашения.
-Изучайте, друзья мои. Сара, не находишь ли, что предыдущий наш разговор звучал излишне пафосно? - в зеленых глазах охотницы играли лукавые искрки.
-А я-то думала, когда ты сообразишь, - рассмеялась Сара.
-Что-то случилось? - поинтересовался Ичиру, продолжая изучать приглашение. Ответом ему был смех двух принцесс, которые, несмотря на враждебные расы, явно успели спеться.
-Вы не видели Такуму? - отсмеявшись, спросила Сирабуки, кивком поблагодарив Марию за протянутую тарелку с омлетом.
-Он сказал, что ему надо съездить в город.
-Вот как... - протянула вампирша.
На несколько минут в оранжерее повисла тишина, прерываемая лишь звоном тарелок при соприкосновении с вилками. Гости и хозяева замка уже принимались за десерт, когда в оранжерею вошел дворецкий, высокий мужчина лет шестидесяти.Накануне Акане обмолвилась, что это один из преданнейших людей. Он начинал «головорезом», как называли не потомственных охотников, и был на довольно хорошем счету у Гильдии. Постарев, он ушел в отставку, но часто давал уроки молодым охотникам. Пока из-за приказов последнего президента не погибли его жена и двое детей. Теперь он служил леди Кросс. Не во имя мести. Во имя того, чтобы подобного больше не случилось.
-Госпожа, господин Тога Ягари желает видеть вашего брата, - поклонившись, должил он. Акане удивленно посмотрела на него:
-А я здесь при чем? Позовите Каиена.
-Каиен-сама уехал позавчера...
-Точно, - охотница вхдохнула. - Тогда приведи Тогу сюда. Будешь говорить со своим учителем? - поинтересовалась она. Но, посмотрев на Зеро, решила не дожидаться ответа: - Все с тобой ясно.
-Прошу, проходите, - раздался у дверей голос дворецкого.
-Сам разберусь, - прозвучало ему в ответ довольно грубо, и в оранжерею ворвался — иначе и не скажешь — Ягари. - Кросс, черт побери, что за цирк ты тут устроил?!.
Он осекся, с недоумением уставившись на сидящих за столом вампиров, после чего перевел взгляд на близнецов. В единственном глазе охотника ясно читалось, что он не верит своим глазам.
-Добро пожаловать, Ягари Тога, - нараспев произнесла Акане, сидевшая к вошедшему охотнику спиной, и, встав, медленно повернулась.
* * *
В доме семьи Шики, вопреки обыкновению, вовсю бурлила жизнь. В кои-то веки окна красивого, но совершенно заброшенного особняка были открыты, и комнаты с затхлым воздухом могли наконец-то проветриться. Сенри, недавно ставший официальным главой семьи, отвечал на звонки, которых было достаточно: телефон не смолкал ни на минуту. Да и не только он:находились и визитеры, трезвонившие во входную дверь. Все звонки были так или иначе связаны с предстоящим благотворительным вечером в «Северной звезде», огромном музее-усадьбе, арендованом Шики и Тойя.
Рима тоже была занята по горло. Пока ее напарник односложно отвечал звонящим, доводя тех до белого каления, модель возилась с бумагами. По спискам приглашенных она пыталась запомнить титулы хотя бы самых высокопоставленных гостей. По отчетам, пришедшим из банка, она пыталась понять, всему ли персоналу было заплачено и не было ли переплат. Перечитывая ответы на приглашения, она помечала на списках приглашенных фамилии тех, кто точно будет. И параллельно всему этому она заполняла ежедневник, чтобы не забыть, куда и во сколько ей придется ехать в ближайшие дни. А заодно и Сенри.
Была занята даже Айя Шики, мать Сенри. Впрочем, об этом ни ее сын, ни его подруга не знали. В конце концов, занималась она подготовкой небольшого сюрприза. Малоразговорчивую вампиршу часто называли немного сумасшедшей, списывая все на «общение» с ее супругом, Ридо Кураном. Да, она была странной, но от этого не становилась глупее или недееоспособной. Она прекрасно видела, что Рима и Сенри, дружившие с детства, уже далеко не друзья, пусть из-за их специфических характеров эта глубокая привязанность - или странная любовь - почти никак не выказывается. Старая вампирша не понимала, почему юные аристократы упорно не собираются как-то заявлять о своих чувствах, но не собиралась их поторапливать. Вместо этого Айя заняла платьем для Римы, зная, что в организационных заботах Тойя об этой детали не вспомнит, а Шики не напомнит.
Так что этим утром, пока Рима и Сенри были заняты на втором этаже, Айя сидела террасе перед своей комнатой в плетенном кресле, а на ее коленях лежали резные ларчики с украшениями, которые перебирали ее тонкие белые пальчики. У открытых дверей комнаты виднелись старинные сундуки с открытыми крышками.
-Доброе утро, Айя-сан.
Вампирша ласково улыбнулась, услышав Такуму, но взгляда не подняла. Но Ичижоу, появившийся во дворе, не был намерен обижаться: матушку Сенри он знал очень давно и понимал, что ее невнимание — вовсе не знак пренебрежения.
Из открытого окна второго этажа донесся очередной телефонный звонок и монотонный голос Сенри.
-Я рад, что ваш дом ожил, - улыбнулся аристократ. Продолжая несколько рассеянно улыбаться, Айя взяла в руки кулон и, подняв его перед глазами, посмотрела на чистый сапфир в форме капельки на солнце. Она словно и не слышала Ичижоу. - Я пойду поговорю с Сенри...
Вампир уже направился ко второй двери, ведущей с террасы в гостиную, но леди Шики неожиданно встала, отложив драгоценности, и положила тонкую руку на его плечо.
-В чем дело, Айя-сан?
Она лукаво улыбнулась и приложила палец к бледным губам. Заинтригованный Такума кивнул, принимая ее условие, после чего скрылась в своей комнате. Через пару секунд она вернулась, держа в руках светлое платье с кремовыми кружевами так, чтобы Ичижоу смог его как следует рассмотреть.
-Для Римы, - прошептала она. - Как тебе?
-Очень красиво, - улыбнулся аристократ. Он сказал так автоматически, чтобы порадовать старую вампиршу, даже толком не рассмотрев наряд, который та держала в руках. Лишь через пару секунд он отметил, что когда-то в этом платье Айя могла блистать в высшем обществе, но сейчас оно безнадежно устарело, хотя и прекрасно сохранилось. - Уверен, Риме очень понравится.
-Ни слова, - серьезно напомнила Айя и, улыбнувшись на прощание, вновь исчезла в своей комнате.
Такума не стал дожидаться ее возвращения и, войдя в дом, направился на второй этаж, хотя думы его невольно заняла леди Шики.
«Она ведь тоже была моделью, невероятно красивой и успешной. До того, как встретила Ридо Курана... А потом в ней что-то сломалось. Сейчас она лишь тень самой себя. Она не сумасшедшая, но я понимаю, почему так говорят... Как же жаль...» - думала аристократ, а перед его мысленным взором предстала Айя в том самом кремовом платье, с аккуратно уложенными густыми волосами, белым веером в руках, стоящая в бальном зале. Она улыбалась, а ее взгляд не был лишен смысла.
-Ты уже получил приглашение? - удивленно спросил Шики, заметив друга и откладывая в сторону пищащую телефонную трубку.
-Какое приглашение? - не понял Такума, которого буквально выдернули обратно в реальность.
-На благотворительный прием. Мы отправили его в замок Кросс, вы ведь там остановились.
-А... Наверное, я ушел раньше, чем его доставили, - предположил Ичижоу. - А где Рима?
-Где-то там, - Шики безразлично ткнул пальцем в одну стен. Такума проследил взглядом за пальцем, невольно подумав, что у каждого свое особое отношение к своей второй половинке.
«Вот если бы на месте Римы была Рука... Ой, плохой пример! ...любая другая девушка, она бы давно не выдержала. А Рима для Сенри самая подходящая пара, у них совершенно одинаковые взгляды на жизнь...» - невольно подумала аристократ. Потом вспомнил свой небольшой разговор с Айей и решил, что об этом думает не он один.
-Ясно, - сказал зеленоглазый аристократ. - Я, собственно, хотел спросить... Даже не знаю, с чего начать...
-С начала, - флегматично посоветовал Шики.
-Э...Да, наверное. Что ты знаешь об этом? - порывшись в кармане куртки, Ичижоу протянул другу помятую бумажку с каким-то рисунком.
-Стилизация под перевернутую лилию, символ королевского дома, используемый в геральдике, - помолчав, сказал Сенри. - Откуда это?
-Нашел. В библиотеке замка Кросс была одна старая книга, она почти рассыпалась. Текст был на каком-то незнакомом языке, наверное — шифр. Но под этим рисунком было написано «Печать Курана, договор подчинения»,
-Это печать прародителя Курана. Все, что я знаю, сводится ко всяким старым легендам. Тебя это устроит?
-Разумеется, мне нужна любая информация.
-До того, как Куран был убит своей сестрой, он успел создать много чистокровных, которые сильно отличались от ныне живущих. Как — не знаю. Они напрямую зависили от него и поклялись в вечной верности, принесли вассальную присягу. То ли вообще, то ли после того, как стало ясно, что Чизу о них не знает. Вот с помощью этой печати. Опять-таки, как конкретно — не знаю. По легендам, те, самые первые, кланы ушли куда-то, поклявшись вернутся по зову. А еще я слышал, что... Якобы, кланы сами не клялись, но поклялись их главы, которые находятся в некоем плену у Курана... Если хочешь, я могу поискать.
-Да, если тебя не затруднит...
-Тогда встретимся на приеме?
-Да. Передавай привет Риме.
Улыбнувшись, Такума поспешил покинуть дом Шики.
* * *
Кровь.
Густая кровь, которая почему-то пахнет яблоками.
...можно питаться не только кровью, но и разными эмоциями. Тогда кровь приобретает запах этих эмоций. Яблоками пахнет похоть...
Как же она могла забыть! Такая редкая и вкусная кровь, но не ей она сможет насытиться. Этот же странный букет железного запаха крови и яблок лишь дразнит язык, подогревая жажду. Но она может подарить нечто другое...Что, кстати?
Потерянную прошедшими поколениями силу. Она вернет потерянные краски жизни.
Да. Насыщенные цвета, такие глубокие, что в них можно утонуть. Неповторимые звуки, в тысячи раз более красивые, чем в самой лучшей симфонии. Непередаваемые ароматы, дразнящие сознание и создающие другие реальности...
И самое красивое место в мире...

Тяжело дыша, Рука вынурнула из омута молниеносно меняющихся образов, в который погрузила ее кровь. Перед глазами вампирши еще стояло невыносимо-голубое небо, изящный силуэт башни из бежевых камней, увитых зеленым плющом. И красная черепица... А еще — мелодичное журчание кристалльного ручья у подножья башни и аромат луговых цветов...
-Мое...
Родной голос прозвучал как-то непривычно. Грубовато, с хрипотцой, но Соуэн застыла, наслаждаясь его отголосками, еще звенящими в воздухе. Эта незаметная музыка завораживала ее, как и яркие краски окружающего. Еще не до конца придя в себя и смеясь непривычным звенящим, но тоже красивым смехом, Рука стала перебирать длинные пряди медно-красных волос,восхищаясь необычным цветом, бликами света... Всем.

-Небо... - потрясенно прошептал Эйб.
Он смотрел на смеющуюся юную аристократку, не в силах оторвать глаз. После того, как Мэй дал ей своей крови, что-то изменилось. Он не чувствовал больше отчаяние и равнодушия с ее стороны, которые душили девушку получше петли смертника. А тут... Словно кто-то открыл окно, и в комнату с затхлым воздухом ворвался свежий ветер, несущий тысячи прекрасных ароматов, которые вскружили голову не только Руке, но и Эйбу, хотя он не пил крови.
Соуэн обернулась и ослепительно улыбнулась. Ее роскошные, но несколько блеклые, волосы налились непонятным блеском. На бледной коже расцвел легкий румянец, а темные глаза засияли. В них читалось неземное счастье.
Что самое интересное, его кузен, Мэй, тоже изменился, но только сейчас у Шаноа появилась возможность хорошенько его рассмотреть. Медно-красные волосы посветлели, словно в них играли лучи невидимого солнца, и были скреплены на затылке красивой золотой заколкой. Пряди, не попавшие в «хвост», разделялись на множество тонких, среди них были даже тоненькие косички, и ниспадали на плечи. Эта несколько странная прическа с учетом длины волос — до пояса — придавали Мэю очень элегантный и женственный вид. В кои-то веки черный строгий костюм исчез. Ему на смену пришли узкие черные брюки, белоснежная рубашка с широкими рукавами и кружевными манжетами, шелковый расшитый жилет золотистого цвета. Опустив взгляд, Эйб с удивлением обнаружил на Соуэне темно-коричневые туфли на шнуровке с высоким каблуком, которые делали и так высокого вампира еще на десяток сантиметров выше.
И лицо. Последние пятнадцать тысяч лет, после смерти Кросс, на Мэя была страшно смотреть — настолько мрачным он выглядел. А сейчас его лицо просветлело, серые глаза вновь сияли лукавыми беззаботными искрами, на бледно-бардовых губах играла улыбка.
-Знаешь, - сглотнув, выдавил Эйб. - Я не удивлюсть, если сейчас тебя снова начнут по ошибке называть женщиной.
Прежний Мэй бы мрачно смерил его взглядом и, развернувшись на каблуках, ушел прочь. Но преображенный Соуэн рассмеялся, и Шаноа подумал, что такой странный и красивый смех — семейное.
-Желаешь снова заключить пари, как на том вечере шестнадцать тысяч лет назад? - жизнерадостно поинтересовался он. - Ради всего святого, чего ты такой мрачный? - воскликнул Мэй, поглаживая Рука, лежащую у него на коленях, по волосам. Если бы Шаноа не был свидетелем недавней сцены, то он бы подумал, что девушка находится под действием наркотиков.
«Хотя...Кто знает, как действует сейчас наша кровь. С учетом нашей «диеты», да и возраста тоже...»
-Мрачный?! - взвился Эйб, но тут же успокоился. - Я просто не ожидал. Я думал, просто познакомлю вас, а тут... Я не думал, что ты додумаешься напоить ее своей кровью!
-Это самый простой способ ей все объяснить, - Мэй с непередаваемой нежностью посмотрел на затихшую девушку, завороженно смотрящую на своего «отца». - Завоевать ее доверие. Ты ведь знаешь, как все вышло в прошлый раз... - в голосе Соуэна прозвучала печаль.
Да, дочь Мэя и Кросс. Эйшера. Ее мать умерла, а отец похоронил себя заживо. Об Эйшере пришлось заботиться ему, Шаноа, и Ирико, еще одной советницей. А потом она выросла и стала во главе клана.Красивое имя, но лишенное лица. Скорее символ, чем кто-то реальный. И для Мэя она, на самом деле, никто. Что ж...Эйб вполне понимает внезапное стремление кузена позаботиться о своей «дочери» в черт знает каком поколении.
-Малышка... У нее в сердечке такая рана... Сейчас вроде бы только рубец остался, но как от него избавиться... - не дождавшись ответа кузена, пробормотал Мэй.
-Да... Я попытаюсь найти концы этой истории, кое-что мне не нравится в этих причинах... Ты заберешь ее в замок?
-Да, - кивнул Мэй, поднимаясь и бережно поднимая девушку на руки. - Там безопасно, там ее сестра и ее друзья... Я позабочусь о ней, - посмотрев на Эйба, который хотел что-то сказать, добавил: - Акане не будет против.
Кивнув, Эйб развернулся и направился к двери. Но прежде, чем он ушел, он услышал, как Рука, пребывающая где-то в нирване, прошептала:
-Каин...
* * *
-Кайя, да ты вообще соображаешь, что делаешь?!!
Вампирша сердито фыркнула и сделала еще одну затяжку. Сигареты и сигары она не признавала. Как и тысячи лет назад, отдавая предпочтения вишневой длинной трубке. Не иначе, чтобы позлить коллегу, она стала выпускать симпатичные сизые колечки из дыма.
Пометавшись по саду, где обнаружилась вампирша, Шаноа, рыкнув, сел рядом с ней на скамейку. Глубоко вздохнул и взъерошил свои русые волосы. Одно из колечек совершило подлую диверсию и, подплыв к лицу, попыталось проникнуть в нос. Аристократ постыднейшим образом расчихался, и Кайя Аидоу обидно захохотала.
-Зачем ты все подстроила? - потирая нос, начал заново «допрос» Эйб. - Стоило ли уничтожать дом Куренаи, чтобы со стороны Куранов мертвой считали Руку Соуэн, а со стороны Сирабуки и охотников — Каина Акатсуки? Чего ты этим добилась?
-Того, что дочка Мэя теперь целиком и полностью против Курана, - меланхолично ответила вампирша, выпустив еще одно колечко, еще больше предыдущих. - Если бы она погибла, я бы причинила боль Акатсуки. Чтобы по-другому заставить ее примкнуть к Сирабуки, мне нужно было действительно убить Каина, а этого я сделать не могу. Оставался лишь этот вариант.
-Слишком жестоко... - протянул Эйб.
-Ты так считаешь? - воскликнула Кайя, вскочив со скамейки и разведя руки в сторону, и Шаноа невольно поразился ее наряду: шелковая черная рубашка, корсет, черные короткие шорты, высокие черные блестящие сапоги, длинные черный кожаный блестящий плащ с высоким стоячим воротником. - Это лишь фарс, и он скоро кончится. Ведь на деле они не пострадали, а, встретившись, и вовсе забудут про эту историю! Эйб... - она внезапно перешла на свистящий и шипящий шепот: - Ты забыл?..
Она провела руками с многочисленным кольцами и соединяющими их цепочками по своим неровно обкорнанным волосам. Уже пятнадцать тысяч лет она не позволяла им отрасти. Уже пятнадцать тысяч лет красивые сине-стальные волосы были острижены трясущейся от печали, боли и гнева рукой. Память о мести за погибшего брата по имени Акатсуки.
Руку она бы еще смогла убить — даже если бы это сделало Мэя Соуэна ее врагом. Но убить Каина, «сына» ее любимого брата, погибшего по вине Курана?.. Никогда!
В ледяных голубых глазах Кайи уже давно все утратило значение, кроме мести. И заставить ее изменить свое мнение было нельзя. Вздохнув, Шаноа поднялся и зашагал прочь, не говоря не слова. Но услышал вслед:
-Наверное, я с ума схожу... Только мстить Курану, только защищать Акатсуки... И мне все равно, что от руки Акиры погибли Аидоу, мои потомки... Только Куран,.. Только Акатсуки...
«А ведь когда-то она была совсем другой... Красивейшая пара — рыжеволосый Акатсуки в красном камзоле и Кайя со стальными волосами в небесно-голубом платье...Пламя и лёд, что не могу существовать друг без друга...»
* * *
-Мне уже становится страшно оставлять тебя одну, - пошутил Канаме, войдя в комнату Юуки. Та виновато улыбнулась и подтянула ноги, когда Куран сел на край кровати. - Как ты себя чувствуешь?
-Все в порядке, только чепуха всякая снилась, - поспешила его заверить Юуки. - Извини, что заставляю тебя волноваться...
-Не нужно извиняться, - прошептал вампир и провел рукой по длинным волосам сестры. Его голос прозвучал так грустно, что девушке стало не по себе.
-Канаме... - она чудом успела опомниться и не добавить «семпай» к его имени. - Что-то случилось? - взволнованно спросила она.
-Все в порядке, - все так же грустно улыбнулся Куран. - Но мне кажется, ты хотела спросить что-то еще...
-Да, - кивнула Юуки. - Кто такая Элль?
-Аристократка, как и ее близнец Иль. Их семья многие сотни лет служила нашей, и я решил, что в это неспокойное время их помощь не будет лишней, - пояснил ее брат.
-Она странная...И так похожа на Сейрен своим поведением... - пробормотала юная вампирша.
-И близнецы, и Сейрен — выходцы из аристократических семей, которые считают своим долгом не блистать на балах или заниматься бюрократией, а быть воинами тех чистокровных семей, которые почитают. Они мало похожи на аристократов вроде Аидоу, которых ты раньше знала.
Не зная,что ответить, Юуки придвинулась к Канаме и уткнулась лбом ему в плечу.
«Что же происходит?..» - растерянно подумала она, почувствовав, как теплые руки брата обнимают ее за плечи.
Раздался стук в дверь, и девушка вздрогнула и, отодвинувшись от Курана, подняла глаза на вошедшую Элль. Все тот же равнодушный взгляд и неторопливые движения, безэмоциональный голос:
-Куран-сама, вас желает видеть курьер от вашего кузена, - доложила она. Опешившая Юуки не сразу сообразила, что под словом «кузен» подразумевался Шики, и вопросительно посмотрела на брата. Но тот не успел ничего сказать — за дверью раздался новый голос, женский, звонкий и задорный:
-Ну и манеры у вашей прислуги! Разумеется, я здесь в роли посланника, но от этого не перестаю быть членом высшей аристократии.
В комнату танцующей походкой вошла еще одна женщина. Она была выше Элль, но намного изящней и тоньше, что подчеркивали приталенный белый пиджак и узкая юбка-карандаш. Когда она вошла, чуть наклонив голову, принцесса не смогла различить ее лица из-за широкополой белой шляпы с широкой кремовой лентой. Но вот гостья подняла голову, и в тени шляпы стало видно узкое, но довольно симпатичное лицо с большими раскосыми серыми глазами. По плечам струились волнистые, если не сказать — кудрявые, волосы теплого шоколадного цвета с легким красноватым отливом.
Юуки покосилась на брата, пытаясь понять, не привиделось ли ей после того «чая» то, что эта женщина так похожа Сенри-семпая.
-Вы... - начал Канаме, но гостья, ослепительно улыбнувшись, перебила его:
-Мое почтение, ваше высочество. Леди Шики Амира, четвертая советница первого Совета Старейшин, к вашим услугам, - она отвесила изящный поклон, но в ее словах звучала неприкрытая ирония.
«Шики? Первый Совет?...» - ошарашенно повторила про себя Юуки, не смея вмешиваться в происходящее.
-Добро пожаловать, Амира-сан, - кивнул Куран, поднимаясь. - Что привело вас сюда?
-Небольшое поручение от моего дальнего родственника, вашего кузена, - вампирша звонко рассмеялась и протянула чистокровному руку. Юуки была готова поклясться, что ее ладонь была пуста, но когда Канаме протянул свою руку, то взял появившийся на ладони, затянутой в белую перчатку, белый прямоугольник конверта с красным кругляшом печати.
Куран вскрыл конверт и пробежал глазами по лежащему там письму, а Амира пояснила:
-Приглашение, ваше высочество, на благотворительный вечер, который состоится на следующей неделе в «Северной звезде». Для вас с принцессой и вашей свиты. Желаете ли что-то передать моему внучатому племяннику?
«Она про Сенри?...То есть, она наша... Троюродная бабушка?..» - Юуки подумала, что она скоро запутается в хитросплетениях окружающего ее мира вампиров.
-Да. Передайте Сенри, что мы обязательно будем там, - кивнул Канаме.
Амира кивнула и, не дожидаясь предложения проводить ее к выходу, исчезла в каком-то белом вихре. Элль, явно принимая происходящее за норму, поклонилась и вышла за дверь.
-О чем она говорила? - повернулась Юуки к брату, едва они снова остались одни. - Я ничего не поняла...
-Амира принесла приглашение на благотворительный вечер, которые устраивают Сенри и Рима. Они собирают там весь цвет общества, и нам нельзя не прийти на вечер, устраиваемый нашим кузеном, - Канаме протянул сестре конверт с приглашением. Прежде, чем заняться его прочтением, девушка задала еще один вопрос, мучающий ее:
-Что значит «четвертая советница первого Совета Старейшин»?
Несколько секунд ее брат молчал, и Юуки испугалась, что она затронула какую-то плохую тему, но ответ все-таки последовал. Задумчивый, словно Куран сам мало что понимал в происходящем:
-Одна из девяти председателей самого первого Совета. Тогда в Совет входили главы самых влиятельных аристократических кланов, некоторые из которых живы и сейчас, но некоторые исчезли с лица земли. Совет возглавлял Мэй Соуэн, его правой рукой был Эйб Шаноа, левой — Ирико Киоко. Голосом и ушами Совета были неразлучные друзья — Амира Шики и Сиар Тойя. Мечом правосудия — Кайя Аидоу, а судьей — ее брат Акатсуки. Секретарем был Рикардо Тамойя, его дочь стала основательницей семьи Куренаи. И, конечно, Юки Камура, который в те времена имел огромное влияние на человеческое общество.
В животе Юуки словно завозилась какая-то ледяная змея, руки девушки похолодели, а в ушах эхом звучали фамилии первых советников. Шики, Тойя, Аидоу, Акатсуки, Тамойя-Куренаи, благородные семьи, наследников которых она знала, даже не подозревая о том, насколько они высокородны. Шаноа, Камура, о которых она ни разу не слышала. Наверняка они погибли сотни лет назад. И к этому списку теперь относятся Соуэны....
-А... Как же Ичижоу? Я думала... - растерянно пробормотала девушка.
-Сайя Ичижоу заняла в Совете место Акатсуки после его гибели, а вскоре после этого первый Совет практически бесследно исчез, - догадавшись, про что говорит его сестра, пояснил Канаме. -Я попрошу Аидоу, чтобы он рассказал тебе об этом подробнее.
-Нет, не стоит, - решительно сказала девушка. - Ему сейчас лучше позаботиться о сестре. Она ведь может отстаться здесь?
-Если ты так хочешь.
-Разумеется. Им сейчас некуда идти, и я не собираюсь допускать ту же ошибку, что и с Рукой, -в голосе чистокровки прозвучала боль. - Ведь это я виновата, что она погибла... Так или иначе, - Куран взяла себя в руки, - эта Амира, значит, двоюродная бабушка Сенри-семпая?
-Она «округлила», назвав себя бабушкой, - поправил ее Канаме. - Их разделяет слишком много поколений.
Сердце девушки сковали цепкие коготки страшной догадки.
-Как давно первый Совет исчез с политической арены? - севшим голосом, боясь ответа, спросила она. Ее брат обеспокоенно посмотрел на нее, словно не зная, стоит ли отвечать, но все-таки рискнул:
-Пятнадцать тысяч лет, плюс-минус несколько десятилетий.
-Пятнадцать тысяч...-прошептала Юуки. Перед ее внутренним взглядом появился смеющаяся Амира в белом платье. Ни следа морщинок на лице, ни одного седого волоса. Ни усталости, ни отрешенности во взгляде. - Онии-сама... Как же так? Ей, аристократке, пятнадцать тысяч лет, а родители...родители... - она так и не смогла договорить, рыдания сдавили горло.
-Дело не в том, какую ступень в иерархии она занимает... - прошептала Канаме, прижимая плачущую сестру к себе. - К тому же, тогда аристократы были совсем другие...
-Другие...-завороженно повторила Юуки.
-Не плачь, все в прошлом. Ты не можешь вечно их оплакивать, они бы этого не хотели. Подумай о хорошем. Неужели тебе не хочется увидеть Сенри и Риму? Мы не видели их уже год.
-Да, конечно...-пробормотала девушка, вытирая слезы рукавом рубашки. Еще подрагивающими пальцами она достала из конверта приглашение. - Интересно, как они там? Наверное, дела идут в гору, раз они устраивают прием...
Она замолчала, углубившись в чтение и надеясь успокоиться благодаря этому, но уже через несколько строчек невидимая игла снова уколола ее в сердце, и так израненное.
«На приеме будут присутствовать как и представители высшего света нашего общества, так и люди и верховная аристократия охотников...»
Охотники...
Зеро.

@темы: Немного творчества, Шахматы Чистокровных, Фанфики

---

Шахматы Чистокровных - 10 глава

Ночь 57. Семья

Ночь 57. Семья

-Привет, - после долгой тишины выдавил из себя Ичиру. Он старался не пересекаться взглядом с братом, не зная, что ему сказать.
-Каждый раз ты возвращаешься в компании очередного чистокровного вампира, - через пару секунд, хмыкнув, сказал Зеро. - Хотя, в данном случае, это невероятно сильная аристократка.
-Ты знаешь?.. - удивленно охнул Ичиру. Его близнец кивнул:
-Мы с Акане слишком хорошо чувствуем кровь, чтобы не заметить этого. Кроме того, в ней течет и наша кровь, кровь чистокровных охотников.
-Кто эта Акане? - спросил Ичиру, постепенно успокаиваясь.
-Наша сестра, - заметив, как его близнец вздрогнул и удивленно уставился на него, Зеро пояснил: - Ты ведь видел портрет на лестнице? - кивок. - Она специально повесила его туда. На нем изображены брат и сестра, Кросс и Кирию, потомками которых мы являемся. Кроме двух наших семей имеются еще несколько потомственных кланов, считающихся «королевскими» в нашем обществе. Их называют лордами, но права на трон они не имеют. Всех, кто имеет к нашей, - Зеро усмехнулся, - «королевской» семье отношение, Акане зовет братьями и сестрами. И Сирабуки Сару — тоже.
-Ясно...
-Ичиру, что с тобой случилось после того, как Мария забрала тебя? - задал Зеро вопрос, которого его брат боялся больше всего.
-О...Очень много всего, всего даже не расскажешься, -протянул парень. Вздохнув, он сказал: - Марию подобрала Сара-сама, а меня воскресила в качестве платы за ее услуги.
-Сирабуки умеет воскрешать мертвых? - удивленно уточнил Зеро.
-Да. Это из-за смешанной крови. Тоже самое она сделала до этого для Ичижоу. В благодарность за это мы стали ее свитой. С нами еще была Рука Соуэн, но вчера она куда-то исчезла...
-Эта влюбленная дура наверняка шпионит на Курана, - пробормотал Зеро., отворачиваясь и подходя к окну, за которым сиял рассвет.
-Нет, - неожиданно серьезно отозвался Ичиру. - Я говорю, многое произошло за этот год. Из-за Куранов Рука потеряла Каина и теперь ненавидит их всем сердцем. Она очень сильно изменилась.
Его близнец молчал, и Ичиру не знал, что сказать.
-Сара-сама невероятно добра и считает нас своими друзьями, полностью доверяя. Ее цель та же, что и у Коллегии — устранить Курана.
Зеро как-то странно дернулся и поморщился.
-Пойдем к остальным в часовой салон, - обернувшись, сказал он. - Здесь слишком пахнет кровью...
Он направился к дверям, но неожиданно остановился и обнял брата.
-За твою жизнь я готов доверять твоей новой хозяйке, - прошептал он. - Кем бы она ни была.
* * *
Когда близнецы вошли в часовой салон, все уставились на них, словно думали, что они друг друга поубивают. Одна лишь Акане была невозмутимо жизнерадостна и сразу распорядилась о том, чтобы подать еще две чашки чая. Следующей опомнилась Мария, сидящая на диване рядом с Кросс. Она подвинулась, освобождая братьям между ней и Акане место. Ичижоу, улыбнувшись, протянул Зеро руку и сказал, что рад его видеть в полном здравии. К удивлению присутствующих, Зеро спокойно пожал протянутую руку.
Стоящие в комнате в невообразимом количестве часы тихо тикали, отсчитывая время. Сидящие за низеньким столиком ели ягодный торт, запивая чаем. Чтобы за столом не висела тишина, Акане стала рассказывать анекдоты и байки. К сожалению, все они были охотничьими, но вампиры не обижались и улыбались. Вскоре к чаепитию присоединилась улыбающаяся Сара, поймав нить разговора, она стала рассказывать сказки, в свою очередь — вампирские. Акане улыбалась, а Зеро, как и обещал, не стал относиться к Сирабуки предвзято из-за ее принадлежности к высшему вампирскому обществу.
Спросить, где она пропадала, никто не решился.
Вдохновленная успехом, Кросс предложила пройтись по замку, «среди восставноленных предметов старины», а потом, если гости пожелают, совершить прогулуку верхом по ближайшему лесу, который ужас как чудесен. Саре и Марии, заикнувшимся о неподходящих костюмах, слуги где-то быстро нашли костюмы-амазонки нужных размеров. Костюмы, как и многое другое в замке, отличались новизной и стилистикой под старину, Куренаи даже стало жалко одевать расшитый серебром небесно-голубой костюм на какую-то конную прогулку. Развеселившаяся Акане сообщила ей по секрету, что этого добра в замке навались, а предназначенные для крупных приемов костюмы все равно некуда девать.
Отремонтированная, вернее — отреставрированная, бывшая Академия Кросс поразила даже тех, кто уже был в ней. Появившиеся в коридорах картинные галлереи и позолоченные люстры не допускали мысли, что здесь раньше было учебное заведение, пусть и престижное. Отделка залов поражала разнообразием. А когда Акане провела гостей через оружейную, даже у Марии, равнодушной к оружию, глаза восхищенно заблестели. Правда, восхищения у нее поубавилось, когда она неосторожно коснулась алебарды в руках доспеха,и ее ударило током.
-Обычная реакция подобного оружия, - виновато сказала Кросс и поспешила вывести их из небезопасного для вампиров места.
Лес действительно оказался прекрасен. Сквозь зеленую листву проглядывало нежное солнышко, по голубому небу гуляли перистые облачка. Вампиры наслаждались прохладой тени, а, выехав к кристалльно-чистому озерцу, даже поплескались. Хотя началось все с того, что лошадь Марии поскользнулась, и девушка упала в воду. Бросившийся ее вытаскивать Ичиру споткнулся и составил компанию Марии. Когда же улыбающий Ичижоу попытался вытащить их обоих, он был забрызган мстительной парочкой с головы до ног. Разозлившись, он попытался демонстративно подняться по скользкой от росы траве и, поскользнувшись, сам рухнул в озеро. Все не выдержали и захохотали, а Мария, из-за которой началось все это, защекотала бедного экс-вице-президента Ночного класса до истерики и опомнилась лишь тогда, когда тот наглотался воды. Посмотрев на такое веселье, Акане возвестила, что надо было брать костюмы не для верховой везды, а для плавания, и, сбросив сапоги и куртку, сама нырнула в воду. Так что сухими и верхом остались лишь Зеро и Сара.
-Спасибо, - сказал Кирию, глядя, как вампиры и охотница веселятся в теплой воде, напрочь обо всем забыв.
-Не за что, - улыбнулась Сара, которая прекрасно поняла, о чем говорит вампир-охотник. - Надеюсь, я не нервирую тебя своим присутствием?
-Нет, - мотнул головой Кирию. - Ты спасла моего брата, преследуешь те же цели, что и я, и не являешься чистокровкой.
-Акане рассказала или сам догадался? - с грустной улыбкой поинтересовалась Сирабуки.
-Еще на том балу у клана Аидоу.
-Помню, - прошептала Сара. - Ты был отправлен туда от Гильдии, чтобы следить за порядком.
-А ты была представлена как невеста Курана, - добавил Зеро. - Как так вышло, что теперь ты хочешь его убить?
-Дело не в ревности, - рассмеялась Сара.- Просто я узнал о нем кое-что и с тех пор не могу найти покой. К тому же,наши кланы издревле враждовали, а наша помолвка была лишь попыткой примирения. Как видишь, ничего не вышло, а у него сейчас другая жена...Ох,извини, - опомнилась Сара.
-Ничего, - бросил Зеро, подумав, что Сирабуки знает очень много.
-Я бы не хотела вражды и неприязни между нами, - сказала принцесса, вздохнув. Она что-то достала из кармана и протянула Кирию. Удивленный, тот взял в руки непонятный предмет и узнал бубенчик с пояса Шизуки. Когда он поднял глаза на вампиршу, она уже отвернулась и явно не желала продолжать разговор. Зато у Зеро появилась пища для размышлений. По всему выходило, что Сара мстит Курану за смерть Шизуки, но с чего вдруг — он решительно не понимал.
Минут через пятнадцать на берег вылезли промокшие до нитки, стучащие зубами от холода, но счастливые до неприличия вампиры и охотница. Последняя, не стесняясь, стянула рубашку и стала выжимать ее, после чего надела сухие куртку и сапоги. Вампиры хоть какой-то сухой одеждой похвастаться не могли, и прогулка закончилась дружным распитием горячего молока в замке, где Акане предложила пожить им и даже отправила слуг за вещами.
Когда все разошлись по комнатам, уже давно перевалило за полночь. Было просто удивительно, как пролетело время. Серебряный серп луны тускло сиял в ночном иссиня-черном небе, ему вторили маленькие звездочки. Сада вокруг замка благоухал сотнями цветов, с главной аллеи доносилось журчание фонтана. По случаю теплой погоды почти все окна были открыты, и легкие шторы трепыхались на легком же ветерке.
Ичиру неуверенно остановился у дверей и постучал.
-Входи, - сразу же откликнулся его брат.
Войдя, Кирию сразу же закрыл дверь и подошел к Зеро, сидящему на кровати. Посмотрев на брата, Ичиру отбросил намерения начать разговор с «Знаешь, нам надо серьезно поговорить...». О том, что разговор предстоит серьещным, Зеро, видимо, сам понимал.
-Утром я тебе не все сказал, - тихо начал Ичиру, сев на кровать рядом с братом. - То, о чем я хочу сказать, ты должен чувствовать.
-Сила охотника.
-Да. Акане, наверное, тебе рассказывала все легенды? И Великой Чизу ты тоже слышал? Так вот.... После гибели своего мужа, она заточила себя в склепе. Да так, что выйти не может, а вампиры — войти к ней. Год назад Сара-сама решила запоручиться поддержкой Чизу-сама и выпустить ее. А сделать это мог только человеческий потомок ее мужа, чья гробница была священной границей. Ты уже не подходил, и тогда Сара-сама нашла Марию и вернула меня к жизнь. Глупо, наверное, звучит, - пробормотал Ичиру, но продолжил: - Чизу-сама выпустили. Ты ведь знаешь, что она, чтобы победить Курана, съела его, так получив силу? То же самое пришлось сделать мне.
Пока Зеро растерянно смотрел Ичиру, не понимая, к чему он клонит, его брат повернулся к нему и, со слезами на глазах прошептал:
-Смотри.
В следующую секунду он тихо вскрикнул, согнулся пополам. По телу пошла дрожь, он тяжело дышал, даже стонал. Зеро, бросившись к брату, заметил, что его волосы становятся все длиннее и темнее. Через пять минут все закончилось. Отдышавшись, на Зеро подняла зеленые глаза копия Акане. Взгляд был молящим, белые зубы кусали розовые губы. Черные кудри рассыпались по спине, рубашка на груди натянулась.
-Видишь, как все... - с трудом выговорил Ичиру, отворачиваясь от полностью растерявшегося Зеро. Возможность превращения в удивительно красивую женщину его явно не радовала. - Дух Чизу-сама внутри меня, как и ее сердце, как и ее сила. Только так Сара-сама смогла вытащить ее из заточения.
Глубоко вздохнув, он со стоном, но намного быстрее перевоплотился обратно и, тяжело дыша, завалился на кровать. Этот фокус, не вписывающийся в рамки возможного, отнял у него слишком много сил. Зеро лег рядом и прошептал:
-Слишком похоже на наше детство...
-Я не хочу, чтобы все повторялось, - слабо прошептал Ичиру, глаза которого до сих пор блестели от слез. Зеро обнял брата.
-Нет, так больше не будет. Вторая попытка не должна закончиться так же, как и первая.
Они замолчали и просто лежали в темноте, держась за руки. Утомившийся Ичиру вскоре заснул, а Зеро стал вспоминать. И первым воспоминанием стали слова Ичиру год назад о том, что его вкус стал фиговым и лучше поскорее отстраниться от Юуки. Тихо вздохнув, Зеро понял, что его брат знал обо всем еще тогда. И с этой мыслью провалился в сон.
Дверь тихо скрипнула, и в комнату на цыпочках вошла Мария, одетая в просторную сиреневую ночную рубашку. Она тихонько пробралась к кровати и села в ногах у близнецов, с нежностью глядя в их лица. Совершенно незаметно они стали ей как родные. Невольно девушка протянула руки и провела ими по серебристым волосам парней.
«Мои...» - с необъяснимой нежностью подумала Куренаи.
Сон сморил ее так же незаметно, как и близнецов, и юная вампирша заснула между Зеро и Ичиру. Шизука, до этого стоявшая в дверях, вошла в комнату и, двигаясь совершенно неслышно, подошла к спящим. Нежно провела рукой по их лицам, убирая волосы, которые были у всех троих одинакового цвета. На тонких губах «королевы» играла нежная улыбка. Наклонившись, она обняла их и поцеловала.
-Любящая мать семейства, - язвительно донеслось с порога комнаты. Медленно поднявшись, Хио холодно посмотрела на привалившегося к косяку вампира.
-Это моя семья, - холодно бросила она Ридо, - а у тебя никого не осталось. Ты не сможешь им навредить.
Она грациозно, как приведение, проплыла мимо Курана и скрылась в темных коридорах огромного замка. Закрыв дверь, Ридо подошел к одному из окон в коридоре и прошептал:
-Ты права, дорогая моя. У меня никого нет, и тронуть твоих детишек я не смогу. Ты со своей грязнокровкой предусмотрела все...
* * *
Солнце клонилось к закату, но в особняке Куранов этого не было видно. Юуки и Аидоу сидели в просторной столовой. Ханабуса, для солидности нацепивший на нос очки, мучал юную принцессами вопросами по политологии, а та, впервые услышавшая о таком предмете накануне от своего «преподавателя», походила на вытащенную из воды рыбу: открывала и закрывала рот, не зная, что ответить.
-При всем моем уважении, Юуки-сама, вы бездарь, - спустя час прискорбно сообщил аристократ, устало захлопнув учебник. Юуки против воли залилась краской, чувствуя себя виноватой тупицей.
«Мало того, что в Академии я хвосты сдавала лишь благодаря дополнительным занятиям, так теперь и Аидоу-семпай знает о моей невосприимчивости к знаниям,» - расстроенно подумала вампирша, в качестве извинений решив поставить чай. Предупреждать об этом Аидоу не стоило, ибо он стал вырывать у нее из рук чайник, заявляя, что это работа не для принцессы. Некоторое время они перетягивали уже порядком погнутый чайник, а потом Юуки обиделась и отпустила его. Ханабуса, не удержавшись, рухнул на пол, а чайник упал ему на голову. Аидоу зашипел от боли, но высказывать претензии хозяйке не решился.
-Скучно у нас... - пробормотала Юуки подходя к окну. Ничего интересного за ним не обнаружилось, все прежняя дорога и лес вокруг. Ее тоскливым вздохом поддержал Ханабуса.
-Я беспокоюсь за Каина и Руку, - неожиданно сказал Аидоу. Юуки вздрогнула и повернулась к аристократу, с печальным видом сидящему за столом. - Каин-то в неприятности всегда из-за меня попадал, а Рука для них тоже как магнит...
Прикусив губу и вспомнив вчерашний разговор с братом, Юуки села рядом и прошептала:
-С Каином все в порядке, он скоро приедет.
-Откуда ты...вы знаете? - заинтересовавшись, спросил Ханабуса. Юуки вспомнила, что Канаме просил ее не рассказывать, но идти на попятную было уже поздно: правду аристократ был готов вытрясти голыми руками.
-Онии-сама, уезжая, сказал, что едет за ним.
-И Рука тоже возвращается? - спросил Аидоу, не зная, радоваться ему в таком случае или печалиться.
-Нет....-вздохнула Юуки. - Аидоу-семпай, Соуэн-семпай, она... она погибла.
Ханабуса подскочил так, что стол отлетел в сторону, а головой аристократ задел жалобно звякнувгую люстру. К облегчению принцессы, кричать он не стал, но во все глаза уставился на чистокровку.
-Да...Как же... Как же так... - растерянно бормотал он. Неверно растолковав его причитания, Юуки сунулась его утешать, но тут же получила:
-Да прекрати ты! Я за брата волнуюсь! Пока Рука сохла по Канаме-сама, Каин сох по ней! - вскричал он. Юуки прикрыла рот ладошкой и подумала, как же у вампиров все сложно. Потом она вспомнила страшный скандал, после которого эти двое ушли, и простонала:
-Акатсуки меня убьет!..
-За что? - сразу перестал бормотать аристократ. Юуки подумала, что сейчас Идол будет откручивать ей голову за кузена, на молчать опять-таки было поздно.
-Это из-за меня Рука тогда взбесилась и убежала... - призналась вампирша. - Я предложила ей вернуться домой, она раскричалась, устроила бардак в кабинете, - Аидоу помрачнел: год назад тот хаос в кабинете убирать пришлось именно ему, - выбежала, а потом явился Каин. Узнав о случившемся он разворатил дверной косяк, поджег штору и убежал за ней. А теперь...А теперь... - девушка заплакала, а Ханабуса растерялся: то ли мстить за ту уборку, то ли мстить за разрушенную жизнь кузена, то ли успокаивать хозяйку-дурочку.
-Ну хватит...Подумаешь...-вампир осекся, сообразив, что ляпнул, а Юуки заревела еще громче. - Нет, не подумаешь, но... Рука сейчас на небесах и счатлива, она ведь была хорошей и ничего плохого не делала, - а потом шепотом добавил: - Надеюсь, моя побитая и расцарапанная сестра не в счет...
Прежде, чем принцесса успела разреветься еще больше или наброситься на «утешителя» с кулаками, кто-то яростно заколотил в заднюю дверь, ведущую в кухню. Вампиры испуганно подскочили и бросились на перегонки открывать, чуть не разворотив чересчур узкую дверь.
-Братик! - заорали с порога, и Юуки отпрыгнула в сторону, позволяя заплаканной Цукико повиснуть на шее Аидоу.
-Ты...Что...Здесь...Делаешь?.. - с трудом прохрипел Идол, пока Юуки закрывала дверь. Но юная вампирша продолжала бестолково орать и плакать, только слегка ослабив хватку. Растерянный Ханабуса оглянулся на Юуки, считая, что та лучше разбирается в девчачьих истериках, сама только что устраивала концерт... Принцесса знаками показала аристократу, чтобы он отнес ее в гостиную, а она, Юуки, пока приготовит чай с успокаивающими травами. Занятый заботам и ревущей младшей сестре, на этот раз Аидоу не стал вырывать из рук хозяйки чайник.
Когда Цукико перестала хотя бы молотить по воздуху руками и ногами, Юуки впихнула ей в руки кружку и, как и Аидоу, села рядом с диваном на полу.
-Слуги...Мама...Папа... - начала сбивчиво говорить вампирша. - Бра-а-а-а-атик, всех убили! - и снова зашлась в истерике. Лицо Идола вытянулось, а через секунду, взревев:
-Да что же это такое?! - бросился прочь из гостиной. Испуганная Юуки подумала,что не иначе, как мстить неведомым врагам. Однако через пару минут он вернулся (наверное, побегал и сбросил напряжение) и стал нервно шагать по столовой. Пока он слонялся туда сюда, Юуки даже укачало от монотонного движения. Когда Цукико попыталась начать новый виток истерики, братец вызверился на нее:
-Да заткнись же! Акатсуки убили пятнадцать лет назад, всех Соуэнов убили в этом году, теперь мы... - забормотал он, продолжая шататься по комнате. Юуки села рядом с Цукико и попробовала ее расспросить. Вампирша говорила сбивчиво, используя жутковатые эпитета для и без того кровавого повествования, а под конец и вовсе упала без сознания, чуть не расплескав чай, который Юуки еле успела поймать. Нервно сделав пару глотков из почти полной кружки, Юуки тихо пересказала замолчавшему, было, Аидоу, как в дом его семьи ворвался какой-то «белый демон» с «черной сединой», «душивший в золотых цепях поцелуями» и слуг, и родителей, а ей чудом удалось сбежать. Услышав этот бред, Аидоу начал орать по новой. Юуки показалось, что у него даже от злости вырозли красные рожки. Моргнув, она уставилась в кружку и слабым голосом спросила:
-Что за чай был в синей коробке на верхней полке?
-Дура! - заорал вконец выведенный из себя Аидоу, когда принцесса вырубилась и повалилась на его отключившуюся сестру. - Убью Сейрен!..
* * *
«Мне приснилась совесть. Почему-то она решила явиться мне в облике меня пятилетней. Мы сидели в библиотеке в окружении стопок учебников по политологии. Я учить этот непонятный предмет отказывалась, а совесть моим детским голоском увещевала. Мол, Аидоу-семпай свое время на мое обучение тратит, а я такая неблагодарная... Я отнекивалась как могла и пряталась за учебники. Тогда совесть разозлилась, стала говорить, что она — это я, и я от нее никуда не денусь. Я заверила ее в том, что раздвоением личности не страдаю, и все «я» - итак внутри меня. На это совесть разозлилась, ее глаза покраснели, и вокруг появилась какая-то страшная черно-красная масса. Испугавшись, я кинула в массу и совесть несколько стопок книг и побежала прочь отсюда.
Что было дальше, я не запомнила. Воспоминания восстановились с того момента, как догнавшая меня совесть превратилась в Канаме-семпая, чей кровью я пыталась насытиться. Но жажда все не исчезала. Онии-сама отодвинул меня от себя и сказал:
-Юуки, ты ведь знаешь, что вампир может полностью утолить свою жажду лишь кровью любимого существа.
Я с ужасом поняла намек и стала его уверять, что дело только в том, что я сильно проголодалась и том, что я очень сильно люблю онии-саму. В доказательство этого я попыталась сделать пару последних глотков, чтобы предательски сияющие алым глаза перестали выдавать мою жажду.
-Нет, Юуки. Ты жаждешь крови другого мужчины, - осуждающе покачал головой Канаме-сама и стал медленно таять. - И эти своим упрямством ты готова выпить всю мою кровь и убить...
Его кожа потрескалась, как трескает фарфоровая кукла после сильного удара, и он рассыпалс множеством осколков. Я закричала, и тут меня словно потянуло в разные стороны в невероятной силой. Но угрожали разорваться не ноги и руки, а сердце. Я мотала головой, стараясь уследить за двумя меняющимися картинами.
Вот справа я расту в окружение мамы, папы и онии-самы. А слева я помогаю ректору Кроссу, который усыновил меня, и пытаюсь заслужить доверие Зеро, чтобы избавить его от мучительного одиночества.
Меня под строжайшим надзором отвозят в дом Аидоу, где я под тем же надзором играю с маленькими Ханабусой, Каином и Рукой. Я вместе Зеро и Кроссом иду в зоопарк, всю дорогу стараясь то развеселить Кирию, то успокоить разошедшегося приемного отца.
Я сижу в дорого обставленной библиотеки за огромным письменным столом с резными ножками, а напротив сидит учительница, буквально тающая от почтения и благоговения. Пришедшие в гости маленькие аристократы не смеют мешать занятиям и стоят в дверях. Я возвращаюсь с Йори из школы, Кросс ругает меня за неуспеваемость, а Зеро помогает подтянуть «хвосты».
Мой дебют в обществе. Никто не смеет ничего сказать, я, разряженная в пух и прах, иду по бальному залу под руку с Канаме-ониисама. Ловлю на себе завистливеы взгляды девушек и восторженные — парней. Подружка Йори пригласила меня на свой 14-ый День рождения, сама Йори заболела и не смогла со мной пойти. Я, боясь идти одной, упросила Зеро пойти со мной. Весь вечер он стоял рядом со мной, одним своим видом отгоняя остальных гостей.
Я стала пить кровь, которой со мной делится Канаме, и ничью больше кровь я не желаю. Я готова упиваться ей вечно. В Зеро проснулся вампир, и я узнала его страшную тайну. Но я не бросила его и готова отдать всю свою кровь, лишь бы ему было легче.
Прием в честь нашей с онии-сама помолвки. Я в белом роскошном платье сижу в кресле рядом с Канаме и с улыбкой на губах принимаю поздравления. Мне 16, меня впервые пригласили на свидание. Мне страшно идти, Зеро с усмешкой интересуется, идти ли ему вместе со мной. Я попыталась ударить его, но он поцеловал меня. Вопрос о свидании ликвидировался.
После приема мама с папой поздравляют нас с Канаме, обсуждаем свадьбу. Кросс, узнавший о наших с Зеро чувствах, пытается разнести на радостях дом, злющий Зеро пытается его угомонить, боюсь за здоровье своего приемного отца.
В ночь перед свадьбой я разругалась с Рукой, которую считала лучшей подругой. Оказывается, она все это время любила онии-сама. Зеро пытается отремонтировать гостинную, ректор в больнице с переломами всех конечностей. Мы с Йори сидим рядом с ним и слушаем его все еще радостные речи о том, как он счастлив и как хочет помочь с подготовкой свадьбы. Непонимающая Йори косится на меня, я мечтаю провалиться сквозь землю.
Пышная свадьба, дорогие подарки. Рука, одетая в траур, и грустный Каин рядом с ней. Мои мысли омрачает эта дура, не понимающая, что Акатсуки любит ее. Мысль о первой брачной ночи ни капли меня не беспокоит. Мы с Зеро расписались тайком от Кросса, пригласив лишь пару друзей (все — мои, с Зеро, кажется, кроме меня и Йори никто не общается). Чем ближе вечер, тем страшнее мне становится.
Общество вампиров решает, что пришел конец Совету Старейшин, они требуют монархию. Родители радуются за нас, Канаме становится королем. Я рада, хотя ничего неожиданного нет. На правах свежеиспеченной королевы я вправляю Руке мозги, разнесли полкрыла в особняке Такумы, надо будет извиниться. Я с удивлением узнаю, что все это время Зеро тайком работал на Гильдию. Пытаюсь решить, надо ли злиться. Наверное, нет: он стал президентом Гильдии, хоть и не предупредив меня.
Я жду первенца, Канаме ни на шаг не отходит от меня, родители тоже рядом. Друзья присылают подарки, я ни капли не волнуюсь. Меня привезли в роддом, рядом сидит Йори и медсестра и говорят как можно громче, чтобы я не слышала, как в приемной орут Зеро и Кросс. Мне страшновато, но, несмотря на это, смешно. Медсестра предлагает сделать укол успокоительного.
Я отсыпаюсь после родов, просыпаюсь и мне приносят посмотреть очаровательных близняшек, укутанных в кружевные белые пеленки. Йори навещает меня в роддоме, близняшки поручены ее матери, потому что Зеро держать детей на руках боится, а Кроссу доверять боязно — на радостях уронит.
Я гуляю с детьми по красивому парку и встречаю Руку с милой рыжей малышкой. Аристократка на меня больше не сердится. Йори пришла в гости, отправила ее гулять с детьми. Сама пытаюсь отоспаться — ночью они орут без остановки.
Дети хвалятся передо мной своими успехами в учебе, их учительница просто сияет, когда я благодарю ее за работу. Дети пришли ко мне за помощью, но я решить задачу не смогла и обратилась за помощью к Зеро. По-моему, мои собственные дети считают меня дурой.
Дальше мне досмотреть не дали. Всю исчезло, остались лишь Зеро и Канаме. Они что-то угрожающе бубнили, требуя сиюминутного выбора. Я испуганно зыркала по сторонам. Моя совесть тянулась к Канаме, мой долг тянул к Зеро, а я хотела остаться с обоими. Едва я подумала о последнем, как передо мной все завертелось и появилась новая, жутковатая картина...
Огромный подземный зал, у стен в каменных чашах горит огонь. Некоторые чашы повалены. На полу, в центре мозаичного солнца, сидит плачущая женщина, которую я однажды видела в воспоминаниях онии-сама. В зеленых глазах стоят слезы, волна черных волос укрывает ее и бездвижного мужчину, точную копию Зеро. В его груди сияет страшная рана, и меня чуть не стошнило, когда я увидела внутри нее слабо трепыхающееся сердце.
-Как ты мог! На что ты надеялся?! - кричала женщина в иступлении. Перед ней стоял Ридо, с еще нормальными синими глазами. В руках он держал меч из какого-то черного металла.
-Если бы я не сделал этого, я не получил бы Джури, - спокойно отвечает мой дядя.
-Идиот! - взвизгнула женщина. - Ты ее и так не получишь! - она полоснула себя ножом по запястью и замахнулась раненной рукой на чистокровного. Капли крови упали на его лицо, и, упав на колени, Ридо завыл от боли. Что-то смутное отделилось от его тело и обрело форму Канаме-семпая, жутким плотоядным взглядом смотревшего на женщину.
-Прочь!!! Убирайся! Ты не имеешь права называться моим братом! - закричала она. - Никто не больше не ступит на эту землю, обягренную его кровью, - заплакав, она опустила голову над погибшим мужчиной. Что-то полыхнуло, мне на мгновение показалось, что мозаичное солнце стало настоящим. Когда все вернулось на своим места, Канаме не было, как и мужчины, похожего на Зеро. Посреди зала, через центр мозаика, проходила едва заметная сияющая черта. По одну сторону лежала та женщина, по другую — Ридо. Последний со стоном поднялся и открыл глаза. Я увидела, что глаза его на моих глазах же меняют цвет. Один становится кроваво-алым,а другой — небесно-голубым.
-Небо...Что это?-прошептал он.
-Уходи,пожалуйста,-прошептала женщина,подняв голову. - Ты свое получил — наша кровь попала в твои глаза, и я не знаю,чем это кончится. Уходи и убедись,что Джури ты так не получишь. А потом,если хочешь, возвращайся...
Все снова завертелось, и я оказалась на пустой поляне в компании филина и двух воронов — черного и белого.
-Дура! - хохотал белый. - Где же таких находят?!
-Братцы наши исхитряются, - грустно прокаркал черный.
-Она виновата, что ли? - обиделся филин девичьим голосом.
-А нечего траву берсерков вместо чая пить! - захохотал снова белый ворон, его голос становился то мужским, то женским.- То-то она стала нас видеть, мы же здесь как невидимые астральные проекции духов.
-Ты ее пугаешь,-скосив на меня желтый глаз, произнес черный ворон.
-Авось, исправится, - каркнул белый и, взмахнув крыльями, исчез. Вслед за ним исчез черный. Филин грустно посмотрел на меня и, на прощанье сказав:
- Юуки, очнись, - тоже исчез.»
* * *
-Убью Сейрен!
-Да прекрати ты, - устало бросил кто-то.
-Ну кто ее просил свою наркоту прятать в банку из-под чая? Кто ее вообще просил здесь оставлять?! - продолжал орать кто-то.
Юуки с трудом открыла глаза, но увидела лишь смутную картинку в виде белого фона и двух темных расплывчатых фигур, склонившихся надо мной. Голоса я тоже не узнавала.
-Аидоу, ради всего святого, заткнись! - так вот кто орал, отстраненно подумала вампирша. - Канаме-сама ее и так отчитает. Лучше скажи спасибо близнецам, что они ее откачали.
Слово «близнецы» подействовало девушку, как ток. Вздрогнув, она все-таки продрала глаза и поняла, кто был собеседником Ханабусы — на стуле рядом с ее кроватью сидел Каин. Юуки испуганно вжалась обратно в постель.
-Что это было? - слабым голосом спросила она, имея в виду то, что она очнулась с раскалывающейся головой в своей комнате.
Аидоу,было, открыл рот для очередного гневного вопля, но Акатсуки проворно заткнул ему рот ладонью.
-Ты перепутала чай с лекарством Сейрен, Юуки-сама, - спокойно ответил он девушке, в своей обчыной манере — на «ты»,но вежливо.
-Лекарством?-ошарашенно повторила принцесса. Подручная онии-сама казалась ей здоровой, как...ну, не бык, но лошадь — точно.
-Да. В детстве на семью Сейрен напали охотники. Ее родителей убили, а ее бросили умирать от яда. От смерти ее спас Канаме-сама, но яд вывести до конца не смогли. Так что в обычное время она не сильнее смертного. Чтобы возвращать себе силу — а она решила отблагодарить спасителя именно услугами телохранителя — Сейрен должна пить так называемые травы берсерков. Проще говоря, наркотики с особым действием.
-Ой,-испуганно пробормотала вампирша. - Я же Цукико напоила этим отваром!
-С ней все в порядке, отсыпается в соседней комнате, - успокоил е Каин и отпустил своего эмоционального кузена.
Юуки облегченно вздохнула, но тут до нее дошло: Каин вернулся. Значит, и Канаме-семпай с Сейрен. А еще Акатсуки упомянул каких-то близнецов. О последних принцесса не замедлила спросить.
-Новые подручные Канаме-сама, - сказала Аидоу. - Еще более мрачные, чем Сейрен. Она, кстати, обижена, что ее потеснили на пьедестале.
-А откуда они взялись? - задала девушка еще один вопрос.
Ханабуса пожал плечами, а Каин пробормотал:
-Да кто знает... Они, кажется, давно служат вашему дому...
Он замолчал, когда дверь открылась и в комнату вошла беловолосая девушка с подносом в руках. При первом же взгляде на нее Юуки стало не по себе. В чем-то она была похожа на Сейрен, но у молчаливой подручной Канаме не исходило такой ужасающей ауры холода и ужаса. Хотя выглядела девушка обыкновенно, стального цвета волосы заплетены в косу, бледное спокойное лицо. На серебряном подносе дымится кружка с кофе, которое Юуки никогда не любила.
-Вас зовет Канаме-сама, - бросила она кузенам, и те, покосившись на принцессу, вышли из комнаты. Девушка поставила поднос на прикроватную тумбочку и протянула кружку Куран:
-Выпейте, госпожа.
-Я не люблю кофе, - мотнула головой чистокровка.
-Не важно, - столь же спокойно и вежливо ответили ей, - зерна кофе с кардамоном нейтрализуют действие яда наркотических трав.
Вздохнув, Юуки покорно взяла в руки кружку и хлебнула темно-коричневый напиток.
-Как вас зовут?-спросила принцесса у стоявшей вампирши, чуть ли не вытянувшейся по струнке.
-Элль, Юуки-сама, - кивнув, покорно ответила девушка. В комнате повисла тишина, принцесса неловко хлебала кофе, смущаясь под немигающим взглядом Элль.
-Слушай...Ты не могла бы выйти? - без особой надежды поинтересовалась чистокровка. К ее удивлению, новая знакомая послушно скрылась.
* * *
-И какой же у тебя дар? -поинтересовалась Рука.
Вместе со своим новым знакомым они сидели в небольшом ресторанчике в пригороде Сакайи. Свет здесь был приглушенный, не резала глаза, залы как общий так и так называемые «вип», преимущественно освещали свечи, и царила приятная полумгла. Обстановка была достаточно романтичной, официанты понимающе переглядывались, но ничего подобного ни у Руки, ни у Эйба не было на уме. За сытной едой они разговорились, речь зашла о способностях...
Вампир обворожительно улыбнулся и поболтал в изящном фужере на тонкой ножке вино.
-Фортуна.
-В смысле? - не поняла Соуэн, косясь на фужер в руке аристократа.
-Я умею влиять на поля удачи и случаев, - пояснил он. - К примеру, моему злейшему врагу может абсолютно случайно приземлиться на головы старинный рояль с привязанным к нему сейфом, - он усмехнулся, заметив, что вампирша оценила его черный юмор. - И пусть он будет хоть трижды могущественнейшим вампиром, с ног до головы закованным в непробиваемые доспехи и окруженный защитным щитом, он скончается, не успев догадаться о моей причастности к несчастному случаю, не то, чтобы успеть отдать завещение о мести... Но можно применить этот дар и не так жестоко. К примеру, сегодня мы имели все шансы не спасти тех детей. Я имел все шансы получить от тебя по голове, а ты могла отказаться ехать со мной куда-то...
Рука нахмурилась, и Шаноа поспешно заверил ее:
-Ей-богу, на психику дар не действует! Просто прибавляет удачу, а все решения принимаются окружающими самомтоятельно!
-И зачем же ты привез меня сюда? - поинтересовалась девушка.
-Задай вопрос полегче, племяшка! - махнул рукой Эйб.
-Что?! - вскрикнула Рука, едва удержавшись от того, чтобы вскочить на ноги и потянуть за собой белоснежную скатерть со всеми блюдами, стоящими на ней. На ее реакцию аристократ почти никак не прореагировал:
-В мире существует множество эмоций. Когда вокруг происходит что-то, что ты не можешь принять или объяснить, лучшим союзником будут спокойствие, терпение и здравомыслие.
Невольно Соуэн подавила свой порыв и снова села.
-Да, племянница, - сказал Эйб, едва девушка открыла рот, чтобы задать вопрос. За несколько секунд он неуловимо изменился: вместо юнца с беззаботным лукавым взглядом перед вампиршей сидел взрослый аристократ, в спокойном взгляде которого читалась мудрость. - Вернее, праправнучатая племянница. Надеюсь, ты простишь меня, если я опощу озвучивание всех колен семьи, разделяющих нас? - Рука кивнула, чувствуя себя ребенком, которого отчитывает воспитатель. - Насколько я знаю, среди твоих друзей ты лучше всех знакома с историей нашего общества?
-В пределах возможного.
-Помнишь ли ты, когда былс созван первый Совет старейшин?
-Э-э...-протянула девушка, судорожно вспоминая. - Десять тысяч лет назад?
-Тринадцать, - с улыбкой поправил аристократ. - А сколько... Нет, лучше так: кто тогда возглавлял Совет?
На этот вопрос девушка была готова ответить сразу. Пусть в последние годы ее семья и не была сторонником Совета старейшин, но в прежние времена все было иначе. И это несомненная честь — быть потомком первого председателя Совета, еще мудрого и справедливого.
-Мэй Соуэн. Его правой рукой была аристократка по имени Ирико, а левой... Черт! - воскликнула Рука. Ее щеки едвазаметно покраснели, она опустила взгляд, но через секунду искоса посмотрела на своего собеседника.
-Вот и я о том же, - кивнул Эйб. - Я кузен Мэя. Если думаешь, что я лгу... - он протянул ей правую руку, на ладони которой левой сделал надрез. На светлую кожу выступил багровая капелька крови.
Рука смутилась еще сильнее. О том, что ее новый знакомый лжет она ни разу не подумала. Хотя, наверное, стоило бы. Но дело было в предложении попробовать его кровь, чтобы узнать истину. Она слышала, что раньше так часто делали, чтобы быстро обменяться информацией, и в чем-то этот метод был удобен. Но сейчас подобный жест считался признанием если не в любви, то в крепчайших дружеских чувствах.
-Нет, я верю... - пробормотала Рука. Небо, что же происходит, промелькнуло в ее голове.
-Как знаешь, - пожал плечами аристократ и убрал руку. Девушка еще успела заметить, как надрез быстро затянулся, и капелька крови исчезла. - Ты, верно, задаешь себе вопрос: что происходит, почему ты здесь. Не могу не ответить тебе. На тебя я наткнулся совершенно случайно, а, увидев как ты, с позволения сказать, дерешься, понял, что так тебя прибьет первый попавшийся головорез, подчиняющийся охотником старой Гильдии. - Щеки девушки налились гневным румянцем, но она промолчала. - Прискорбно, что все боевые навыки вашей семьи канули в Лету. Вот скажи, умеешь вызывать псионический огонь?
Соуэн с недоумением уставилась на Шаноа, а тот устало вздохнул и махнул рукой.
-Видишь, в чем дело. О хотя бы каком-то развитие общих вампирских способностей я вообще молчу. В общем, на правах твоего заботливого дядюшки, - в глазах вампира засверкали искорки веселья, - я хочу позаботиться о твоем обучении в плане боевых навыков и познакомить тебя с твоим па...то есть, прапрадедом, - поправился Шаноа.
Следующие его действия удивили Руку больше, чем речи. На его руке появился тот самый странный узор, что он показывал, давая слово аристократа. Пальцами другой вампир изобразил на коже что-то невидимое, а в следующий момент Рука почувствовала, что ей на плечи легли чьи-то руки.
-В чем дело, братец? - прозвучал у вампирши над ухом мелодичный, глубокий и сильный голос.

@темы: Немного творчества, Шахматы Чистокровных, Фанфики

---

Шахматы Чистокровных - 9 глава

Ночь 56. Кровавый рассвет

Ночь 56. Кровавый рассвет

...ночь.
Тихая безлунная летняя ночь, наполненная ароматами цветов. Сакура, конечно. Запретные комнаты в особняке Совета Старейшин, если кто-то узнает об этом, ей несдобровать. Но так не хочется тихо сидеть рядом с матерью и выслушать занудные и непонятные речи советников. Наверное, они только рады, что она ушла из того огромного зала.
Единственное, что волновало маленькую Сару в те мгновения, - то, что она заблудилась. Она понимала, куда случайно забрела, но вот найти путь назад без чьей-либо помощи вряд ли бы смогла. А если позвать на помощь, ей здорово достанется. Этого, разумеется, не хотелось.
А хотелось сесть где-нибудь в уголке и заплакать, тихонько заскулить. Покусывая губы и сдерживая слезы, Сара продолжала упрямо идти вперед. Она наугад свернула в один из коридоров, где за окнами цвел внутренний сад, который кольцом окружал особняк. Не глядя, девочка толкнула следующую дверь.
В следующем огромном зале было совершенно темно. Вернее, непроглядная тьма была по краям комнаты, а в центре стояла огромная золотая клетка, от прутьев которой исходил мерцающий свет, достаточный, чтобы в центре было светло. По размерам клетка не уступала спальне самой Сары, внутри она была мебилирована — мягкий ковер на полу, низкая кровать, такой же низенький столик на кривых ножках, чуть дальше — трюмо с зеркалом и небольшой шкаф рядом. Это смотрелось дико, особенно лежащая на кровати женщина в светло-сиреневой одежде. Она уткнулась лицом в подушку, а длинные густые волосы цвета серебра практически полностью укрывали ее от взгляда Сары.
Тихо, затаив дыхание, девочка подошла к клетке и коснулась руками золотых прутьев. Это оказалось неприятно, словно прутья были покрыты сотнями маленьких иголочек, хотя на самом деле они были идеально гладкими.
Женщина, лежавшая на кровати, шевельнулась и медленно поднялась. Она искоса посмотрела на испуганную девочку.
-Ты кто? - слабым, а может, просто тихим, голосом спросила она.
-Сирабуки Сара, - ответила маленькая вампирша, пытаясь заставить голос звучать тверже.
-Маленькая пташка, затесавшаяся в этот ад, - кивнула женщина и, явно потеряв интерес к неожиданной гостье, взяла в руки лютню, лежавшую рядом с кроватью. Тонкие пальцы коснулись струн, извлекая нежные, но тревожные звуки. Сжав ладошками прутья клети, Сара с интересом смотрела на странную вампиршу. Страх медленно, но верно уходил из ее маленького сердечка.
-А кто ты? - любознательно спросила девочка.
-Хио Шизука, - не отвлекаясь от игры, сказала женщина. Сара посмотрела на нее с благоговеянием: о чистокровной королеве, старейшей вампирше на данный момент, она слышала много раз. Чистокровных осталось слишком мало... Многие предпочли скрыться с политической арены, как Сирабуки и нынешний глава Куранов с супругой, Хио-сама же, последняя из своего клана, была единственной, кто открыто и смело выступал против политики Совета Старейшин в лице Асато Ичижоу, пресмыкающегося перед Ридо Кураном, хотят тот не был главой своего клана. Но страстно этого желал. Увы, в таких тонкостях маленькая Сирабуки не разбиралась и не заподозрила неладное, узнав, что Шизука Хио находится в особняке Совета в клетке.
-А почему вас называют принцессой несезонного цветения сакуры? - продолжала любопытствовать Сара.
-Из-за моего дара управлять растениями, - спокойно ответила Шизука.
-Но почему именно сакуры?
-Я больше всего люблю сакуру, - флегматично, явно не раздражаясь ответила чистокровка, продолжая перебирать сверкающие струны. Сара мимоходом подумала, уж не серебрянные ли они.
-А кто дал вам это прозвище?
-Другая чистокровка...
-Вы говорите о Джури Куран? - прикинув, что ее мать не была знакома с Хио лично, а больше чистокровок нет, уточнила Сара.
-Нет. Не упоминай при мне эту дряную ведьму. Я говорила не о чистокровной вампирше, а о чистокровной охотнице... - ни на секунды голос Шизуки не дрогнул, даже когда она говорила о «королеве» Куран, которую явно не любила. Так же не дрогнула и мелодия, самозабвенно выводимая изящными руками.
-Охотники ненавидят нас, - прошептала Сара.
-Ты называешь ненавистью очень многие вещи. Головорезы, работающие по приказу Гильдии, не имеют ничего общего с истинной аристократией охотников. К низшим вампиров они относятся, как к скоту, обычных ни капли не уважают и оскорбляют на каждом шагу, угражая расправой, аристократов оскорбляют, если те их не слышут, а перед чистокровными сами превращаются в скот, - в безэмоциональном голосе Шизуке проскользнули надменность и презрение. - Ненависть, о которой ты говоришь, - боязнь и зависть к более сильному противнику, не больше. Но и не меньше.
-Шизука-сама... - восхищенно прошептала Сирабуки. - Но разве среди охотников есть аристократия?
-У нас одни корни, вампиров и охотников. Не будь одних, не было бы других. Аристократия есть у нас, есть и у них. Среди них так же есть и королевская семья, по праву называемая так. Так же, как и у нас Совет, среди охотников в последнее время правит бал не менее подлый Совет Гильдии, объявивший тайную охоту на лордов-охотников, потомственных, чистокровных охотников.
-А та чистокровка, о которой вы говорили...
-Одна из принцесс, не претендующих на «трон». На момент нашей встречи мы обе находились в бегах, скрываясь от своих Советов, - губы Шизуки скривились в жутковатой улыбке. - Та еще язва, эта мисс Алиса.
-Хотела бы я тоже иметь такое красивое прозвище... - мечтательно прошептала Сара. Внезапно за дверью раздались торопливые шаги и разговор. Шизука повернулась к вздрогнувшей девочке и бросила:
-Тебе лучше уходить. Нет, не через ту дверь, в противоположную. На каждом повороте налево, и ты выйдешь в картинную галерею, где тебя найдут.
-Спасибо, Шизука-сама, - улыбнулась девочка и, было, направилась к двери, но чистокровка молниеносно бросилась к ней и успела схватить за рукав.
-Будь осторожнее, маленькая принцесса кровавых рассветов, - прошептала она и вложила в маленькую ладошку серебрянный бубенчик. - Ты мне еще понадобишься.
Сара улыбнулась, старая чистокровка отпустила ее и отвернулась. Девочка бросилась к дверям, сжимая прощальный дар в руках.
Лишь оказавшись в картинной галерее, Сара остановилась и, раскрыв ладонь и любуясь бубенчиком, прошептала:
-Я не разочарую вас, Шизука-сама...
* * *
Карета подскочила на ухабе, и Сара проснулась. Слегка затуманенным взором посмотрела на сидящую напротив Марию. Юная вампирша вздрогнула и спросила:
-Все в порядке, Сара-сама?
-Да, да... - торопливо прошептала принцесса. Да, сон, всего лишь сон. Она едет в карете вместе с юной Куренаи, Такума и Ичиру сидят на козлах, управляя шестеркой гнедых лошадей. Их путь лежит в замок Кросс. Казалось бы, именно сейчас путь туда закрыт вампирам, тем более — высокородной принцессе Сирабуки, которая никогда не высказывалась за мир между людьми и вампирами. Но те несколько слов, размашисто написаных в том досье, меняли все.
«Сестренка».
Это слово пульсировало, как сердце. Акане Кросс не просто передала приглашение таким экстравагантным способом, но и заранее ознакомилась с этим досье. Вряд ли она хочет убить Сирабуки, но что ей все-таки нужно? И этот пост скриптум...
-Сара-сама, - окликнула госпожу Куренаи. Принцесса подняла на вампиршу взгляд и невольно подумала, как та изменилась за этот год. Не внешне, разумеется: те же самые серебристо-сиреневые волосы, затянутые в причудливый узел, хрупкая фигурка в легком черном платье. Вот взгляд уже другой, твердый и решительный, хотя и неспокойный сейчас. Сирабуки вопросительно посмотрела на свою спутницу, и та, осмелев, продолжила: - Мне кажется, все-таки стоило кому-то из нас остаться, чтобы дождаться Руку. Я волнуюсь за нее, она так внезапно ушла...
Голос Куренаи все-таки дрогнул и девушка перевела взгляд на окно. Саре показалось, что она нервно кусает губы.
«Как странно... Мария никогда не знала ни Такуму, ни Руку, было время, когда они были по разные стороны барикад,» - удивленно подумала Сирабуки. - «Тем не менее, она так легко нашла с ними общий язык сейчас... С Такумой все ясно, он поразительно общительный и отзывчивый, но вот Рука... Вроде бы, они с Марией не подруги, но Куренаи так искренне о ней беспокоится...»
-Не волнуйся, с Соуэн все в порядке, - ободряюще улыбнулась Сара. - Я даже знаю, где она. - Мария подняла на свою принцессу заинтересованные глаза. - Ей просто надо отдохнуть...
Карета снова подскочила на ухабе, и Мария, охнув, приложилась затылком о ее стенку.
-Нам всем надо бы отдохнуть... - взхдохнув, добавила Сирабуки и выглянула из окна.
Громада замка уже виднелась на горизонте, возвышаясь на холме.
* * *
Встретившая их в замке тишина и пустота смутила всех, кроме невозмутимой Сары. Пока Сирабуки открывала двери, выходящие в огромный холл, и заглядывала в них, Ичижоу, Куренаи и Кирию нерешительно топтались на пороге. У каждого из них с бывшей Академией Кросс были связаны едва ли не самые моменты жизни, и они словно боялись, что из-за угла вот-вот выпрыгнет какой-нибудь жуткий признак.
Принцессу же волновали абсолютно другие вещи. Не лишенная некоей практичности, она думала о том, почему их никто не встречает. Могли не ждать обитатели замка, но не Акане, о которой Сара была наслышана. Кроме того, как поговаривали, в услужении у леди Кросс и других лордов-охотников были плененные аристократы, способные почувствовать прибытие таких гостей, едва те открыли входные двери. Конечно, могло что-то случиться, аура замка была абсолютно спокойна, словно отрицая такую возможность. Значит, все идет по плану хозяйки этого старинного оплота охотников. И, судя по всему, она хочет, чтобы гости нашли ее сами. И только ли ее?..
Сара начала подниматься по парадной лестнице, укрытой мягким, глушащим шаги ковром, и махнула рукой своей свите, веля следовать за ней. На площадке у портрета, от которого явственно пахло кровью, она остановилась и, улыбнувшись, бросила Ичиру:
-Знакомое лицо, ты не находишь? А скоро мы познакомимся со вторым...
Коридоры второго этажа, такие же красивые и богато украшенные, как и на первом, были столь же безлюдны, но тишина в них не было. Откуда-то доносился звон, словно... Словно кто-то сражался на клинковом оружии. Порядком обеспокоенная свита прибавил шагу, стараясь не отставать от своей целеустремленной хозяйки. Вскоре звон стал еще громе, и, остановившись, Сара уверенно толкнула одну из дверей.
Это был просторный зал с высоким потолком, полностью освобожденный от мебели. По нему двигались две фигуры в шлемах для фехтования, в руках у них были шпаги.Одна фигура, потоньше и поизящнее, двигалась очень грациозно, словно не спеша. В легких шагах и порхающем клинке чувствовался профессионализм. Втора фигура явно принадлеала высокого стройному парню и двигалась заметно тяжеловеснее, хотя и быстро. Шаги были несколько неловкими, ноги угроали вот-вот заплестисть, а шпага не вылетала из рук лишь благодаря недюжиной силе. Но мастерство одной и сила другого делали их примерно равными противниками. И на вошедших они не обращали внимания.
Шаг. Выпад. Блокировка.
Свита следила за происходящим, затаив дыхание. Женщина отскочила от своего противника, нырнула под его клинок и сделала подножку, которую парень избежал лишь чудом. За секунды его промедления женщина ууспела подняться, и ее клинок помчался к шее противника. Тот, отпрянув, нанес рубящий удар снизу, приемлимый более для катаны, палаша или другого рубящего оружия. Зазвенели клинки, заскрежетал металл, Марии даже показалось, что она видела искры. Через секунду что-то упало ена пол, а дуэлянты разошлись. С недоумением уставились на сломанный клинки в своих руках и на осколки на полу. Женщина стянула с головы шлем, и на плечи упала тяжелая волна черных волос.
-Четвертая пара клинков, - тяжело дыша, сказала она и, повернувшись к гостям, воскликнула:-Сара-сан, глава чистокровного клана Сирабуки!
Куренаи и Ичижоу потрясенно уставились на юную и жизнерадостную копию Чизу, подошедшую к принцессе.
-Ваше высочество, - Сара, склонив голову, сделала глубокий реверанс. Удивленные взгляды устремились теперь к белокурой вампирше.
-Лишнее, Сара-сан, - покачала головой женщина, протягивая Сирабуки руки для пожатия. - Вы не наши подданные, а наши гости, соратники, братья и сестры.
Девушка сжала протянутые руки. Обернувшись, она улыбнулась и сказала своей свите:
-Друзья, позвольте представить вам Акане-сама, хозяйку этого замка, леди Кросс, наследную принцессу охотников, - зеленые глаза представленной женщины озорно блеснули. - С принцем Кирию вы уже знакомы.
Парень, стоявший за спиной у леди-охотницы, наконец снял шлем, и все увидели Зеро, чей взгляд был прикован к Ичиру. Повисла неловкая тишина. Первой заговорила Акане:
-Сара-сан, интересующие вас вещи находятся в соседних кабинетах, - сказала она. - Стоит ли терять время?
Впервые на памяти ее свиты, принцесса растерялась.
-Я...Я не знаю... - прошептала она. - Хватит ли у меня сил?..
-Они, порой, сами нас ждут, - таинственно изрекла охотница. Сара кивнула и вышла из зала.- Зеро, Ичиру, - продолжила Кросс, поворачиваясь к братьям. - Мы оставим вас здесь, а сами пойдем в часовой салон.
Она ободряюще улыбнулась окончательно растерявшимся Марии и Такуме и стала подталкивать их к дальней двери.
* * *
Сара боязливо вошла в кабинет, узкий и длинный. Напротив двери, в которую она вошла, было большое окно с бордовыми шторами и золотыми кисточками. Точно такие же портьеры были на стенах. Одни создавали видимость дверей, за другими проходы действительно имелись. Ноги буквально тонули в мягком ворсе пушистого ковра. Сара медленно шла к большому письменному столу с позолоченными львиными лапами. Взгляд ее был прикован к двум резным ларцам на его поверзности.
Тот,что стоял слева,был покрыт серебряной краской, а на крышке лежала веточка сакуры. Сирабуки невольно изумилась, где же Акане достала цветущую сакуру в это время. Второй ларец, соответственно стоявший справа, был позолочен, а на нем лежала роза со сверкающими, словно алмазы, капельками росы на темно-красных бархатных лепестках.
Пояснений, где чей прах, не требовалось.
Сара неуверенно коснулась тонкими пальцами левого ларца и медленно подняла его крышку. Прах, похожий напесок, едва заметно искрился. Взяв ларец в руки, Сара оглянулась. Ее взгляд остановился на двух угловых диванчиках у окна, которые она сразу не заметила. На их спинках лежала аккуратно свернутая одежда.
-Какая же она практичная, - невольно прошептала Сара, подумав о леди Кросс, - не то, что я...
Встав на колени перед левым диваном, девушка медленно, затаив дыхание, высыпалась прах на сиденье, стараясь, что ни одна песчинка не упала на пол. Когда это было сделано, она поставила опустевший ларец рядом с упавшей на пол сакурой. Сделала глубокий вдох, а потом выдох. Закатала рукава платья и достала из кармана серебряный бубенчик.
-Простите, Шизука-сама, что так долго, - прошептала принцесса и, коснувшись губами шарика, положила его обратно. Появившиеся когти коснулись запястья уже были готовы разорвать тонкую плоть, когда послышался тихий мелодичный звон, как он нескольких бубенцов или колокольчиков. Прозрачные руки нежно обвили Сирабуки за плечи, и тихий голос прошептал в самое ухо:
-Продолжай.
Все сомнения разом исчезли из головы, как и страх, как и неуверенность. Страшные когти полоснули по руке, кровь настоящей рекой полилась на рассыпанный по дивану прах, соприкасаясь с которым, начала жутко шипеть и впитываться, источая дурманящий запах и нечто вроде кровавого пара. Рана, вопреки силе воли, пыталась затянуться, и девушке пришлось несколько раз снова вспарывать когтями некогда молочно-белую нежную кожу, сейчас покрывшуюся жутковатыми розовыми рубцами. Но ни это, ни боль и слабость не пугало Сирабуки. Сапфировые глаза сияли ярче обычного, наслаждаясь происходящем, невероятной ауре силы, чуду, сотворить которые не способны даже чистокровные. Глаза не наливались алым огнем, как у других вампиров при использовании своей главной силы. Несмотря на огромную потерю крови и головокружение, крови принцессе не хотелось, ее разум был ясен.
«Возможно, в этом истинная сила... Не поддаваться инстинктам и ярости...» - пронеслось в голове Сары. Рана на запястье вновь затянулась, но она не стала снова проливать кровь. Устало опустив изуродованную руку, Сара с непередаваемым восхищением посмотрела на диван. Праха, пропитавшегося кровью, больше не было. Жуткий кровавый пар таял, открывая взору Сирабуки Шизуку Хио. «Королева» сидела, закинув ногу на ногу и обняв себя за плечи. Сверкающие волосы платиновым водопадом ниспадали на плечи и спину, практически полностью скрывая обнаженную фигуру женщину. Ее глаза, уже не мертвые матовые стекляшки кариего цвета, а живые глаза с яркими искрами, были устремлены на принцессу, стоявшую перед ней на коленях.
-Ты многое успела сделать, - тихо сказала Хио и протянула изящную длиннопалую руку, к которой Сара сразу припала губами.
-Шизука-сама... - только и смогла прошептать она. Чистокровка мягко улыбнулась и второй рукой провела по бледно-золотистым локонам Сирабуки.
-Ты не сердишься на меня? Я боялась, что после того, что я сделала, ты не захочешь помогать мне...
...истекающие кровь родители, лежащие на земле. Запах их крови сводит с ума, но вселяет не жажду, а отвращение.
-Сара...Беги... - с трудом прохрипела мать, из последних сил поворачиваясь к дочери. А Сара стоит и спокойно смотрит на Шизуку, чье белое платье залито кровью. И не только платье — руки и лицо, даже волосы покрыты этой отвратительной краской.
-Ты...Хочешь мстить? - тихо спросила Хио. За ее спиной, совершенно не реагируя на происходящее, стоял мужчина, «бывший человек». - Сейчас я не могу позволить этого...
Они исчезают, а Сара на клоняется над телами родителей. Они пытаются улыбнутся, но на лице дочери видят маску своей смерти...
-Я не могу винить вас, - спокойно ответила девушка, сразу поняв, о чем говорит «королева».
-Ты совсем как Ичиру, - покачала чистокровка головой. - Спасибо, что позаботилась о них с Марией, - обернувшись, она взяла одежду и, встав, быстро оделась. - За Зеро я поблагодарю королеву охотников сама.
-Вы про Акане-сан?
-Да. Чему ты удивляешься? - спросила Шизука.
-Она ведь только наследная принцесса. Королевой была и остается Чизу-сама.
-Нет, - вздохнула Хио. - Расклад изменился. Королева «белых» - Акане, король — Зеро, как на той стороне правит чета Куранов. Все остальные — лишь пешки. А Чизу-сама и Куран... Они те, кто играют нами.
Вампирша подошла к столу и коснулась руками оставшегося ларца. Сара невольно напряглась, но Шизука ничем не показала, что прах врага выводит ее из себя.
-Хотя, возможно, - задумчиво добавила Хио, - что белых снова возглавим мы с моим «женихом». Ведь для этого она и принесла сюда его прах.
-И кем же тогда станут Акане и Зеро? - спросила Сирабуки.
-Рыцарями, - не задумывась, ответила Шизука. - Сильнейшие, практически не скованные правилами. Имеющие право и долг отдавать приказы другим, действуя, порой, не заявляя о себе. Рыцарь-вампир и рыцарь-охотник. Та бесподобная комбинация, породившая их род.
Сара замерла. В ее сознании промелькнуло несколько картин из прошлого, как осколки чьих-то воспоминаний. Заметив, в каком состоянии находится принцесса, Шизука сказала:
-Не волнуйся, все в порядке. У этого замка богатая история, и здесь бродит множество призраков. И даже просто отдельные воспоминания... Так или иначе, надо ведь закончить дело? - она кивнула в сторону позолоченного ларца.
Сара опомнилась и подошла к «королеве».
-Сделаем это вместе, - улыбнулась Шизука, взяв Сару за руку. Из ее ладони потекла кровь, сливаясь с кровью Сирабуки, текшей из открывшейся раны. Свободной рукой Хио открыла шкатулку и высыпала прах на второй диван.
«Давно не виделись... Ты был моим женихом и хотел использовать в своих планах. Знаешь,расскажи ты о своей конечной цели и оставь меня свободной, я бы даже помогла тебе. Как и ты, я ненавидла его. Я готова протить тебе твою ошибку. Что ты скажешь на это, Ридо?»
* * *
Этот рассвет был непохож на другие. Привычные розоватые краски неба стали ярче и темнее, упорно наводя на мысли о крови. К тому же, прирожденное чутье подсказывало, что такая ассоциация возникла не зря.
Высокий лакированный сапог на платформе с удовольствием опустился на песок, совсем недавно бывший семьей вампиров, и носок покрутился на месте, словно туша выброшенную сигарету. На губах играла веселая улыбка, настолько веселая, что пугала. Взъерошив длинные белые волосы с черными прядками фигура подошла к зажавшейся в угол и трясущейся от страха девчонке. В изящных руках сверкала золотая цепь, конец которой полз за хозяином по полу.
-Ненавижу! - закричала девушка.
-О, ненависть — очень пламенное чувство! - раздался смех. Наклонившись, фигура в белом, дразня разъяренную и напуганную вампиршу, провела губами по щеке девушки. Та задрожала, не то от гнева, не то от страха. - Малышка Цукико! Я хочу с тобой поиграть, и ты не имеешь права мне отказать. Найди-ка своего братца.
Цепь, обвившаяся вокруг тонкой шейки юной Аидоу, угрожающе засверкала, пустив электрический ток.

@темы: Немного творчества, Шахматы Чистокровных, Фанфики

---

Шахматы Чистокровных - 8 глава

Ночь 55. Моя прекрасная Рапунцель

Ночь 55. Моя прекрасная Рапунцель

"If you sing loud and clear
Someone passing by will surely hear you
No you can't be afraid

Tore the curtain
Put her hand outside of the frame
Let her hair down
Sat all day and nobody came
But when the sun went down
The stars came out
She heard them shout"
Emilie Autumn - "Rapunzel"

...в старом лесу тихо пели лесные пташки, шумела зеленая листва под легкими прикосновениями ветра. Для идеальной картины не хватало яркого солнца и голубого неба. Увы, они были надежно укрыты жемчужно-серыми облаками, навевающими какую-то непонятную тоску, а может, и тревогу.
-Говорю тебе — мы заблудились! - провозгласил один из всадников, в отчаянии пнув свою лошадь. Животное, привыкшее к причудом своего молодого хозяина-аристократа, послушно стерпело пинок, лишь покосилась на вторую лошадь, мол, нелегкая у меня жизнь.
-Не может такого быть, - качнул головой второй аристократ. В отличие от своего спутника, он был предельно спокоен. В руках он держал карту, которую изучал. - Мы ехали именно по той дороге, которую указала твоя матушка.
-Какая дорога, Акатсуки?!! - закричал всадник, даже подскочив в седле. В его ярко-голубых глазах так и сверкало возмущение. - Ты посмотри — дорога оборвалась минут пятнадцать назад, мы теперь даже назад не можем вернуться!
-Значит, едем вперед, - пожал плечами Акатсуки. Отбросив с лица непослушные золотисто-рыжие волосы, он тронул лошадь каблуками и двинулся вперед. - Лен, я сомневаюсь, что тетя Кайя указала нам неверную дорогу. На карте дорога указана до конца. Даже если здесь ее нет, мы просто будем ехать в указанном направлении.
-Я вообще уже не хочу никуда ехать, - тихо пробормотал Лен Аидоу, но так, чтобы его кузен не услышал. И уже громче добавил: - Странный этот лес, недобрый. Лучше бы отсюда поскоре убраться.
-Не трусь, Лен. Это самый обычный лес, в котором нам, вампирам, нечего бояться.
-В обычном лесу — да. Като, неужели ты не заметил? Тропа в лесу, по которой мы ехали, была засыпана песком. Тем самым песком, в который мы превращаемся после смерти!
Лен не мог видеть лица своего товарища, ехавшего впереди, но заметил, как вздрогнула его спина. События последнего месяца, заставили задуматься общество вампиров, действительно ли они защищены своим могуществом. Охотники, до того казавшиеся мелкимми сошками, вдруг стали серьезной угрозой для вампиров. После того, как их возглавила дочь великой Чизу, принцесса Кросс, они стали более организованными, более того, у них появилось «магическое» оружие, ослабляющее тела вампиров, и печати повиновения. Смертные вдруг стали весьма опасными противниками. И Совет Старейшин, куда входила мать Лена, Кайя Аидоу, никак не мог решить, что с этим делать.
Но самое ужасное заключалась в междоусобицах и интригах. Чистокровные воевали друг с другом. Сирабуки, поддерживающие Совет, нападали на Куранов, которые претендовали на трон, если вампирское общество снова станет монархическим. Следуя старинной мудрости о лучшем способе защиты, Кураны не оставались в долгу и нападали не только на воинственных Сирабуки, возглавляемых чистокровной «королевой» Арахной, но и на их союзников. И совсем недавно был убит отец Като Акатсуки, брат леди Кайи, так же пострадавшей в той битве с приспешниками Куранов.
Убийство одного из членов Совета положило начало хаосу в вампирском обществе. Председатель Совета, Мэй Соуэн, и раньше не особо интересовавшийся проблемами, вовсе исчез с политической арены. Кайя Аидоу после смерти брата стала замкнутой и холодной, полностью отстранилась от дел Совета, даже сын редко ее видел. Амира Шики и Сиар Тойя, неразлучная парочка, блистали на каждом приеме, распространяя лживые сплетни, сеющие смуту среди противников Совета. Еще несколько советников были отрезаны от внешнего мира из-за приспешников Курана. Пожалуй, о благосостоянии общества пытались заботиться лишь Эйб Шаноа и леди Ирико. И то, последняя просто выполняла поручения Эйба, не желая усложнять себе жизнь чем-то более серьезным.
Вампирское общество гнило изнутри.
-Ты только посмотри...-отвлек от мрачных мыслей Лена Като. Аидоу поднял глаза и удивленно охнул.
Из почти непроходимой лесной чащи они неожиданно выехали на большую,если не сказать — огромную, поляну, усеяную полевыми цветами, по которой бежала небольшая речушка, больше похожая на ручей. Ее кристалльно чистая вода сверкала, как на солнце, а за прозрачной линией, в самом центре поляны, высилась башня. Она раза в полтора, если не два, была выше окружавших поляну многовековых дубов. Огромные серые камни стен были увиты темно-зеленым плющом, который почти полностью скрывал часть башни. Объехав ее, братья увидели единственное окно на всю постройку, стрельчатое, высокое и широкое, выходившее на восток. Окно делило башню примерно 1 к 3, крыша с темно-красной черепицей и высоким шпилем высилась не так высоко от окна.
-Интересно, что это за башня? На карте ее точно нет, - прошептал Като, спрыгивая на землю и беря лошадь под уздцы. Лен последовал его примеру, чуть боязливо оглядываясь.
-Знаешь, в сказках в башнях посреди странного дремучего леса всегда живут разные злодеи, - стараясь казаться беззаботным, сказал Аидоу. Его кузен, обернувшись, ободряюще улыбнулся:
-Глупости. Я вот сразу вспоминаю другую сказку, где в башне посреди леса жила юная красавица...
И прежде, чем Лен успел сообразить, что хочет сделать его кузен, и прореагировать, Като, качнувшись на пятках, поднес руки ко рту, сложив их рупором, и крикнул, обратив взгляд к окну:
-Рапунцель, Рапунцель, спусти свои косы!
-Ты сдурел, да?! - прошипел ошарашенный Лен и схватил кузена за воротник.
-Да ладно тебе, - хмыкнул Акатсуки, с легкостью отодвигая от себя кузена. - Просто шутка. Думаешь, в такой башне может кто-то жить?..
Сердито посмотрев на Като, Лен оправил свой камзол. Он хотел что-то сказать, но тут в тишине стало слышно, как скрипнуло, открываясь, окно. Кузены, не думая и затаив дыхание, посмотрели вверх.
-Кто из вас звал меня, юные рыцари? - поинтересовалась молодая женщина, выглянувшая в окно. Голос у нее был мягкий, но сильный и достаточно громкий, чтобы его можно было услышать снизу.
Потрясенные вампиры потеряли дар речи и ничего не могли ответить, лишь во все глаза смотрели на красавицу. А она действительно была красива. Молочно-белая кожа, мягкие черты лица, большие ярко-зеленые глаза, густые шелковистые черные волосы, заплетенные в толстую косу, падали на подоконник и свисали с него. Как и в сказке про Рапунцель, коса была невероятной длины. Наверное, она ниспадает до пола, подумал Лен. Он с трудом оторвал взгляд от женщины и, покосившись на кузена, чертыхнулся. Пусть раньше такого не случалось, аристократ понял, что его спутник окончательно и бесповоротно влюбился.
Незнакомка, тем временем, явно ждала ответа. Доброжелательно улыбаясь, она постукивала изящными пальцами по подоконнику. Обреченно вздохнув, Лен невежливо ткнул в кузена пальцем:
-Он звал.
Като с удивлением посмотрел на Аидоу, словно забыв, что его младший кузен тоже находится здесь. Женщина же улыбнулась еще шире, ее явно забавляло происходящее.
-Что же привело вас сюда, друзья? В эти края мало, кто заходит, - спросила она, поудобнее облокотившись о подоконник и не сводя взгляда с вампиров.
-Мы ехали к друзьям через лес, по указанной моей тетушкой дороге, но, видимо, не туда свернули и вышли сюда, прекрасная леди, - ответил Като, слегка поклонившись.
-А как вас зовут? - женщина, кажется, слегка насторожилось.
-Акатсуки Като и Аидоу Лен...
Едва дослушав, женщина рассмеялась:
-К вашим друзьям вы здесь не проехали бы, леди Кайя об этом прекрасно знает. Думаю, она послала вас сюда как раз для того, чтобы вы вышли к этой башне. Сюда мало кто забредает, и случайно — очень редко. Вампирам в этом лесу катастрофически не везет.
Кузены обеспокоенно переглянулись. В голубых глазах Лена ясно читало: «Я же говорил, что этот лес странный!». Повернувшись к незнакомке, Като спросил:
-А в чем же дело?
-Несколько тысячелетий назад здесь был убит Куран, прародитель вампиров, это место до сих пор помнит ту страшную ночь. Та дорога, по которой вы ехали, сама по себе предупреждение вампирам — она усыпана прахом погибших в ту ночь, - вздохнув, пояснила женщина. - Вы не знали, что ваш прародитель давно был убит? - спросила она, заметив потрясенные выражения лиц путников.
-Да... То есть... Как вы узнали, что мы вампиры?! - воскликнул Аидоу.
Женщина пожала плечами и лукаво улыбнулась:
-Ну а кем же могут быть такие красивые молодые люди?
Откровенный уход от ответа, приукрашенный лестью, вогнал Лена в краску. Не смутившийся Като серьезно спросил:
-Леди, я вижу, вы много знаете об этом. Кто же смог убить нашего короля? Для нас было неоспоримой истиной, что он устал править и просто ушел от дел.
-Забавная версия, - хмыкнула женщина. Перекинув косу на другое плечо, она добавила: - Курана убила его старшая сестра, моя мать.
В камень над ее головой врезались несколько ледяных копий. Женщина удивленно посмотрела на Аидоу, чьи глаза уже сверкали красным.
-Шутки в сторону! Если ты говоришь про Чизу-сама...
Чтобы кузен не наговорил лишнего, Като схватил его за руку и, притянув к себе, поспешно зажал рот ладонью. Под возмущенное мычанье Лена, женщина серьезно, отбросив в сторону ласковую улыбку, сказала:
-Да, про нее.
-Но ведь Чизу-сама так же наша прародительница, она не могла убить своего брата, - воскликнул Като, продолжая зажимать рот своему кузену.
-Одно другому не мешает. Она ненавидела монстра, которым стал ее брат, и, чтобы убить его, пожертвовала своей человечностью. Здесь, в этом лесу, она в одиночку смогла уничтожить его армию низших вампиров и победить Курана, после чего...-губы женщины растянулись в грустной улыбке, - она съела его. - Не обращая внимания на вытянувшиеся лица аристократов, незнакомка продолжила: - Плоть первого вампира изменила ее тело, разорвала изнутри, смешавшаяся кровь человека и первого вампира смешалась с песком, и так появились первые чистокровные и аристократы. Остаток смешанной крови слился с изуродованным телом первой охотницы и полностью восстановил его, наделив нечеловеческой силой, которую унаследовали ее потомки.
Като вскрикнул: пытаясь высвободиться, Лен сильно укусил его. Воспользовавшись заминкой кузена, аристократ отскочил в сторону и закричал, обращаясь к женщине:
-Заткнись! Что бы тогда не происходило!.. Чизу-сама — наша прародительница, и какая-то дрянь вроде тебя не может говорить о ней такое!..
-Ваш единственный прародитель — Куран, - покачала головой женщина. - Он бы мог создать чистокровных и аристократов, используя песок и кровь любого смертного. Чизу-сама — прародительница чистокровных охотников. Ее место не мог занять никто, как никто не мог убить Курана.
-Ах ты!..
Като не успевал останавить своего кузена, которого повергала в такое бешенство эта женщина со своими невероятными рассказами. Как бы не была ему симпатична эта женщина, он не мог остановить огромный сгусток ледяной магии, который создал его кузен, готовый убить эту женщину ради своих идеалов.
Но в метре от стен башни сверкнула багряным светом стена-щит, в которой растворилась ледяная магия. Сообразив, что на поляне появился кто-то еще, кузены обернулись. На их лицах отразилось удивление. граничащее с шоком. Появившегося на поляне аристократа они часто видели в доме леди Кайи, как никак, коллега-советник, но недавно он вообще исчез, никто его вообще не видел. Что в такой глуши мог делать Мэй Соуэн, председатель Совета старейшин, можно было только догадываться.
Огненно-красные волосы аристократа развевались на ветру, как и черный плащ. В серых глазах плясали гневные красные огоньки. Он сделал шаг навстречу кузенам, и Лена впечатало в стену. Наклонив голову, председать Совета смотрел, как юный вампир, чертыхаясь, пытается встать. Когда это ему все-таки удалось, красноволосый аристократ поднял руку, снова собираясь атаковать.
-Мэй, прекрати.
Като и Лен удивленно обернулись на голос женщины. Та наполовину высунулась из окна, рискуя упасть с жуткой высоты, и повелительно смотрела на аристократа, заставляя несчастных кузенов окончательно запутаться.
Аристократ свирепо посмотрел на женщину и перевел взгляд на Лена. Разговаривать он явно был не намерен. Воздух вокруг его фигуры начал опасно мерцать и мутнеть. Прежде, чем мощная псионическая волна сорвалась в полет, Акатсуки провел рукой в воздухе черту, и перед ними мгновенно выросла огненная стена высотой в три метра. Вся мощь атаки Соуэна ушла на то, чтобы уничтожить неожиданно появившуюся преграду.
«Лучше бы не вмешивался», - услышал Като в своей голове голос Мэя, звенящий от гнева, и понял, что из-за несдержанного кузена они оба попали в очень серьезную переделку.
-Мэй!..Черт побери!.. - воскликнула женщина. Красноволосый аристократ все так же игнорировал ее, продолжая атаковать молодых вампиров. Пока им напару удавалось гасить псионические волны, но было ясно: против такого сильного противника им долго не продержаться.
Серые глаза Соуэна полыхнули огнем, но не красным, а лиловым, и Като с ужасом почувствовал, что не может пошевелиться, куда уж использовать свою силу. Краем глаза он заметил, что его кузен находится в таком же плачевном состоянии. А потом снова перевел взгляд на слегка расслабившегося Мэя, вокруг левой руки которого уже собиралась псионическая энергия.
«Подло же использовать против более слабых противников еще и гипноз,» - промелькнула раздраженная мысль. Глупо, но лучше встретить свою смерть лицом к лицу, а не прячась... Странно, но страх перед лиловым призрачным огнем исчез, и Като просто смотрел, как псионическая волна несется к нему. Еще секунда, и...
Перед ним мелькнула тень, что-то звякнуло, разочарованно зашипел, исчезая, призрачный огонь. В следующее мгновение исчез паралич, словно его и не было. Акатсуки и Аидоу удивленно смотрели на свою спасительницу, ту самую женщину, которую оскорблял Лен. В тот момент даже то, что она явно выпрыгнула из окна с такой высоты и легко, как вампир, приземлилась на землю, воспринялся как должное, хотя как вампира кузены ее не ощущали.
Черная коса действительно ниспадала до пола. Темно-серого цвета брючный костюм и высокий мягкие сапоги сразу наводили на мысли о том, что женщина — охотник. В разведенных руках она сжимала тонкую золотую цепь, чьи концы падали на землю; она-то и поглотила псионический огонь. Лица женщины не было видно, но Като почему-то ни капли не сомневался, что оно выражает лишь спокойствие.
-Кросс, уйди,- прошипел Мэй.
-Ты путаешь роли, Мэй. Хозяин — это я, - качнула головой женщина. Она протянула вперед правую руку и раскрыла ладонь. Потом быстро сжала ее, словно поймав что-то, и дернула на себя. Вскрикнув, Соуэн схватился за горло и упал на колени, задыхаясь. Женщина чуть расслабила руку, и вампир поднял на нее глаза, уже абсолютно спокойные.
-Езжайте прямо на запад, - обернувшись, сказал охотница и указала направление. - За лесом, чуть подальше, будет город Сакайя. Думаю, оттуда вы сможете вернуться домой.

Вскоре башня скрылась из виду. Лишь тогда аристократы позволили лошадям замедлиться.
-Чертовщина какая-то!.. Ты что-нибудь понял? - потрясенно прошептал Аидоу, глядя на кузена.
-Она не лгала, когда говорила, что является дочерью Чизу-сама, - выдохнула Като. - Ты слышал как ее назвал Мэй? - Лен мотнул головой. - Он назвал ее Кросс, слышишь, Кросс, это была та самая охотница, создавшая Гильдию. Так что твои претензии необоснованы.
Блондин вспыхнул и сердито сказал:
-Кто же знал?! Меня больше волнует Соуэн-сан. Что он здесь делает, и что с ним вообще случилось?..
-Чего не знаю — того не знаю, - вздохнула Като. - Но уж очень меня волнуют слова этой женщины - «хозяин — это я» - и то, что она явно может управлять Соуэном....
***
Явно наслаждаясь реакцией потрясенного Мэя, Кросс потянулась и тряхнула головой. Распущенные волосы волной рассыпались по спине и плечам.
-Ты... Но... - вывдохнул Мэй, неуверенно шагнув в сторону охотницы. Та, хмыкнув, подняла руку в останавливающем жесте:
-Никаких тайн и обманов, Мэй. Я действительно умерла тогда.
-Что за чушь?! Ты ведь здесь! - уже приходя в себя, воскликнул вампир.
-Включи свет, - вместо ответа сказала женщина, вновь заставив аристократа опешить. Тот поспешно подошел к выключателю. Загорелся электрический свет, и Мэй снова повернулся к принцессе и похолодел. Сначала он подумал, что она, пользуясь тем, что он отвернулся, перешла в другую часть комнаты, но, присмотревшись, понял, что она не солгала, сказав, что действительно умерла.
-Забавно, правда? - рассмеявшись спросила Кросс, спрыгнув с подоконника и закружившись по комнате. Яркий свет проходил сквозь нее, делая едва различимой тенью. - Похоже, меня не пускают в загробный мир. Не знаешь, почему? - заданный невинным тоном вопрос так и сочился лукавством и ядом.- Зачем ты не даешь мне уйти, вспоминая каждый день?
-Потому, что люблю тебя.
Вздохнув, женщина отвернулась и вернулась к окну, за которым вовсю хлестал дождь.
-Мэй, ты не умеешь любить. Ты умеешь только желать.
Вампир вздрогнул. Подойдя к охотнице, он привалился к стене у окна.
-Что же значит «любить»? Если отрицать, что каждый любит по-своему, то ты сама не умеешь любить. Надев маску материнской нежности и доброты, ты завоевываешь доверие и потом просто используешь всех легковерных. Чизу и Даичи не были идеальны, были противоположностями друг друга, но не носили маски. Одна была хладнокровна и равнодушна почти ко всему. Другой был добр и умел сострадать. Вы же с Кирию... Он — внешне копия Даичи, надевал маску Чизу, скрывая ранимую душу отца. Ты — внешне копия Чизу, надеваешь маску Даичи, скрывая жестокую натуру матери. Лицемерная химера, - последние слова он уже прошипел.
-Это лишний раз доказывает то, что я сказала, - пожала плечами Кросс. - Раз я такая дрянь, то меня нельзя любить. Но знаешь, что... Ты не намного лучше, Мэй Соуэн. Тебе надоело пить кровь, истощая людей и вампиров физически, и ты принялся за их души, перейдя на новый уровень извращенного собственничества и потребительства. Ты красив, безусловно, и пользуешься этим. От твоих, хех, «возлюбленных», тебе нужна лишь энергия похоти и желания. Подлый змей-искуситель.
Не выдержав, вампир размахнулся и попытался ударить Кросс, забыв, что перед ним всего лишь призрак. Его рука прошла сквозь голову женщины, и та рассмеялась.
-Так или иначе, - как ни в чем не бывало, продолжила охотница, - в данный момент мы имеем то, что имеем. Пятнадцать тысяч лет пролетели как мгновение, так ничего и не изменив. Ваш Первый Совет остается в тени своей лени. Вернее... - она улыбнулась. Улыбнулась по-бесовски, так, как умела улыбаться лишь Кросс-ведьма, которую знал только Мэй. - Все, кроме тебя, уже проснулись, а некоторые успели даже заявить о себе. Интересно?
-От их действий не будет толку, - вздохнул Мэй.
-Надо же, я даже не ожидала такого эффекта, - вампир поднял удивленные глаза на свою погибшую хозяйку. Несколько секунд она молча смотрела на аристократа, а потом вздохнула: - Ты только что упоминал то, что Солнце Полуночи сводит с ума, верно? Отчасти, ты прав. Оно незаметно и медленно, но верно сводит с ума вас, вампиров. Единственное оружие, которое, даже подчинившись, артачиться. Оно приводит в восторг, завораживает, а своим блеском разрушает ваше сознание. Так было всегда.
Мэй молчал, непонимающе глядя на Кросс, а та продолжала смотреть в окно. Прошло не меньше нескольких минут прежде, чем она продолжила:
-Чизу отдала этот меч Ридо Курану, чтобы тот смог отомстить Курану. О мотивации этого поступка я не знаю. Ридо, чьи горе, несчастья, разочарования уже начали подтачивать сознание, получил мощнейшее оружие, способное убить любого вампира, которое соизволило ему подчиняться. И внезапная радость от возможности отомстить окончательно закончила процесс, в результате которого Ридо стал самым настоящим психопатом, помешанным на кровной мести, хотя раньше был весьма приятным человеком. Образно выражаясь, человеком. Солнце полуночи исчезало и появлялось. Когда чете Кирию пришел приказ убить бывшего человека, за которого впоследствии мстила Шизука Хио, кто-то подбросил им этот меч. Ради интереса Кирию пошел против того вампира именно с этим мечом. От Солнца погиб возлюбленный Шизуки, горе и желание отомстить стали ее безумием. Вскоре после гибели Хио-сан все планы главы Совета Старейшин, Асато Ичижоу, посыпались карточными домиками. Совет был уничтожен Канаме Кураном, следующим должен был стать он. Единственным его спасением стал легендарный меч, способный убить чистокровного в любых руках. И Солнце явилось на его зов. Жуткий страх перед смертью и внезапная возможность переиграть чистокровного принца ввергли старого аристократа в радостное сумасшествие. Подобные случаи, но менее известные, были и в наши далекие времена. Услышав о них, я заинтересовалась и решила как-нибудь это проверить. Потом появился ты, идеальная возможность разыграть эту давно задуманную сценку. Солнце Полуночи было у Чизу, но было не трудно прийти в тот подземный храм и одолжить его. Ты похитил меня сразу после того, как до Гильдии дошли вести о гибели лорда-советника Акатсуки. Думаю, ты и не подозревал, что за тот короткий промежуток времени Кайя Аидоу успела со мной повидаться и предложить свою помощь в нашей войне против вас, вампиров. Помнится, тогда меня позабавило это предложение, но показывать свое отношению к нему я не стала — мало ли, что может случиться. А Кайя, пообещала, что придет на первый же мой зов. Итак, я оказалась в твоей башне без дверей и с единственным окном. Вечно следить за мной ты не мог и переодически оставлял одну. В один из таких дней я и позвала Кайю, попросив ее спуститься в тот храм и попросить у Чизу меч для меня. Я боялась, что мать может не поверить моей посланнице и даже убить ее, но все обошлось. Кайя вернулась вместе с мечом,который я спрятала в комнате. Вернувшись, ты ничего не почувствовал, и я решила, что все те случаи — лишь совпадения. Не буду скрывать, я разочаровалась.
-Мерзавка, - помолчав мгновение, произнес Мэй, отворачиваясь.
-Вот именно, - не смутившись, ответила охотница. - Слишком поздно я поняла, что ошиблась. Ты изменился, перестал быть тем Мэем, который неожиданно появился в моей жизни. Честно говоря, тот Мэй был мне намного симпатичнее, и, размышляя о причинах твоего изменившегося поведения, я вспомнила о Солнце. Все же, подсознательно ты реагировал на оружие, созданное для уничтожения тебе подобных. И реагировал соответствующе — стал нервным, озлобленным... Всего неперечесть. Помнишь тот случай, когда к башне случайно вышли сын и племянник Кайи? Ты их чуть не убил, а я смогла остановить тебя лишь вмешавшись и применив силу. Мэй, опомнись. Я виновата и, увы, не знаю, как исправить свою ошибку. Но опомнись, вспомни, что раньше ты был другим, и все вокруг было ярче...
-Значит, это был лишь эксперимент? - неожиданно прервал ее Соуэн.
-Да.
-Окончившийся удачный эксперимент?
-Да.
-И я тебе больше не нужен?
-Мне — нет, - фыркнула охотница. - Но у тебя сейчас другая хозяйка, более дальновидная, чем я. Хозяйка, которой уже надоели твои заскоки.
-Я сам с этим разберусь! Но у нее Солнце, и я не знаю, к чему это приведет...
-Успокойся. Я уже сказала, на людей это не действует. Знаешь, мы, люди, как-то изначально были жадными до власти, и лишняя власть нас никогда не смущала. Это касается лишь вампиров. Да и то — косвенно. Меч ничего не делает, Мэй. Эту черную работу творят цели, ради которых вампиры пытаются им завладеть.
Вампир поднял глаза на охотницу, словно впервые ее увидел. Женщина грустно улыбнулась и сказала:
-Еще один вопрос, и я уйду. Вышла забавная штука, я умерла и оказалась не в состоянии узнать это сама... Что стало с нашей дочерью? Впрочем, неважно. Ты все равно за ней не следил. Постарайтесь помочь той, которая живет сейчас.
* * *
Что ее дернуло выйти в такую грозу, Рука не знала. Просто вдруг стало невообразимо тоскливо в родном доме. Мария учила Сару-сама играть в игровую приставку, а Такума и Ичиру пропадали где-то в городе. У них в сердце не было той сосущей пустоты, что затягивала душу Соуэн в бездну отчаяния.
Хотелось плакать, но слез не было. Так пусть их заменит дождь.
Девушка бесцельно брела по улицам города, отстраненно наблюдая, как мимо проносятся машины, люди бегут, стараясь побыстрее спрятаться под каким-нибудь навесом. Один толстощекий карапуз упоенно шлепал по лужам, ловко увертываясь от рук матери, пытавшейся не допустить этого безобразия.
В горле встал комок, и Рука сглотнула. Ей внезапно представилась ее жизнь, если бы всей этой войны, разборок чистокровных и Совета не было. Родители, наверное, уже выдали бы ее замуж, может быть, у нее даже бы успел родиться такой вот малыш. Сколько бы с ним было хлопот, сколько бы с ним было веселья!.. И обязательно заботливый отец рядом, и никого, кроме Каина, Соуэн не могла представить на этом месте.
Но Каин мертв. Убит охотниками, связавшимися с «собаками» Совета.
Девушка решительно свернула с широкой улицы в более узкую улочку, не обращая внимания на то, что уже промокла до нитки, а ни небо, ни настроение не намереваются светлеть. По щекам все-таки потекли слезы, но от злости. Молодой вампирше хотелось рвать и метать, мстить «собакам», охотникам-предателям, Курану и его свите. Она уже не замечала ни слез, ни дороги, просто неслась куда вперед, полностью поглащенная мыслями о мести.
И тут раздался истошный детский визг.
В голове мигом прояснилось, Рука остановилась, как вкопанная, и огляделась. Кричали совсем недалеко, кажется, за соседним домом. Не думая, что делает, Соуэн бросилась на уже повторившийся крик.
То, что она увидела в маленьком дворике, заставило девушку мигом вспомнить все те планы мести и попытаться привести в исполнение хоть какие-то из них.
Десяток низших вампиров, трудно было определить, уровня D или Е, окружили троих детей, явно намереваясь хорошенько поразвлечься. Рядом валялась туша разорванной на куски здоровой собаки, видимо, попытавшейся напасть на вампиров. Мальчишка, самый старший в этой компании — не меньше семи лет, стоял впереди, совсем не по-детски смотря на облизывающихся тварей, и явно намеревался защищать своих товарищей по несчастью до конца. За его спиной, обнявшись и дрожа от ужаса, стояли две девочки. Старшая, лет пяти-шести, прижимала к себе малышку, которой от силы было года четыре. Хуже всего было то, что кроха была вся поцарапана, а на ее пухленьких ручках виднелись многочисленные укусы.
Никто из действующих лиц этой отвратительной сцены не заметил появления девушки.
На мгновение задумавшись, Рука остановилась на углу дома. Хм, «арсенал» ее способностей не особо впечатлял. У нее были скорость, сила и реакция, несколько превосходящие указанные способности низших вампиров, а опыта ведения боев, тем более — рукопашных, в одиночку, было слишком мало. За этот год ей удалось побывать на нескольких битвах, но там ее роль ограничилась тем, что, под надежным прикрытием своих товарищей, Соуэн гипнотизировала противников, заставляя их бросаться друг на друга. Провернуть нечто подобное в данной ситуации ей казалось несколько проблематичным. Ее дар — гипноз - был относительно мирным.
Вампирша вспомнила, как во время приступа Академии Кросс, она не успевала увернуться от атакующего противника, а ее спас Каин, который, не задумываясь, спалил того вампира. Его мощный дар многое давал, хотя Сейрен, не обладающим никаким особым талантом, справлялась даже лучше, используя лишь физическую силу.
-А не жирно ли вам будет? - решившись и выйдя из-за угла, громко окликнула вампиров Рука, стараясь выглядеть как можно уверенней и наглее. Некоторая доля неожиданности, внезапно появившийся противник...а может, конкурент?.. заставят мерзавцев ненадолго, но забыть о своих жертвах. Оставалось лишь надеяться, что детишки попались сообразительные и поймут, что самое время делать ноги. А она... Рука неожиданно хищно улыбнулась. Она как-нибудь справится.
План, как и следовало ожидать, сработал. Вампиры опешали от подобной наглости, и девушка успела заставить двоих оторвать друг другу головы. Полыхнувшие лиловым огнем глаза незванной гостьи заставили остальных гадов наброситься на девушку.
Не рискуя сразу задерживаться и нападать, Рука решила поставить на скорость и увертливость. Едва первые противники приблизилсь на десяток метров, она легко вскочила на примеченный заранее козырек подъезда, с неудовольствием отметив, что дети впали в испуганный ступор и не намерены убегать, и перескочила на балкон на третьем этаже, чуть не упав. Чертыхнувшись сквозь зубы, девушка поняла, что не в лучшей форме, раз еле преодалела такое расстояние. Потом пришлось сразу отбросить мысли: низшие полезли к балкону прямо по стене, цепляясь жуткими когтями за выступы между кирпичами. Не долго думая — в бою вообще особо не стоит задумываться, что делаешь - , Рука спрыгнула с балкона, нарочно шагнув «солдатиком», чтобы весь ее вес прочувствовал на собственном хребте зазевавшийся вампир, еще не успевший прилепиться к стене. Мужчина рухнул, зашипев, когда хрустнула его рука. Вампирша, не теряя времени, схватила его за голову и резко повернула ее чуть больше, чем на 180 градусов, действуя по наитию. Шейные позвонки, не выдержав, сломались и несчастный рассыпался прахом. Его соратники взвыли и с еще большим энтузиазмом бросились к Руке. Один из них прыгнул с балкона, решив повторить ее трюк, и девушке пришлось очень быстро пятиться спиной.
Ей повезло еще несколько минут оставаться целой и невредимой, избегая атак, а потом один из вампиров некстати вспомнил, что в кармане его пиджака завалялся пистолет.
Дальше пришлось не сладко. Нужно было постоянно перемещаться, не давая «стрелку» прицелиться, а остальным просто достать ее. Один раз удалось подставить под пулю одного из противников, но та попла в плечо, лишь разъярив вампира. Дети продолжали стоять на месте, с ужасом и восхищением наблюдая за этой дракой: Рука отдавал себе отчет, что происходящее вокруг никак не тянет на красивое и эпическое название «битва».
-Попалась! - прохрипела женщина-вампир. Она успела схватить Соуэн, приготовившуюся взлететь на детскую горку, за ногу и со всей силы дернуть. Охнув, Рука упала и сильно приложила головой о металлический поручень. В глазах на мгновение потемнело. Вампирша дрыгнула ногой, пытаясь если не отцепиться от противницы, то хотя бы хорошенько припечатать ей ботинком по лицу, в человеческой жизни — весьма симпатичному. Увы, сейчас все портило ужасная маска, имя которой — жажда крови.
Из этого ничего не вышло, и на то, как женщина рассыпается прахом, Рука смотрела с удивлением и непониманием.
-Эй, ты в порядке? - окликнул ее кто-то. Только тогда девушка сообразила поднять глаза и увидела перед собой парня с русыми волосами. Он одет был в кожаный черный костюм байкера, а в руках держал впечатляющий боевой нож, которым и перерезал низшей вампирше горло.
-Да, - выдохнула Рука. - Спасибо...Сзади!
Парень успел вовремя обернуться и всадил свой нож в горло следующего вампира по самую рукоять. Тот захрипел, попытался все-таки полоснуть своего убийцу ужасающими когтями, но все-таки рассыпался.
-Еще столько же, - пробормотала Рука. Задерживаться и болтать со своим спасителем прямо сейчас она не была намерена. Пробежав мимо одного из оставшихся пяти вампиров, вампирша схватило его за плечи, развернула в сторону низенькой ограды, украшенной маленькими пиками, и, придав ускорения пинком, отправила своего противника в полет. Тот на всей скорости налетел на низкую калитку и упал, напоровшись сразу на несколько пик. Соуэн даже не стала досмаривать, как он рассыпается. В ее крови бурлил адреналин, в сознании снова пульсировал азарт. Войдя во вкус драки, она захотела большего. Но она и глазом не успела моргнуть, как ее неожиданный соратник прикончил еще двух низших. Зло рыкнув, она резко развернулась и неожиданной для самой себя силой пнула подкрадывающуюся сзади вампиршу. Та обиженно охнула, тоже не ожидая подобного, отлетела назад, врезалась спиной в стену дома и рассыпалась.
-Стойте! - вдруг закричал кто-то. Рука и ее соратник удивленно обернулись на голос и, не сговариваясь, выругались: последний уцелевший вампир стоял рядом с детьми, крепко держа мальчишку за шею. - Дайте мне уйти, и эти дети не пострадают. Но-но! - едва Рука попыталась шагнуть в их сторону, покачал головой вампир, сильне сжав шею мальчика, который тихо охнул. - Ну же, уходите.
-Вообще-то, речь шла о том, что уйдешь ты, - заметил парень, убирая нож в ножны на руке, который явно нервировал их «друга». - Но если ты настаиваешь... - он искоса посмотрел на Руку, словно спрашивая: «Можешь что-нибудь сделать?»
Та еле заметно повела плечами, мол, попытаюсь. Пристально глядя на вампира и пытаясь поймать его взгляд, Рука, отступая назад, сказала:
-Хорошо, хорошо. Мы уходим. Но давай договоримся: мы подойдем к углу дома, и ты отпускаешь детей.
Не чувствуя подвоха, вампира смотрел ей в глаза. Еще чуть-чуть... Но если она сейчас сорвется, и в глазах полыхнет лиловый огонь, все будет напрасно. Нет, нельзя. Все получится.
Видя, что у девушки есть какой-то план, ее товарищ тоже стал медленно отходить. Их противник заметно расслабился. Когда его нежданные враги почти ушли, он отпустил шею мальчика, положив руки на хрупкие плечи. Но нечто, чему следует доверять, подсказывало Руке, что, едва они скроются, вампир убьет всех троих детей. Подбежать и убить его они не успеют, что же делать?..
Решение созрело мгновенно.
-Не двигайся! - вдруг закричала Рука, поворачиваясь. Вздрогнул и вампир, и товарищ по оружию. Девушка повернулась к стоявшему рядом парню и быстро сказала, уже не заботясь о том, что ее услышит противник: - Бросай нож!
Употребление первого пришедшего на ум слова сбило с толку вампира, но парень сообразил, чего от него требуют, и, молниеносно выхватив нож из ножен, метнул его в «террориста». Тот, было, рыпнулся, и в его глазах отразился ужас, когда он не смог пошевелиться. Нож, хоть и не был создан для метания, набрав в полете скорость, с неприятным чавкающим звуком вошел прямо в сердце мужчины, и вампир, захрипев, рассыпался в прах. Не теряя ни секунды, Рука бросилась к детям, а за ней — и парень.
-Ты в порядке? - спросила девушка у мальчика. Тот закивал, и Соуэн подошла к девочкам. Но, когда она протянула руки к израненной малышке, державшая ее на руках девочка испуганно дернулась. - Успокойся, мне надо осмотреть ее. Я не причиню ни ей, ни тебе вреда.
Девочка сквощь слезы с недоверием смотрела на молодую вампиршу. Успокоить ее удалось лишь с помощью мальчика, удивительно трезвомыслящего и спокойного для своего возраста и этих событий. Пока Рука, держа маленькую девочку на руках и осматривала ее ранения, над плечом девушки склонился парень.
-Если ее сейчас же не отвезти в больницу, она может погибнуть. Они выпили слишком много, - бросил он Руке. Та кивнула, так как уже сама пришла к этому выводу. - Ты знаешь, где ближайшая больница? - Соуэн кивнула. - Тогда беги с девочкой туда, а я позабочусь о них, - парень кивнул в сторону старших детей.
Вампирша шагнула в сторону, но тут же остановилась и смерила парня холодным недоверчивым взглядом.
-А не застану ли я туи, вернувшись, два обескровленных трупа? - хладнокровно спросила она. Девочка испуганно пискнула и вцепилась в куртку своего друга.
-Нет, - покачал головой парень. Он поднял руку так, чтобы девушка видела его ладонь, на которой внезапно проявился какой-то серебристый рисунок. - Слово аристократа.
Прищурившись, Рука повнимательнее присмотрелась к своему неожиданному соратнику. Вернее, она прислушалась к своим ощущениям. В пылу драки некогда было задумываться о природе этого парня, но сейчас стало ясно, что он действительно вампир-аристократ, причем намного сильнее, чем Рука. Это вполне объясняло, почему он оказался в этом дворике. Не задавая больше вопросов и обняв малышку покрепче, Соуэн разбежалась и, отталкиваясь от балконов, взлетела на крышу дома, помчавшись в больницу.

В приемной она отдала ребенка врачам, сказав, что нашла девочку на улице уже в таком состоянии, и вышла во двор. Дождь уже кончился, небо прояснилось. Во дворе Рука села на низенький заборчик и внезапно поймала себя на мысли, что волнуется за эту малышку. Врач, бегло осмотревший ее, сказал, что самое опасное — если в раны попала какая-нибудь зараза, что в данном случае неизбежно, раз ее покусала какая-то собака. В том, что собаку можно сравнивать с низшим вампиром, Соуэн сомневалась, как и в том, чистили ли те вампиры зубы перед «трапезой». Девушка сидела и думала о том, как о малышке сейчас заботятся врачи, когда со стороны ворот раздался рокот мотора, и вскоре рядом с ней остановился мотоцикл, на котором сидел тот самый аристократ, помогавший ей в драке. Шлем он не надевал принципиально, ветер взъерошил длинные светло-русые волосы. «Человеческий» возраст был трудоопределяем на глаз: точно старше Руки, но, кажется, не намного.
-Все в порядке? - спросил он.
-Я сказала, что девочку, вероятно, покусали собаки. Врачи пообещали о ней позаботится и найти ее родителей, - кивнула Рука.
-А ты что здесь сидишь?
-Да так, - фыркнула вампирша. - А ты зачем сюда приехал?
-Проверить, отнесла ли ты девочку, или где-то по дороге бросила обескровленный трупик, - обезоруживающе улыбнулся аристократ, возвращая девушке ее же колкость. - Кстати, Эйб Шаноа, - он протянул руку, довольно изящную, но отнюдь не по-женски.
-Рука Соуэн, - вздохнула девушка, пожав его руку.
-А что так нерадостно? - поинтересовался Эйб.
-Да жизнь такая, - мрачно пробормотала Рука. - Тоска, хондра и прочее...
-О, ну, это лечится, - неожиданно жизнерадостно объявил аристократ. Прежде, чем Соуэн успела среагировать, он дернул ее за руку и усадил на мотоцикл позади себя. Снова зарычал мотор.
-Сдурел? - охнула Рука. Тут «железный конь» сорвался с места, и ей пришлось вцепиться в Шаноа.
-Просто не люблю пессемистичных личностей, особенно мрачных, но очень красивых девушек, - безмятежно ответил вампир, и Рука замолча, пораженная его наглостью. - Я не желаю тебе зла, слово аристократа! Просто давай прокатимся с ветерком.
Вампирша собралась сказать решительное «нет», но тут представила свое возвращение домой. Обратно, к печали и...
-Черт с тобой! - воскликнула она, крепче обвивая руками талию байкера. Тот рассмеялся и прибавил скорости.
* * *
Едва закрылась дверь за Такумой, Сара перевела взгляд на бумаги, которые он ей принес. Сердце молодой вампирши забилось чаще, когда она открыла темно-серую папку без всяких пометок, и углубилась в чтение.
Дождь за окном, самый настоящий ливень с грозой, успел закончиться, тучи исчезли, оставив ночное небо, впрочем, уже светлеющее на востоке. Мария, всю ночь развлекавшая свою принцессу, зевая, ушла спать за полчаса до прихода Ичижоу. И это к лучшему: не стоит ей знать об этих бумагах. Детское любопытство юной Куренаи заставит ее заинтересоваться их содержимым, и... Наверное, ей, как и Такуме, не важна чистокровность Сирабуки, но лучше, чтобы этой информацией владело как можно меньшее количество людей. Особенно, если дело в том, о чем Сара думала с некоторым благоговейным опасением.
В малой гостиной, небольшой комнате перед библиотекой, она сидела одна. Комнату освещали свечи в тройном канделябре, стоявшем рядом на тумбочке. Пламя свечей отбрасывало тени на тяжелые шторы, отражалось в стекле окна и декоративных шкафчиках с чайными наборами на полках. Этот свет создавал в маленькой комнате с мягким ковром и изысканной мебелью атмосферу таинственности, столь подходящей, как невольно отметила Сара, прочтению столь важного и интригующего документа.
Пламя свечей отражалось в длинных локонах цвета слоновой кости, волнами ниспадающих на плечи и спину девушки, придавая им рыжевато-золотистый оттенок. Такого света было вполне достаточно, чтобы различить буквы, и Сара читала. Читала, порой перепрыгивая со строчки на строчки и пропуская целые абзацы, порой боялась пропустить лишнее слово.
То, ради чего все затевалось, оказалось в самом конце досье. Это была неправдоподобная информация из самых достоверных рук. Вот она, «мертвая кровь»...
«...я называю эту способность «мертвой кровью»: она разъедает живую плоть, как самая сильная кислота, практически моментально — процесс занимает несколько секунд, принося мгновенную и жуткую смерть. Однако имеется и обратная сторона этой медали: эта кровь полностью восстанавливает мертвые материи, запускает остановившееся сердце. Я был свидетелем того, как «мертвая кровь» восстановила из праха тело вампира, и тот ожил. Более того, какое бы повреждение ему потом не наносили, вампир оправлялся. Убить его смог лишь носитель «мертвой крови». Исследование этого поразительного феномена завело меня в поиски его корней.
Клан Соуэн — один из древнейших аристократических родов вампиров. Некогда Соуэны могли по силе соперничать с чистокровными. Один из членов этого рода был председателем первого Совета старейшин вампиров. Именно о нем пойдет речь. Я не могу назвать имен действующих лиц, я дал слово чести охотника, но это не отражается на картине.
Согласно информации, предоставленной одним достоверным источником, у этого аристократа был тайный брак с женщиной, являвшейся прямым потомком великой Чизу, то есть, чистокровной охотницей. От этого брака родилась дочь, которая и стала первым носителем «мертвой крови», а так же новым главой клана, после исчезновения ее отца. Насколько я могу судить, «мертвая кровь» появилась в результате смешения двух, по сути, несовместимых факторов: крови вампира и крови охотника, непримиримых врагов.
Впоследствии выяснилось, что два дара клана Соуэн - «мертвая кровь» и гипноз с пси-атаками могут существовать порознь. «Мертвую кровь» получает лишь один ребенок в поколении, старший, и при этом может не получить дар «псионического огня». Младшие дети в поколении остаются лишь с упомянутым «огнем»...»
Сара первернула страницу и удивленно уставилась на нее.
На плотной бумаге, поверх основного текста, ярко-красным карандашом было размашисто написано: « Ну, здравствуй, сестренка. Хотела бы с тобой встретиться. Приезжай в замок вместе со свитой. Кросс Акане. P.S. Думаю, Зеро-кун будет рад видеть Ичиру. А ты захочешь посмотреть на прах Хио Шизуки-сан».

@темы: Немного творчества, Шахматы Чистокровных, Фанфики

---

Шахматы Чистокровных - 7 глава

Ночь 54. Наши самые сокровенные тайны

Ночь 54: Наши самые сокровенные тайны

"Ветеp в твоих волосах
Тот же, что вечность назад,
Вpемя застыло,
Лyна и солнце встали в pяд..."
Ария - "Беги за солнцем"

У бывшего штаба Гильдии Такуму встретил сам Кросс. Он отдал вампиру ключи от оставшихся здесь архивов и попросил потом отдать их Сенри Шики, с которым он «постоянно пересекается».
Поведение бывшего директора Академии несколько удивило аристократа, но внимание больше привлекали внешние изменения. Кросс, снова ставший охотником, не был похож на Кросса-пацифиста. Разумеется, одежда и меч на поясе. Длинные русые волосы были распущены. Отсутствовали очки, взгляд стал твердым и проницательным. Но более всего уливило Такуму другое. У Каиена оказались сине-зеленые, а вовсе не карие глаза. «Линзы», как сказал охотник, уходя. Зачем нужны были линзы, Ичижоу так и не понял.
Вампиру повезло: документы, касающиеся кланов Соуэн и Сирабуки, нашлись довольно быстро. Такума неторопливо листал их, вполне довольствуясь лунным светом из-за окна, когда между двумя папками попался совершенно посторонний документ.
От рождения Ичижоу был наделены здоровым любопытством. Он не смог удержаться и открыл досье Каиена, абсолютно случайно попавшее в его руки.
В глаза сразу бросилась дата рождения. Такума с удивлением отметил, что молодо выглядещему Кроссу больше сорока. В графе «семья» были указаны погибшие родители и младшая сестра. Под вопросом стоял брат-близнец, погибший при рождении. Дальше шел «послужной список», и Ичижоу понял, почему Каиен был человеком-легендой среди охотников, да и вампиров — тоже.
А дальше шли рукописные заметки, прикрепленные к досье. Все они были написаны разными подчерками и содержали мнения разных охотников и слухи о Каиене Кроссе. Такума читал и не верил своим глазам.
-Ты закончил?
Вампир вздрогнул и обернулся на голос. В темноте у двери стояла девушка, прислонившаяся к стене. В ночном сумраке хорошенько разглядеть ее было сложно, даже вампирское зрение помогало увидеть лишь светлую кожу и ярко-зеленые глаза. Несколько другого оттенка, нежели у него самого, но тоже очень красивые и выразительные.
-Извините?
Девушка тихо фыркнула:
-Настоящий аристократ. Мое имя — Акане, я пришла сюда за досье, которое ты читаешь.
Зеленоглазая Акане протянула руку, но Ичижоу не спешил отдавать ей столь информативную бумагу.
-Кто вы?
-Охотница. Не волнуйся, у меня есть доступ в архив. Я — младшая сестра Каиена Кросса, - неуловимое движение, и Акане оказалась рядом с Такумой. Вампир с удивлением отметил, что девушка с ним одного (и не маленького!) роста, а так же то, что от нее очень вкусно пахнет яблоками. Настолько вкусно, что Такума даже выпал из реальности. - Ку-ку! - окликнула его девушка. - Ты-то здесь что ищешь?
-Мне нужны документы о кланах Сирабуки и Соуэн, - тихо сказал Ичижоу, отгоняя навязчивые мысли о яблоках.
-А конкретно? О них немало информации, - уточнила Акане, явно заинтересовавшись.
-«Мертвая кровь», ты слышала когда-нибудь о такой способности? - с надеждой спросил вампир.
-О! - непонятно чему обрадовалась девушка. - Я как раз принесла это досье. Обмен? - она лукаво подмигнула и извлекла из сумки, висевшей у нее на плече, папку, которую протянула Ичижоу.
Такума нашарил выключатель у ближайшего бра. На мгновение яркий свет, без которого он обходился раньше, ослепил аристократа. А когда он увидел свою случайную спутницу по путешествию в ночной архив, то похолодел.
Перед ним была точная копия Чизу. Вернее, какой бы могла быть Чизу, не заточи она тогда себя в подземелье. Черные волосы девушки были схвачены в «конский хвост», глаза смотрели прямо, хотя не так леденяще. Одета она была в серую футболку и джинсы с черной кожаной курткой.
Невероятная картинка, которая сводит с ума ароматом яблок.
Нет, это не Чизу, конечно. Одна из ее потомков, Сара-сама говорила...
Сара-сама.
Запах яблок перестал сводить с ума. Ичижоу осмысленно посмотрел на удивленную Акане.
-В чем дело? - спросила девушка, поежившись.
-От вас очень вкусно пахнет яблоками, - прямо в лоб сказал Такума, не подумав, как странно это прозвучит.
Глаза Акане от удивление стали похожи на блюдца.
-От меня не может пахнуть яблоками. От силы — ромом и дымом, я пришла из довольно паршивого бара, - улыбнулась охотница, как улыбаются медсестры своим пациентам-психам. Такума смутился. - По-моему, ты уже спишь на ходу. Возьми папку с собой и иди домой, мой тебе совет.
И, не дожидаясь ответа, девушка ушла вглубь архива. Такума открыл папку и проверил, то ли там лежит. Успокоившись на этот счет, он стал подниматься с подоконника, на котором сидел.
И лишь тогда понял, что не давало ему покоя все это время.
Согласно досье, сестра Каиена Кросса была мертва уже больше двадцати лет.
* * *
От надвигающегося ужаса ничто не спасало. Тело словно горело, не спасал и холодный ветер. Стремились исчезнуть последние обрывки мыслей. Тяжело дыша, чуть ли не хрипя, Каиен опустился на землю. Вернее, сполз по стене, о которую до этого опирался.
«Может, сдаться?.. Сопротивляться уже бесполезно,» - устало подумал Кросс. Его взгляд, полный боли, был устремлен к звездам. - «В конце концов, это будет закономерный конец для «вампира без клыков»».
Каиен закрыл глаза, а когда открыл их, то увидел перед собой Кирию Ичиру. Понимая, что уж он-то точно не может быть реальностью, Кросс с тоской подумал, что перед «этим» он все-таки успеет окончательно сойти с ума.
«Почему...именно сейчас? Когда я могу кому-то еще пригодиться? Когда вернулась моя сестренка?..»
-А ну, смотри на меня!
Уплывающее сознание с трудом выполнило незамысловатый приказ.
Да, это был Ичиру. Но какой-то не такой. Волосы были длиннее, глаза... Взгляд и движения разительно отличались от взгляда и движений того Ичиру, которого знал Кросс. Да и в голосе, как ни странно, проскальзывали женские интонации.
Холодная рука мимоходом коснулась его щеки и мощным рывком рванула высокий воротник плаща вместе с рубашкой охотника. Каиен попытался встать, скрыться от внимательного взгляда этих фиалковых глаз. Неважно, кто перед ним. Никто не должен видеть «этого».
Тонкие пальцы легко коснулись следов укуса на шее.
-Пока превращение в вампира не затронуло жизненно важных органов, следы от укуса чистокровного вампира не проходят. Зачем ты дал ей себя укусить Каиен-кун? - участливо спросила женщина. Теперь Кросс убедился в том, что перед ним женщина, пусть и очень похожая на близнецов Кирию.
Джури.
Да, сама боясь предательства, она предала его. Но может ли, имеет ли право он обвинять эту прекрасную женщину? Она ведь не расчитывала умирать, обещала, что сможет снять это проклятье, привязывающее охотника к ней невидимыми узами. Она ведь не подозревала, какого это для охотника. Сопротивляться жажде крови, не давать телу изменяться, живя надеждой на исцеление, а потом узнать, что его единственная спасительница погибла.
Что бы Зеро не говорил, Кросс прекрасно понимал парня, укушенного Шизукой Хио. Но Кирию было проще: он мог ненавидеть свою «мать». Мог положиться на оружие, печать. На Каиена и Юуки. А ему, Кроссу, приходилось все время нести это непосильное бремя в одиночестве. К счастью, никто в Академии так и не заподозрил, как близок легендарный Каиен Кросс к превращению в низшего вампира.
-И что же мне теперь делать? - спросила саму себя женщина. - Я ведь так рассчитывала на тебя, а ты вот-вот сорвешься до падения в бездну уровня «Е», минуя уровень «D».
Женщина села рядом с ним на корточки и стала сосредоточенно смотреть в каменную стену, безмолвно слушавшую этот странный диалог. Вернее, монолог. Каиен коснулся рукой шеи. После прикосновения этой женщины разум слегка прояснился, но двигаться было по-прежнему тяжело.
-Тьфу, гадость какая! - неожиданно воскликнула женщина. Следующие ее действия длились считанные секунды. Она схватила Каиена за руки и удлинившимися, как у вампирам, ногтями полоснула охотника по запястьям.
Сначала выступили лишь капельки, но вскоре кровь хлынула настоящим потоком. В глазах Кросса потемнело от боли. С каждой секундой мир становился все менее отчетливым, голова шла кругом, а кровь текла из перерезанных вен, словно ее специально выкачивали. Губы пересохли, и Каиен с ужасом почувствовал, как его клыки удлиняются, становясь клыками вампира, сгорающего от жажды.
И тут на его губы упала густая капля. Сначала одна,потом две, три... Это походило на начинающийся дождь. Вскоре живительная влага потекла самой настоящей рекой. Безумие вновь застелило разум, Кросс судорожно глотал кровь, текущую с тонких запястий той странной женщины, держащей руки над лицом охотника.
Чистокровного охотника, выжившего из заранее обреченного дуэта «проклятых близнецов», укушенного погибшей чистокровной королевой вампиров.
Каиен попытался поймать истекающую кровью руку и прижать ее к губам, но женщина цокнула языком, словно осуждая. В голове мужчины прояснилось, он увидел, как раны на руках его спасительницы заживают с невероятной скоростью.
-Это поможет. Не знаю, насколько. Но когда это понадобится, я снова сделаю это, - прошептала женщина, поднимаясь. На ее тонких губах мелькнула грустная улыбка.
-Спасибо... - так же тихо сказал Кросс и закрыл глаза, наслаждаясь непривычным ощущением покоя.
Вдалеке полыхнула молния, загремел гром, и пошел дождь, уверенно перерастающий в настоящий ливень. Охотника это не волновало, он продолжал лежать на каменной мостовой. Холодная дождевая вода смывала кровь с тела мужчины, его одежды, уносила свою красную "сестру" прочь от этого места...

Готовясь уступить сознанию Ичиру его тело, Чизу на мгновение подняла глаза на окна старого архива Гильдии. Замерев, она улыбнулась и подняла руку в знак приветствия. Молодая женщина, стоявшая у одного из окон, повторила ее жест и улыбнулась точно так же, как и прародительница, чьей копией являлась.
* * *
Куран не был уверен в том, что он делает. Но выбора, похоже, не оставалось.
Законы мира незымблемы. Он получил новое тело. Но у этого тела был законный владелец, с чьей душой надо было что-то сделать. Уничтожить, растворить в своей более сильной личности. Или запереть в самом отдаленном уголке сознания. В чем-то это было смешно. Безжалостный прародитель вампиров не смог уничтожить дух своего потомка. Пожалел... Когда-то это слово, как и то, что оно означало, не было ведомо Курану. Единственные положительные чувства, эмоции, поступки, желания... Все они были направлены к Чизу. И слово «сестра» заменяло все это.
Тогда же... Когда Ридо принес ему своего маленького племянника по имени Канаме, в чье тело смог бы вселиться прародитель, Куран вдруг оказался беспомощен перед лицом детских наивных мыслей и воспоминаний. Он внезапно вспомнил, что никогда не знал того тепла, которым был окружен этот ребенок. Его родители давно превратились в равнодушные тени, от тел которых не осталось даже праха. Сестра ненавидела его всем сердцем. Даже не ненавидела, а презирала, испытывала отвращение. Не желая сосуществовать с вампиром, она стало его вечным врагом, стала богиней для тех, кто мстил детям прародителя, а себя погребла в подземном храме, где похоронила мужа, убитого по вине ее брата. И, как бы Куран того не желал, он не смог бы войти в ту священную обитель.
Это неведомое семейное тепло вдруг стало таким притягательным, что Куран забыл о своей сделке с Ридо. Он решил занять место Канаме в семье Куранов и, чтобы никто не догадался о чудовищной подмене, сохранить сознание маленького принца, с которым можно было бы советоваться в каких-то ситуациях.
Ридо вероломства не простил. Курану пришлось открыть чете Харуки и Джури всю правду. Он ждал обвинений, гнева, но... Харука молчал, а Джури опустилась перед ним на колени и протянула к нему руки. «Но ведь... Канаме еще внутри тебя...» - прошептала она. Дождавшись кивка, она подошла к нему и заключила в теплые материнские объятья. - «Ты наш сын».
Это стало началом новой жизни Курана. Он перестал разделять себя и маленького Канаме. С помощью друг друга, они стали одним почти идеальным существом. Древним и мудрым, юным и нежным. Баланс и гармония. Тепло маленькой семьи, живущей в подземном особняке и прячущейся от всего мира. Харука и Джури окружали его заботой и любовью, как своего настоящего сына. Куран не хотел их разочаровывать, он сам полюбил своих «родителей». Он рассчитывал помочь им, немного подождать, пока это тело подрастет и войдет в большую силу, нежели сейчас, и стереть с лица земли их врагов. С рождением его младшей «сестры», Юуки, это желание лишь усилилось.
Небо, как же были непохожи его сестры...Лед и пламя, зима и лето, небо и земля. Старшая сестра, Чизу, взрослая, смелая, самостоятельная, решительная, похожая на дикую хищную кошку. Она была подобно сорвавшемуся в полет клинку, который ничто не остановит; ее холодная красота сияла так же, как сталь этого клинка, имя которому — душа. Чизу знала, что ей нужно, и как ей этого добиться. Ее мнения и решения невозможно было изменить. Она никогда не сомневалась.
Младшая сестра Юуки, совсем еще ребенок, беззащитная, нежная, похожая на маленького домашнего котенка, еще совсем слепого. Она была ласковым зверьком, о котором хотелось заботиться всю жизнь. Добрая, наивная, с хрупкой красотой цветка, который может расти лишь в теплице при постоянном уходе. Она любила окружающих и зависила от них. В ее ранимую душу легко было заронить себя сомнения. Но это семя никогда бы не выросло в цветок ереси. И вырастить такой цветок она ни в ком бы не смогла, как и стать богиней, ведущей за собой воинов на верную гибель.
Чизу - «тысяча аистов». Она действительно прожила и проживет не одно тысячелетие.
Юуки - «нежная принцесса». Вечно юная и вечно хрупкая наследница Куранов.
Он любил их обеих. Чизу — неистово, безумно, превращаясь в дикого зверя на слишком короткой цепи ее несокрушимой воли и ледяного взгляда изумрудных глаз. Юуки — нежно и трепетно, боясь причинить ей вред, тая под наивным взглядом огромных карих глаз. Возможно, когда эта малышка подрастет, и она заставит его сходить с ума. Возможно, тогда он наконец забудет Чизу, эту богиню и мессию охотников в одном лице.
Но в глубине души Куран понимал, что маленькую Юуки любит вовсе не он, а Канаме, ставший частью его сознания. Сам прародитель, конечно, очень сильно привязался к малышке, но не достаточно сильно, чтобы забыть свою настоящую сестру. Но достаточно сильно, чтобы желать ей лишь добра.
-Что ж... Пришла пора разделить эти две стороны. Нельзя любить и не причинять при этом страданий, - подумал Куран.
Когда они прибыли на место, в эту пещеру, представляющую собой цепь нескольких гротов, Сейрен вместе с его старыми знакомыми стали приводить Каина в порядок, чтобы тот смог вскоре вернуться на службу к чистокровному принцу. Куран же прошел в другой грот, который когда-то был превращен в зеркальную комнату именно по его приказу.
Дар вампира передается через кровь. Но есть кое-что другое, что может принадлежать и смертным. Дар «ведьмы», способность разговаривать с духами, влиять на воспоминания. Сила крови могла усилить этот дар, но, если его вовсе не было, то ничего не поделаешь. «Ведьмами» чаще всего становились охотники, именно благодаря этому дару были созданы многие печати и оружия. Единственной, но при этом невероятно сильной «ведьмой» среди вампиров была Джури. Лишь благодаря этому ей удалось превратить свою дочь в человека, пусть и на время. Для Джури когда-то и была сделана эта зеркальная комната, чтобы она могла тренироваться. Подземный особняк Куранов и эти пещеры находились под одной горной грядой и были соединены широким коридором. Такой способ передвижения был намного безопаснее, чем по поверхности.
Сейчас Джури больше нет, и никто не пользуется старинным зеркалами, вот уже шестнадцать лет дремлющих под толстым слоем пыли.
«Просыпайся!»
Границы между зеркалами смылись, дверь исчезла, со всех сторон бил ослепляющий свет. Не солнечный, но более яркий. Реальность не изменилась и никуда не делась. Просто это было глубоко внутри его сознания.
-Кто здесь?
Куран обернулся и увидел за своей спиной заспанного юношу. Он выглядел младше Курана, но, на самом деле, именно таким должно было выглядеть тело, занимаемое прародителем.
-Ты меня не узнаешь? - с тихим грустным смешком поинтересовался вампир.
Юноша пригляделся к «гостю». В его темно-карих глазах проскользнуло узнавание, он пригладил взъерошенные каштановые волосы.
-Куран-сама?
-Рад тебя видеть, Канаме. Извини, что в последнее время я тебя не выпускаю во внешний мир.
-Все в порядке, Куран-сама, - улыбнулся парень. - Я тоже рад видеть вас. Как Юуки? Когда я в последний раз видел ее, она была подавлена чем-то...
-Юуки сильно изменилась в последнее время, - кивнул Куран. - Должен признаться, это доставляет мне некоторые хлопоты. Она пытается вмешиваться в происходящее, а это может плохо кончиться. Сейчас я должен управлять многими событиями, но следить в это же время, чтобы Юуки ничего не натворила, я не могу. Похоже, нам пора с тобой снова стать двумя разными вампирами.
-То есть... - прошептал Канаме.
-Скоро я освобожу твое тело, и ты снова станешь его полноправным хозяином. Твоей задачаей будет следить и охранять Юуки. Это произойдет сразу же, как только я смогу создать себе новое тело. Так что не спи.
-Куран-сама...
-Знаешь, мне будет нелегко вспомнить, какого это — быть одному. Спасибо тебе.
-За что?..
«Я украл у тебя жизнь. Но ты не ненавидишь меня...»
* * *
-Канаме-сама.
Сейрен с недоверием смотрела на женщину, посмевшую обратиться к ее повелителю. В чем-то эти две вампирши, Сейрен и Элль, были похожи. Отчасти, внешне: светлая кожа, стального оттенка волосы, безэмоциональные взгляды. Но больше — в душе. Хотя, наверное, душа — не самое подходящее слово для этих оживших каменных статуй. Дух подойдет больше. Как и Сейрен, близнецы Элль и Иль верой и правдой служили Курану. Вернее, Сейрен служила верой и правдой Курану, как и близнецы. Этот «проклятый дуэт» существовал в мире задолго до рождения Сейрен и ее родителей. Но путь у них был все же один: платить за свои (или родительские) грехи службой ему, чистокровному принцу с душой прародителя вампиров. И, если близнецы прекрасно понимали, что находятся в равных правах с этой молодой аристократкой, то Сейрен не могла не ревновать своего повелителя к этим мрачными обитателям пещеры, которые позаботились об Акатсуки.
Канаме взял в руки чашку с горячим шоколадом, протянутую Элль, и кивнул:
-Спасибо. Как Каин?
-Он в полном здравии, господин, - откликнулся Иль. Точная копия своей сестры, только волосы не до пояса, а до плеч. - Я погрузил его в сон, чтобы он успокоился. Как вы и велели, мы сообщали ему все новости. Когда он узнал о том, что его... напарница?.. - уточнил вампир, - умерла, он словно сошел с ума и попытался спалить центральные залы. Думаю, во сне к нему пришло осознание и смирение, и таких инциндентов больше не будет.
-Не будет, - кивнул Канаме, про себя добавив, что Каин просто будет прятать скорбь о Руке глубоко в душе. Внешне он будет спокоен, но наедине с собой вполне может спалить пару деревьев или разнести вдребезги полкомнаты. - Экипаж еще цел? - утвердительный кивок. - Назад вернемся на нем, чтобы не будить Каина. Вы двое поедете с нами.
Молчаливое негодование со стороны Сейрен, ровным счетом никаких эмоций со стороны близнецов.
Что же взять с них, волков?...
* * *
За окном лил дождь. Вода буквально стояла стеной, в темно-сером небе переодически вспыхивали молнии, и Мэй бы не удивился, если бы в ближайшем городе, Сакайе, снесло крыши с нескольких домов и не попадали бы деревья в садах. Старым дубам и вязам замка Кросс подобное несчастье не грозило.
Ремонт старинного замка давно закончился, все вокруг дышало обновленностью и стариной одновременно. Увы, Мэй мог только догадываться, как его хозяйка смогла воссоздать замок, в который он однажды пришел. Чертежей и планов точно не было. И все же...
Действия Акане, на первый взгляд — беспорядочные, не давали покоя ее слуге. Сейчас, когда охотница уехала в город, и в замке остались лишь посторонние, не смеющие подходить к «плененному аристократу», Мэй пытался понять. Понять, что движет принцессой охотников, чего она добивается.
Она нашла своего брата и заставила его вернуться на стезю охотников. Столь легендарная личность, как Каиен Кросс, могла бы превлечь на сторону Коллегии много людей, это понятно. Но догадывается ли его дражайшая хозяйка, насколько обагрен ее брат кровью? Что он «вампир без клыков» и еле сопротивляется силе укуса чистокровного? Судя по ее полному доверию, ни одной подобной мысли в этой очаровательной женской головке.
Она привела в замок Кирию Зеро, охотника-вампира. Да, об этом парне много говорили. Пожалуй, один из сильнейших охотников, который до конца будет верен своим принципам. Он пил кровь трех чистокровных вампиров, и, похоже, падение в бездну безумия ему уже не грозит. Но от этого он не менее опасен. Ха!.. Она называет его «кузеном»! Всех чистокровных охотников, прямых потомков Кросс и Кирию, каким бы дальним их родство не было, Акане называет кузенам и кузинами. Что ж, это ничего не меняет. Желая привлечь на свою сторону такого сильного охотника, его хозяйка принесла в дом бомбу замедленного действия.
Она созвала лордов. Лишь бы не всех: до сих пор о себе дали знать лишь Амира и ее хозяин. Паршивка! Леди Шики плевать на правила этикета, она готова в любой момент опозорить кого угодно. К счастью, это не худшей вариант из той компании, к которой он раньше сам принадлежал. Так или иначе, сейчас ни Амиры, ни ее хозяина в замке нет — они выполняют какие-то поручения Акане. О планах этой зеленоглазой ведьмы насчет безнравственной аристократки ничего неизвестно, и это не может не настораживать.
Год назад Акане вернулась с золотым мечом, Солнцем полуночи, в руках. Как и где она смогла найти давно утерянный артефакт, с чьей помощью — неизвестно. Только с тех пор в ее глазах горит неутомимый огонь и уверенность. Когда-то он слышал, что этот меч, обагренный кровью прародителя вампиров, сводит своих хозяев с ума. Даже великая Чизу не смогла противиться его разрушительной силе. Скверно, очень скверно.
А это известие о том, что она собралась на бал, устраиваемый вампирами. Благотворительный, как же! От потомков несносных Амиры Шики и Сиара Тойя нельзя ожидать ничего хорошего. Тем более, там соберется весь цвет вампирского аристократического общества, даже молодая чета Куранов и принцесса Сирабуки со свитой. Интересно, что будет делать эта дура... то есть, Акане, когда натолкнется на Курана? Уж он-то не забыл, как выглядела его ненаглядная сестренка, некогда отправившая его в мире духов!..
-Боже, никогда не думала, что у тебя такая каша в голове! Ты все видишь не только в мрачном свете, но и вверх тормашками! Что же мне с тобой делать, Соуэн Мэй? Ты действительно постоянно путаешь роли...
Красноволосый вампир молниеносно обернулся на голос.
Материнский взгляд и мягкая улыбка. Не спутать ни с Чизу, ни с Акане.
На широком подоконнике, закинув ногу на ногу, сидела Кросс.

@темы: Немного творчества, Шахматы Чистокровных, Фанфики

---

Шахматы Чистокровных - 6 глава

Ночь 53. Эта запутанная семейная история

Ночь 53. Эта запутанная семейная история

"В хронике моей есть последняя глава,
К сожалению, в ней обрываются слова..."
Киш - "Дагон"

- Мне это уже не нравится...
Голос Римы, тихий и равнодушный, прозвучал в предрассветной тишине достаточно громко. Достаточно, чтобы ее услышали и вампиры, и охотники.
На этот раз против "собак" они бились вместе, встретившись на окраинах города. Можно сказать, что совместная работа аристократов и охотников оказалась очень даже эффективной...
- Да...До этого мы дома настолько не разрушали, - растерянно согласился Каиен, опуская меч.
-Непорядочно как-то разрушать полгорода, - Шики пожал плечами и облизал ранку на пальце. Кровавое лассо послушно исчезло. - Делать-то что, мы их спасаем.
- Но людям от этого скорее холодно, чем горячо, - резонно заметила Мака, аристократка, сражавшаяся вместе с Шики и Тойя. - Сколько людей уже пострадали, когда мы сражались с "собаками" в городской больнице? Сколько уже надо восстанавливать?
На крыше повисла тишина. Все выжившие участники битвы, кроме стоящих здесь трех аристократов и охотника, уничтожали следы присутствия здесь вампиров. Уже занимался рассвет, времени оставалось в обрез.
- У меня есть идея, - вдруг сказала Тойя. Все обернулись к модели, стоящей у самого края крыши и смотрящей на светлеющее небо. - Благотворительный вечер. Смертные воспринимают разрушения, как последствия землетрясений, и так им можно помочь...
- А что? - воскликнула Мака. - Мне нравится эта идея! Певцы, модели, актеры, спортсмены, политические деятели... Уверена, что "наши" с удовольствием примут в этом участие.
- Кросс-кун? - спросил Шики.
Охотник улыбнулся, вложив меч в ножны.
- Я обещаю вам поддержку со стороны Коллегии.
- Значит, правду говорят, что ваша сестра выжила? - поинтересовалась Мака. Дождавшись кивка охотника, вампирша улыбнулась. - Значит, у нас есть надежда. И этот год не прошел впустую.
Год...
Целый год прошел. Ну надо же!

Взошедшее солнце щедро осветило крышу полуразрушенного дома. Но ни вампиров, ни охотников там уже не было
***
- Сенри...
- Здравствуй, мама, - Шики крепко обнял мать. Рима, невозмутимая, как фарфоровая кукла, стояла за его спиной.
- Рима... Что у тебя с рубашкой? - спросила Айя. Модель удивленно опустила взгляд и с интересом, как зоолог невиданную букашку, стала рассматривать прореху и кровавое пятно на рукаве. За подругу пришлось отвечать Шики:
- "Собаки" снова зарвались, мы только что с очередной бойни.
Айя, казалось, его не слушала. Ее взгляд блуждал по комнате, а лицо выражало полное отсутствие сознания в теле. Посторонний человек мог испугаться, но Сенри давно привык к подобному поведению своей матери. То, что она была немного помешанной, еще ничего не значило.
- Мама, - окликнул вампиршу Шики и слегка тряхнул ее за плечи. Взгляд Айи стал более осмысленным.
- Сенри... Ее светлость хочет тебя видеть. Она со свитой ждет в библиотеке, - рука вампирши указала на лестницу, у которой они стояли. Айя отстранилась от сына и села прямо на пол. Выражение ее красивого, но истощенного лица снова стало отсутствующим.
- Куран Юуки-сама? - спросила Рима. В ее голосе скользнули нотки удивления.
Сенри пожал плечами и стал подниматься по лестнице. Вздохнув, златокудрая модель последовала за напарником.
Библиотека, пожалуй, была самой большой, светлой и чистой комнатой в этом особняке. Сенри редко бывал дома, а его матери не было дела до библиотеки. Некому было задергивать шторы, мусорить и разбрасывать вещи, как в других комнатах дома.
У большого окна, не обращая внимания на льющийся из-за стекла яркий солнечный свет, сидела в кресле Сара Сирабуки. Тщательно расчесанные волосы блестящими волнами ниспадали на плечи. Одета чистокровка была в легкое светло-голубое платье, изумительно гармонирующее с сапфировыми глазами.
За спиной Сары стояла Рука Соуэн. Красивое лицо бесстрастно, темные глаза, казалось, ничего не видят. Густые длинные волосы заплетены в косу, а одета она была несколько странно для той Руки, которую знали Шики и Тойя: в темные джинсы и черную рубашку. Соуэн касалась безумно реалистичной и красивой, но неживой куклой в натуральный рост.
Соседнее окно, выходящее во внутренний двор, было открыто, легкие шторы вздувались на ветру, а на подоконнике, выглядывая наружу, сидела Мария Куренаи. Ее волосы были закручены в привычный узел, лицо выражало любопытство и доброжелательность. Одета она была в короткое черное платье с завышенной талией и облегающие черные штанишки.
У одного из книжных шкафов, водя тонким указательным пальцем по корешкам книг, стоял Такума Ичижоу. Его светлые волосы были несколько растрепаны, а джинсы и бежевая ветровка никак не вязалась с образом элегантного вице-президента Ночного класса. Но мятно-зеленые глаза были прежними. Как и глаза Куренаи, они буквально светились доброжелательностью.
Столь, не побоюсь этого слова, разношерстная компания повергла бы в шок кого угодно. Но только не Сенри и Риму. Эта парочка славилась своей флегматичностью сначала на всю Академию, а сейчас - и на все вампирское общество. Шики подошел к свободному креслу и сел, а Тойя устроилась на его подлокотнике.
Такое невозмутимое поведение очень понравилось чистокровной принцессе. Она улыбнулась и сказала:
-Доброе утро, Шики-сан, Тойя-сан. Прошу прощения за вторжение. Мое имя - Сара Сирабуки. Но, я полагаю, вы и так узнали меня.
-Доброе, - кивнул Шики, с интересом поглядывая на Такуму. - Что же вас привело в мой дом?
Сара грациозно откинулась на спинку кресла. Вместо Сирабуки на вопрос Сенри ответил Ичижоу:
-Война продолжается уже год. Уже многие пострадали от «собак» Совета Старейшин и последователей старого президента Гильдии охотников, - аристократ скрестил руки на груди. - Насколько мы знаем, вы с другими нашими сокурсниками выступаете против этой войны?
Рима кивнула.
-Тогда у нас одна просьба: если вы не будете поддерживать нас, то просто не мешайте, - подала голос Рука.
-Вы еще ничего не сказали о вашей цели, - напомнил Сенри.
-Мы хотим остановить войну и убить Курана, - хладнокровно сказала Сара.
Шики покосился на свою подругу. На лице модели отражался интерес. Сенри пожал плечами:
-В первом случае мы можем вам помочь. Последнюю пару месяцев мы, выпускники Академии, сотрудничаем с Красной Коллегией, новым объединением охотников, выступающей против войны. Второе же... Мы не будем вмешиваться.
-Наверное, вы желаете побольше узнать о наших планах? - спросила Сирабуки. Шики кивнул.
-Можно, я приготовлю всем чай? - спросила Мария, спрыгивая с подоконника. Хозяин дома снова кивнул, а Рима соскользнула с подлокотника:
-Пойдем, я покажу тебе, где что.
Выйдя за дверь, Тойя спросила:
-Что с Рукой?Я не спрашиваю, как она попала в «свиту» Сары, не это меня волнует. Почему она стала такой мрачной и суровой?
-Ты не знаешь? - воскликнула Мария. Рима приложила палец к губам, и вампирша послушно заговорила тише: - Год назад были убиты ее родители, Кураны попытались от нее избавиться, а потом погиб Каин...
-Акатсуки? - переспросила Тойя. - Бедная Рука... Как это случилось?
-На них напали. Рука уцелела, а Акатсуки был серьезно ранен. Их нашел Ичижоу-кун и привел в мой дом, где на тот момент остановилась Сара-сама. Мы оставили Каина на попеченье моих родителей, а сами поехали в дом Соуэн... - Куренаи погрустнела. - А через два дня на мой дом напали, и все погибли. И Каин, и мои родители, и слуги...
Рима промолчала. Они спустились на первый этаж и вошли на кухню.
-Как в «свиту» попал Такума? - наконец спросила аристократка, открывая кухонный шкаф и пытаясь найти чистые чашки.
-Когда я попала к Саре-сама, Такума уже был с ней. Она спасла его после битвы с Ичиоу, - Мария задумчиво рассматривала стоящий на холодильнике чайник.
-Никогда бы не подумала, что Ичижоу оставит Курана Канаме, - Тойя плюнула на попытки найти чистую посуду и принялась за мытье грязной.
-Я тоже, - кивнула Куренаи, нерешительно взяв в руки чайник. - Наверное, дело в спасении...К тому же, в отличие от Курана, Сара-сама доверяет нам, своим спутникам. Свите, как ты говоришь.
-Ты не особо грустишь по родителям, я смотрю, - сказала Рима, расставляя чашки на подносе. Старинный серебряный поднос, слишком близко знакомый с Айей Шики, был погнут, так что вампирше пришлось его выправлять.
-Прошел год. К тому же, в нашей семьей принято жить настоящим и будущим, а не давно прошедшими днями, - улыбнулась Куренаи.
-Можно тебя спросить?..Почему ты в свите Сирабуки? - Рима подняла звенящий при движении поднос.
-Она тоже спасла меня, - вампирша высыпала в вазочку печенье, которое нашла в одном из шкафов. Больше она явно ничего говорить не собиралась, но Рима и не настаивала.
-Помнится, у твоей матери было довольно успешное ателье. Что с ним сейчас? - Тойя ногой открыла дверь. Мария придержала ее рукой, другой обнимая вазочку с печеньем.
-Да что с ним станется... Я ведь не модельер.
-Не понимаю. Быть модельером легко, главное — иметь фантазию. А она, я уверена, у тебя есть. Просто придумываешь и рисуешь костюмы, остальное за тебя сделает портной. Попробуй.
-Почему ты так хорошо ко мне относишься? - не выдержала Куренаи, остановившись у дверей библиотеки.- Ваши меня не любят из-за Шизуки-сама.
-Меня это не касается. Я смотрю на тебя как на личность, а не чьего-либо последователя. Открой дверь, пожалуйста.
***
-Онии-сама!
Канаме обернулся и улыбнулся.
-В чем дело, Юуки?
-Куда ты? Почему я не могу пойти с тобой?
Сейрен, стоявшая в дверях, нетерпеливо обернулась. Вздохнув, Куран коснулся волос сестры, за прошедший год отросших еще сильнее и ставших более густыми. Глаза девушки смотрели неожиданно решительно, причиняя практически физическую боль его израненной душе.
-Извини, Юуки...Я не могу взять тебя с собой.
-Но почему?Почему?! - в глазах вампирши сверкнули слезы обиды и непонимания.
-Юуки...Все будет в порядке. Я просто поеду за Каином.
-За Каином? Акатсуки? - удивленно переспросила принцесса. - А почему Аидоу ничего не знает?
-Я хотел сделать сюрприз, - улыбнулся Канаме. - Надеюсь, ты не будешь предупреждать Ханабусу?
-Нет...-растерянно ответила девушка, опуская взгляд. - Я думала, что Каин и Рука ушли... - тихо добавила она.
-Рука погибла, Юуки.
Девушка вздрогнула и подняла на брата глаза, в которых застыло недоверие.
-Как...погибла?
-На них с Каином напали охотники. Рука погибла, а Каин был серьезно ранен, - сказал Канаме. - Я попросил старых друзей позаботиться о нем. А сейчас хочу, чтобы он вернулся.
-Да...Хорошо...Извини..Я..
-Аидоу будет тебя развлекать. Не скучай, - улыбнувшись, Канаме на прощанье коснулся пальцами щеки Юуки.
Когда Куран и Сейрен ушли, юная вампирша задумчиво коснулась щеки и посмотрела в зеркало, висящее рядом.
Когда он вернул ей память и сущность, Канаме сказал, что Юуки рождена быть его женой. Но за прошедший год ничего не произошло. Кем-кем, а женой Юуки точно не стала. После переезда в этот дом Куран даже ни разу не поцеловал ее. Когда же девушка сама хотела к нему прикоснуться, вампир отстранялся. И в его глазах была всепоглощающая тоска.
Юуки ничего не понимала.
***
Для мая было непривычно холодно. Небо было затянуто свинцовыми облаками, холодный ветер беспощадно трепал полы плаща и волосы.
Впрочем, вампирам было все равно, в какую погоду искать одинокую гору с пещерой в многовековом туманном лесу. Сейрен уже скрылась за стволами деревьев, когда Канаме остановился и обернулся.
На крыше дома стояла белая фигура. Белые волосы где-то до плеч. Белое пальто и белые брюки.
Несмотря на расстояние, карие и фиалковые глаза быстро нашли друг друга. Несмотря на расстояние, Куран увидел, как губы человека скривились в горькой усмешке. А в следующее мгновение белая фигура исчезла, словно ее и не было.
Кто?
Чье угодно тело...
...но только ее взгляд!
***
Поединок взглядов Аидоу с треском проиграл. Вздохнув, словно его отправляют на пожизненную каторгу под надзором Гильдии, аристократ поплелся в библиотеку за учебником истории.
«Онии-сама...Я ничего не знаю о тебе, хотя пью твою кровь. Ты отстраняешься от меня, хотя ради тебя я сама отстранилась ото всех. Но почему?.. Что значит для тебя эта Чизу, кем бы она ни была? Почему же нет жизни и любви без страданий?..»
Ханабуса споткнулся у порога кухни, оповещая принцессу о своем возвращении. В руках он нес здоровенный том, явно откопанный на самой дальней полке. Вампир плюхнулся на стул, всем своим видом выказывая недовольство сложившейся ситуацией и тем, что принцесса не желает самостоятельно изучать историю.
-С чего хотите начать? - загробным голосом осведомился аристократ.
-Э-э... Ну... Наверное, с начала. А с чего, кстати, все началось?
-С прародителей, - мрачно ответил Аидоу. - Если в общих чертах. Был Прародитель, он же основатель клана Куран, первый вампир, чистокровный. Он таким родился. История умалчивает о его родственниках, кроме старшей сестры, человека. Узнав о том, кем является ее брат, она решила его убить. И убила, поглотив его тело. Но вампир продолжил регинерировать внутри нее, и смертная плоть не выдержала... Разорвало ту женщину. Кровь чистокровного вампира смешалась с песком, и появились чистокровные и первые аристократы. Остатки крови Прародителя смешались с кровью его сестры и восстановили ее тело. Но сестра Прародителя уже не была человеком, но и вампиром тоже не была. Она стала первым охотником...
-А как их звали? - спросила Юуки, надеясь на естественность вопроса.
-Прародителя так и звали — Куран. А его сестру...как же...Что-то вроде... Шизу? Шиза?
-Чизу, - сказала Юуки. Очень тихо.
-Что? - не расслышав, переспросил Ханабуса.
-Ничего. Я чихнула. Можно посмотреть книгу?
-Ага... Юуки-сама, может, вы сами ее полистаете? - с надеждой спросил аристократ.
-Ладно... - с наигранным разочарованием разрешила чистокровка.
Едва Ханабуса скрылся за дверью, девушка схватила оставленный на столе учебник и открыла оглавление.
Как оказалось, это был не просто учебник истории. В нем так же содержались сведения о чистокровных кланах, большинство которых уже не существовало.
Юуки искала «досье» на свою семью, когда, переворачивая страницу, порезала палец. Пока Аидоу не почувствовал запах крови и не прибежал «на помощь», девушка поспешно облизала ранку. А ее взгляд скользнул по странице, которую она так и не перевернула.
«Клан Сирабуки» - гласила витиеватая надпись в начале страницы.
Сердце учащенно забилось, руки сами потянулись к книге.
«...на протяжение последних столетий клан Сирабуки не вмешивается в политику. В плане таинственности и отчужденности они превосходят даже «королевский» клан Куран, Сирабуки являются вторыми претендентами на трон, некогда принадлежавший Куранам.
До отшельничества клан Сирабуки многие века воевал с кланом Куран. Если Кураны считаются прямыми потомками Прародителя, то Сирабуки — первый чистокровный, появившиеся после гибели Прародителя от руки его сестры..»
«Враждующие кланы? Но ведь Сара Сирабуки была невестой Канаме!..» - удивилась Юуки, на мгновенье оторвавшись от чтения.
«...последней главой клана Сирабуки на данный момент является Сара. После ее рождения наступил переломный момент в отношениях между Куранами и Сирабуки: по настоянию Совета Старейшин, Сара Сирабуки стала невестой наследника Куранов, Канаме. Однако их помолвка была расторгнута по неизвестным причинам.
Одной из вероятных причины этого может являться возможная не-чистокровность Сары Сирабуки. По непроверенным слухам...»
Юуки вскрикнула: книга в ее руках вспыхнула и осыпалась прахом, запорошив одежду юной чистокровки.
Отряхнувшись, вампирша вспомнила Сару Сирабуки, которую видела однажды на приеме клана Аидоу. Неземной красоты девушка с невероятно яркими светлыми глазами. Красивый тихий голос, показавшийся ей тогда слабым. Канаме, увидев принцессу Сирабуки, очень обрадовался...
«По непроверенным слухам...Не-чистокровность...»- эхом отозвались в голове слова из сгинувшей книги.
***
-Сара-сама...
Девушка обернулась на голос Такумы и улыбнулась.
-Все в порядке? - спросила она.
-Да, конечно! Я хотел спросить... Вы намерены принять участие в благотворительном вечере, устраиваемом Римой и Сенри?
-Сенри Шики ведь больше, чем друг для тебя? - вместо ответа спросила Сара.
-Может быть...Он мой лучший друг, мы очень много друг для друга значим. Но на место Римы я не претендую.
-И не надо. Некоторые называют это судьбой, некоторые — роком. Чтобы ни случилось, их судьбы ничто не сможет разъединить, - серьезно сказала Сара и повернулась к аристократу. Из рассеянного ее взгляд моментально стал серьезным и сосредоточенным. - Такума, могу ли я попросить тебя об одном одолжении?
-Разумеется, Сара-сама!
-Найди Каиена Кросса...
-Вы все-таки хотите участвовать в приеме?
-И это тоже, - кивнула Сара. - Попроси у него доступ в архивы Гильдии для меня... Или для себя, если захочешь сам сделать все.
-Что вам нужно найти в архиве, миледи?
Сирабуки удивленно посмотрела на зеленоглазого аристократа, но Ичижоу не заметил, какую реакцию вызвало его последнее слово.
-Мы, Сирабуки, всегда жили обособленно, - вздохнула Сара и подошла к окну. - И об этой истории никто не знает. Даже твой дед. но он разве что догадывался. Мои родители очень любили друг друга, но вот казус! У них не могло быть детей...
-Но... - прошептала Такума, изумленно глядя на вампиршу. Взгляд той был прикован к происходящему на улице: Рука разговаривала со своими слугами.
-А у мамы была младшая сестра, наследница второго порядка. Ей не повезло, как маме. Вампир, которого она полюбила, не был чистокровным и не мог на ней жениться. Впрочем, это не помешало рождению их ребенка. В тайне, разумеется. А через месяц тот вампир женился на аристократке, а еще через некоторое время у них родилась дочь. Сестра матери не выдержала и покончила с собой. А родители решила выдать племянницу за свою дочь.
-То есть...Вы не чистокровка?..
-Ты разочарован? - с непонятной болью в голосе спросила белокурая вампирша, поворачиваясь к аристократу.
-Что за глупости, Сара-сама?!! - воскликнул Такума.
-Я думала, ты остаешься со мной потому, что я чистокровная, как и Куран Канаме... - очень тихо произнесла девушка, опуская взгляд. Ее тонкие пальцы вцепились в подоконник с такой силой, что костяшки побелели.
Она отвернулась, и Такуме показалось, что принцесса прячет слезы. Он тоже подошел к окну и посмотрел на Рку.
-Арикадо Соуэн?
-Да, - прошептала Сара. Она глубоко вздохнула, когда Ичижоу неуверенно коснулся ее плеча. -Мне... Мне нужно подтверждение слуха о том, откуда взялась моя «мертвая кровь». Это не способность чистокровных. Скорее, этот, хм, дар перешел ко мне со стороны клана Соуэн. Ты поможешь мне?
-Только не плачьте, Сара-сама...-прошептала Такума. Вампирша резко повернулась к нему. В ее прекрасных сапфировых глазах действительно стояли слезы. Несколько секунд Сирабуки недоверчиво смотрела на зеленоглазого аристократа. Наконец, на ее побледневших губах дрогнула неуверенная улыбка.
«Вы никогда не получали тепла от окружающих после смерти ваших родителей. И пусть вы не их настоящая дочь, Сара-сама, их гибель — ваша трагедия. Кто же убил их?... Сара-сама, я не хочу больше видеть в ваших глазах слезы!..»

@темы: Немного творчества, Шахматы Чистокровных, Фанфики

---

Шахматы Чистокровных - 5 глава

Ночь 52. Возрождение

Ночь 52. Возрождение

"Раз
И появляется солнце
Два
И появляется солнце
Три
Оно - самая яркая звезда из всех"
Rammstein - "Sonne"

В "Стиксе" было, как всегда, людно и шумно. Гомон, стук ножей и вилок о тарелки, звон стаканов и бутылок... В привычном шуме бара буквально тонула музыка; штатная певичка уже не надрывала голос, пытаясь если не перепеть, то хотя бы переорать пьяных (преимущественно) охотников, и пила с кем-то из них на брудершафт.
В "Стиксе" царила привычная атмосфера угара, лживого веселья и пьяного отчаяния.
После того как Гильдия лишилась Президента, и началась война с вампирами, многие охотники запутались. Или решили порвать со всем этим ужасом. Или не нашли в себе сил бороться. Такие охотники и составляли основную клиентуру бара. И единственным правилом здесь было не лезть никому в душу.
Двери "Стикса" открылись, и в залу, наполненную сигаретным дымом и винными парами, вошла высокая фигура, закутанная в черный плащ. Среди охотников, как и среди вампиров, не существовало понятие "современное". И на плащ, который скорее стоило бы назвать накидкой из черного бархата, в притоне никто не обратил внимания. Как и на то, что лицо, кроме подбородка, скрывал глубокий капюшон: многие посетители скрывали свои лица. Женщина (принадлежность к якобы слабому полу легко угадывалась по легкой, но уверенной походке) спокойно подошла к стойке, что-то сказала бармену и подсела к одним из завсегдатаев.
Зеро покосился на новую посетительницу бара. Та не смотрела в его сторону, внимательно слушая своих собеседников. Изредка она вставляла какие-то реплики, но ее голоса Кирию не слышал, видел лишь шевелящиеся губы. Не найдя в ней ничего подозрительного даже для такого странного места, как "Стикс", охотник отвернулся и сделал глоток из своего стакана, даже не сообразив, что бармен налил туда ром на слова "на твое усмотрение".
- Трусы, - вдруг отчетливо услышала Зеро.
Гомон в зале затих, кто-то даже выключил музыкальный проигрыватель. Все взгляды были устремлены на ту самую женщину в бархатном плаще. Та встала со своего места и легко вскочила на барную стойку, находившуюся совсем не далеко от ее стола. Кирию нахмурился: ему показалось, что на губах женщины появилась довольная улыбка.
- Балбесы. Жалкие подобия своих великих предков, - голос у женщины был сильный, уверенный, властный. В нем было что-то ледяное, но больше - презрения и негодования. - Попрятались здесь, словно война не затронет этот бар. Но война уничтожит все вокруг и вернется за вами!
-Да что ты понимаешь?! Мы проживем дольше! - послышалось со всех сторон.
- В угаре и отчаянии? - женщина захохотала. - Мы веками шли на смерть с гордо поднятыми головами! А сейчас испугались, обмельчали. Что с вами, охотники? Вам уже не противостоят чистокровные во главе своих бесчисленных армий! Ваши противники - жалкие "собаки"!
- Но и с нами больше нет наших королей! - подал кто-то голос. Кирию с удивлением понял, что эти слова принадлежали старику-бармену.
- А вы были в замке Кросс? В былые времена, пока там не появилась Академия? - поинтересовалась женщина, повернувшись к бармену. Кирию вздрогнул. -Пока там не появились вампиры со своим чистокровным принцем?
-Что ты об этом знаешь? - не выдержал Зеро.
- Я была там, - обернувшись, женщина пожала плечами. - И десять лет назад, и вчера.
В баре повисла тишина. Рука Зеро невольно нащупала рукоять "Кровавой Розы" под пиджаком. Женщина, стоящая на барной стойке, была отличной мешенью. Кроме того, ее аура была слишком странной. Вроде бы, человеческой, но от нее здорово...пахло?...сильным вампиром. Не чистокровным, разумеется, но...
От пули женщина увернулась, как самый настоящий вампир. С той разницей, что "Кровавая Роза" не замедлила ее реакцию. Не успела пуля разбить бокалы за спиной женщины, как взметнулся черный плащ, и Кирию увидел несущийся к нему золотой клинок, сияние которого завораживало и не давало двигаться.
Лезвие остановилось в сантиметре от его лица. Ткань плаща опустилась на стойку и медленно соскользнула на пол.
На вампира-охотника смотрели с ледяным спокойствием пронзительные зеленые глаза.
Он вспомнил, почему этот голос казался ему таким знакомым.
...за пару лет до мести Шизуки Хио в дом Кирию пришла молодая охотница. Старшая кузина близнецов, веселая, добрая. Она помогала матери Зеро и Ичиру, играла с мальчишками. А через пару дней ушла, не сказав ни слова. Бесследно исчезла. А когда Ягари Тога, учитель Зеро, узнал об этой гостьей, то несколько дней ходил мрачный, словно небо перед грозой...
Впрочем, если молчание учителя забылось, то лицо и глаза кузины - никогда!
- Ну что, Кирию Зеро, поможешь своей кузине Кросс Акане? - с иронией поинтересовалась женщина. Сейчас, когда стало видно ее лицо, красивое юное лицо, ее больше хотелось назвать девушкой.
Ее слова волной прокатились по бару. Охотники шепотом повторяли их имена и с недоверчивым восхищением смотрели на золотой меч.
В тот раз она не назвала свою фамилию. Иначе бы он обязательно вспомнил. Вспомнил старые легенды о первой семье охотников. О королевской семье.
Впрочем, это уже не важно. Герои жили не легендами, а своей жизнью. И мы будем жить, не задумываясь о том, что создаем новые легенды.
Зеленые глаза торжествующе блеснули.
***
- Канаме-сама.
Куран обернулся и, кивнув Сейрен, снова перевел взгляд на шахматную доску, стоящую на столе, и лежащий рядом кинжал.
- Что с Асато Ичижоу? - спросил чистокровный.
- Он был найден в трехстах километрах от Академии Кросс, в башне, известной, как Башня Соуэна, - Куран кивнул, показывая, что понял, о какой башне идет речь. - Он сошел с ума.
- Возможные причины? - изящная рука Курана повисла над одной из белых фигур.
- Причина одна, она известна точно. Воздействие древнего артефакта. Золотой меч "Солнце полуночи", закаленный вашей кровью.
Рука чистокровного дрогнула и схватила кинжал.
-Что с ним?
- Асато Ичижоу убит, - голос вампирши остался столь же безэмоциональным. - Рукой охотника, забравшего меч.
- Как выглядел тот охотник? - взяв себя в руки, уже спокойной спросил Канаме. Он воткнул кинжал в белую фигуру на доске, олицетворяющую старого аристократа. Та моментально рассыпалась, и на черной клетке остался лишь белый порошок.
- Рост метр восемьдесят, телосложение спортивное. Светлая кожа, волосы черные, слегка волнистые, где-то до пояса...
"Женщина?" - удивился Куран, и тут в его сердце закралось жуткое подозрение. Он боролся с ледяной змеей в сердце, но Сейрен безжалостно закончила:
- И ярко-зеленые глаза. Меч ее сразу признал.
- Прочь...Стой. Уходи и найди Соуэн и Акатсуки!
Вампирша послушно исчезла из кабинета. Обуреваемый тысячей эмоций и мыслей, Куран вонзил кинжал в столешницу. Управляемое нечеловеческой силой, лезвие вошло в древесину почти по рукоять.
- Не может быть... - прошептал вампир. Если бы кто-то мог сейчас посмотреть в его глаза, то увидел бы в них слезы...
***
Несмотря на то, что он покинул Академию...то есть, замок Кросс всего лишь пару дней назад, Зеро заметил, что территория была подвергнута изменениям. Везде сновали рабочие, лежали у стен строительные материалы...
- Что происходит? - поинтересовался Кирию у шедшей чуть впереди кузины. Та, не оборачиваясь, ответила:
- Ремонт. Возвращаемся к истокам.
Они вошли через парадные двери, еще не тронутые изменениями, когда снаружи что-то жутко, оглушительно загрохотало.
- О, Лунное общежитие взорвали, - флегматично отметила Акане, предупреждая вопрос кузена.
Зеро не нашел, что ответить на это.
- Акане-сан! - раздалось с галереи над холлом. Кирию вздрогнул, узнав голос Каиена Кросс. Парень испугался, что от радости от встречи у директора снова снесет крышу. Но Каиен спокойно спустился по лестнице и подошел к только что вошедшим охотникам, не выражая буйной радости и сверхоптимиза, столь свойственных Кроссу, которого знал Зеро.
К тому же, Кирию никогда не видел Каиена-охотника, в сознании вампира-охотника крепко утвердился образ полусумасшедшего миролюбивого любителя детей. Сейчас же перед ним стоял другой человек. Охотник. Нет, легендарный охотник.
Длинные русые волосы Каиена были распущены и свободно падали на плечи. Очки на носу отсутствовали, а взгляд был серьезным и спокойным. Глаза же самого Кирию чуть не полезли на лоб, когда до него дошло, что глаза у Кросс бирюзовые, а вовсе не карие.
- Куда собрался, Кросс-кун? - поинтересовалась Акане, поворачиваясь к Каиену.
- На охоту. Сейчас у нас слишком много работы, сестренка.
"Сестренка?!"
Зеро перевел взгляд с Кросса на Акане. Да, конечно же, одна фамилия. Но ведь Каиену никак не меньше сорока, а Акане - не больше двадцати. Хотя, если подумать, лет семь назад она выглядела точно так же...
"Черт, я ничего не понимаю!.."
- Я оставил на столе документы...
Речь Каиена прервал жуткий гневный вопль,донесшийся откуда-то сверху.
- Мэй гневается, - задумчиво произнес Кросс, глядя в потолок.
- Недоволен, что я узнала о них и оповестила лордов, - кивнула Акане, тоже глядя вверх. - Онии-сама, расскажи Зеро-куну о сложившейся ситуации, а? А на то дело я отправлю Мэя, когда он успокоится...
Кросс кивнул, и девушка направилась к лестнице.
- Твоя сестра?..
- Ну да, - Каиен улыбнулся, на мгновение став прежним. - Моя младшая сестра.
- Она сказала, что она моя старшая кузина, - недоверчиво сказал Зеро.
- И это правда, - несколько рассеянно кивнул Кросс.
- То есть... Только не говори, что ты мой кузен! Да тебе же черт знает сколько лет!..
- Да какая разница, сколько мне лет! - не выдержал охотник. - Хоть сорок, хоть семьдесят! Акане тоже старше тебя, раза в два!.. К ней ты относишься нормально...-обиженным голосом закончил Каиен.
- Извини, - бросил Кирию, пытаясь подсчитать в уме возраст Акане. Выходило, что зеленоглазой красавице никак не меньше 30-34. В это верилось с трудом. Как и в сорокалетие Каиена. - О ком вы говорили?
- О Мэе? - удивился Кросс. - Э-э...Тут интересная ситуация....Мэй - плененный аристократ, многие поколения служащий нашей семье. Вернее, наследницам принцессы.
Зеро с недоумением посмотрел в сторону, указанную Каиеном, и похолодел.
Над лестницей висел большой парадный портрет, которого не было во времена Академии. На картине была изображена женщина - точная копия Акане! - сидящая в кресле, похожем на трон. Но более сознание молодого охотника поразила другая фигура, стоящая за спинкой кресла.
Когда у человека есть близнец, человек очень часто воспринимает свое лицо, как лицо близнеца. И в человеке, изображенном на портрете, Зеро узнал не себя, а Ичиру.
- Кто это? - севшим голосом спросил вампир.
- Кросс и Кирию, дети великой прародительницы Чизу. Это их замок. Не веришь, вижу. Акане просила тебе все рассказать... Пойдем.
- Хорошо. Но скажи, почему я никогда не слышал о том, что у тебя есть сестра?
Каиен тяжело вздохнул:
- Мои родители погибли, когда мне было семнадцать. Я отправился на задание Гильдии, а когда вернулся, от дома остались одни головешки. И тела родителей во дворе... А моя сестренка исчезла...Ты доволен?
- Вполне.
"Но где же ты была все эти годы, Акане?.."
***
Стол в кабинете, несмотря на впечатляющую площадь рабочей поверхности, был практически полностью завален бумагами. Ко многим были прикреплены фотографии. Преимущественно, это были досье на охотников и вампиров. Имелись и документы из частично перенесенного из старого штаба Гильдии архива.
Войдя в кабинет, Акане взяла со стола одну из стопок бумаг и, сев в кресло, закинула ноги на стол. Взгляд торопливо скользил по строчкам, когда дверь с грохотом открылась, и на пороге появился разгневанный мужчина. Он был очень высок, статен. Длинные огненно-красные, с каким-то медным оттенком, волосы. Сверкающие гневом серые глаза с алыми искрами.
На несколько секунд задержавшись на пороге, мужчина стремительно пересек расстояние до стола и, уперевшись ладонями о столешницу, сердито уставился на Кросс.
Игнорировать разгневанного человека, вампира - тем паче, трудно, но Акане продолжала невозмутимо изучать отчеты, даже не подняв взгляда или вздрогнув.
- Черт! Смотри на меня! - чуть ли не прорычал мужчина. - Что ты наделала?!
- Ты чем-то недоволен, Мэй? - ледяным тоном спросила Акане, все-таки подняв глаза, чей взгляд был спокоен.
- Как будто ты не знаешь! - захохотал вампир. - Почему ты мне ни слова не сказала?..
- Ты путаешь роли, Мэй, - перебила его Акане. - Хозяйка я, а управлять пытаешься ты. Не смешно? Все равно ничего не выйдет. Ты ведь знаешь, какие слухи ходят. Мол, некий монстр приносит семье Кросс несчастья. И знаешь почему? Да потому, что ты пытался управлять своими хозяевами! Это ты сводил всех на тот свет. Меня подмять ты не сможешь. Если поднимаешься против меня - я не побоюсь тебя убрать.
- Никакое твое оружие не сможет меня убить, - уже более спокойно сказал Мэй. Его волосы упали на лицо, голос прозвучал как-то грустно.
-Не беспокойся, я найду способ. И тебе лучше оставаться слугой.
Мэй вскинул голову. Взлетели красные волосы. В серых глазах снова засверкали красные искры. Но сказать он ничего не успел...
- Акима! Ха! - радостно воскликнул женский голос. - Ваше высочество, я преклоняюсь перед вами! Мало, кто способен дать достойный отпор этому паршивцу...
Слов у возмущенного вампира уже не было. В безэмоциональных зеленых глазах Акане мелькнули удивление и интерес.
В дверях кабинет появилось новое действующее лицо. Облокотившись о косяк, там стояла высокая стройная женщина и улыбалась. У нее было светлая кожа, каштановые волосы волнами ниспадали на плечи. Карие глаза смотрели весело и дерзко. Одета женщина была во все белое: рубашка с кружевами, узкая юбка выше колен, туфли на высоких каблуках. Кисти рук были затянуты в белые лайковые перчатки.
- Вы...
- Амира Шики. Четвертая из Первого Совета Старейшин, к вашим услугам, миледи, - женщина сделала реверанс. - Мой хозяин прибыл и готов сделать все ради принцессы, возрождающей наш мир. Располагайте нами, как будет угодно.
Амира стянула с правой руки перчатку и показала охотнице ладонь. На белой коже сверкнула золотом замысловатая печать.
***
- Значит, первая стрела достигла твоего сердца, Куран, - задумчиво произнесла Кайя.
Она стояла у окна старой башни. Осколок стекла, оставшийся в раме, по краям был покрыт инеем, несмотря на теплую погоду, а центр был словно затонирован.
- Я не могу позволить тебе забрать Соуэн Руку. И чтобы Акатсуки не пострадал... М-м...Сирабуки со "свитой" снова переехала, оставив Каина залечивать раны? Отлично.
Длинные иссиня-черные ногти карябнули стекло, в котором тут же отразилось лицо Сейрен.
- Слушай меня внимательно. Ты выдашь Курану местонахождение Каина Акатсуки не раньше, чем сделаешь кое-что. Найди "собак" и договорись, чтобы они напали на дом Куренаи. Убить всех, кроме Акатсуки Каина. Лишь после этого приходи к Курану. А Соуэн пусть считают погибшей.
Сейрен кивнула и исчезла. Кайя моргнула и стремительным движением разбила стекло. Капли крови, падающие на пол, моментально превращались в маленькие льдинки и разбивались на сотни микроскопических осколков.
- Пятнадцать тысяч лет, Куран. Я ждала пятнадцать тысяч лет, чтобы отомстить тебе за смерть брата. Я лелеяла мечту о том, что сама убью тебя. Но она вернулась, и ей принадлежит это право.
Взметнулись черный плащ и неровно остриженные светлые волосы, и Кайя выпрыгнула в окно.
- Скоро. По нашим меркам совсем скоро, Куран...

@темы: Немного творчества, Шахматы Чистокровных, Фанфики