немного огня – середина пути (с)
1996 год - труппа "Снег"
Считается, что "первый блин комом". Не могу не признать, что некоторые моменты в последующих версиях были поставлены лучше. В общем-то, понятно, что постановщики только пытались нащупать почву. Если не сранивать с другими постановками (которые, в первую очередь, отличаются более разнообразными и богатыми костюмами дер Тода
), постановка, на мой взгляд, весьма и весьма неплохая. Среди такаразучных она больше всего похожа на европейские, но лично я не считаю это недостатком. Более того, на данный момент эта постановка занимает в моем "топ-листе" почетное третье место и даже периодически вытесняет со второго места труппу Космос.Дер Тод - Маки Ичиро. Однажды в сообществе на дайри была сказана интересная фраза: "Дер Тод должен петь как Зунко, играть как Марико, и внушать как Ичиро". О да, дер Тод в исполнении Ичиро внушает. По-моему, никто больше не сидел на троне в "Рондо Любви и Смерти" так величественно. Этой Смерти чужды лишние движения и роскошные одеяния, это наиболее "потусторонняя" Смерть в Такарадзуке. Здесь дер Тод не "блещет" эмоциональностью, но это воспринимается, как нечто само собой разумеющееся - это ведь не-человек, этому существу чужды обычные человеческие эмоции - и поэтому проявления чувств особенно... м-м, заметны, эффектны. И... не знаю, мне как-то понятны. Какими словами я могла бы охарактеризовать этого дер Тода? Величие, уверенность, холод, звенящая тишина. В нем чувствуется что-то опасное, пугающее, но... отталкивающее ли?
Поговаривают, что у Ичиро это, мягко говоря, не самая любимая роль, но образ она создала, на мой взгляд, очень интересный и один из наиболее близких мне.
Кстати, очень эффектно смотрится появление дер Тода из теней, с которыми он, благодаря темным костюмам, сливается.
Элизабет - Мари Ханафуса. Я не знаю, может, у меня какой-то странный вкус относительно Элизабет, но Оотори Рей оставила меня равнодушной, и среди такаразучных Элизабет мне больше всего нравятся Ширахане Юри и Мари Ханафуса. Причем Ханафуса - именно из версии "Снега", а не "Космоса". То ли в постановке 98 года ее персонажа просто задавливает Смерть-Зунко, но в 96 году Элизабет-Ханафуса мне кажется более сильным персонажем.
Ужимки юной Элизабет чисто мусумэячные и мало подходят персонажу, но на это можно и нужно закрыть глаза - даже отокояку в этой роли заставляют гоняться за апельсином. Такаразучная Элизабет вообще мало напоминает оригинальную, эта роль здесь готовится для мусумэяку, для соответственной подачи образа, хотя возможно здесь стоило бы поступить как в случае с леди Оскар и Скарлетт (дабы отринуть сомнения, можно вспомнить, как эту роль в Тохо исполнила Маки Ичиро, отокояку).
Так или иначе, возвращаясь к Элизабет-Ханафусе. Я вижу эту героиню (с удивлением обнаружила это совсем недавно) по-настоящему одинокой. Она росла в фантазиях о том, как станет цирковой артисткой, не думая о том, что ее ждет, как баварскую принцессу. В общем-то, ей особо и не напоминали об этом - отец баловал только так, а матери для "дрессировки" вполне хватало старшей дочери, Хелены. Сисси никак не метила на место невесты Франца-Иосифа и не горела желанием стать императрицей - просто согласилась на это, не задумавшись, просто ради любимого человека - а много ли нужно юной девушке, чтобы влюбиться? И вот юная, достаточно ранимая девушка, романтичная фантазерка, привыкшая к доброте и заботе со стороны окружающих, оказывается в императорском дворце, где на нее начинает "давить" София, а возлюбленный муж принимает сторону матери. Сисси совершенно неожиданно для себя остается совершенно одна, ей приходится взрослеть, искать в себе внутренний стержень и, возможно, не находя его, возводить. На кого может положиться этот еще неоперившийся птенец, да простят мне это сравнение? На дер Тода? Нет, разумеется. Потому что по началу Элизабет, пусть и очарована в какой-то степени этим дер Тодом, все же боится его, хотя и старается это скрыть. И пойти вслед за Смертью в ее владения - это действительно слишком страшно, намного страшнее, чем противостоять живым людям.
Но я, кажется, увлеклась. Попытаясь закруглиться, скажу, что в этой Элизабет мне нравится следить не только за ее взаимоотношениями с дер Тодом, но и за ее взрослением. Эта Элизабет, возможно, хотела бы простого семейного счастья и не рождена для того, чтобы быть императрицей, но она учится быть ею.
Я кстати, не могу представить "Wenn ich tanzen will" в исполнении Ичиро и Ханафусы - по-моему, слишком чуждая для них песня по содержанию, но вместе они представляют достаточно гармоничную, хоть и странную пару. А вы как думаете?
Франц-Иосиф - Такане Фубуки. Честно говоря, плохо запоминаю императоров и редко могу сказать что-либо конкретное про них - уж больно теряется персонаж на фоне Элизабет, дер Тода и Лукени. Единственное, что я могу сказать про эту актрису - ее Франц мне весьма симпатичен.
Луиджи Лукени - Тодороки Юу. Лукени в этой постановке, как и дер Тод, больше похож на своих западных "собратьев". Пожалуй, если забыть на время о Шибуки Джун, то Тодороки Юу мне нравится больше, чем другие исполнительницы этой роли. Этот Лукени более спокоен и именно в этой версии наиболее уместен.
Рудольф - Кодзю Тацуки. Не могу сказать, что чисто внешне мне нравится этот Рудольф, но именно в исполнении Кодзю и Ичиро "Длиннее стали тени" звучат по-особенному и именно у них мне больше всего нравится эта сцена. Она очень атмосферна. В целом этот Рудольф мне нравится, хотя в некоторых сценах, возможно, чересчур эмоционален.
Подводя итоги...
Что мне нравится в этой постановке: помимо, собственно, Элизабет и дер Тода, следующие сцены: Рондо Любви и Смерти, Последний танец, Я принадлежу себе, Элизабет,мой ангел, Я только хочу сказать, Мама,где ты, Последний шанс/Maladie, Длиннее стали тени, сцена у гроба Рудольфа.
Что мне не нравится: в первую очередь, одеяние дер Тода в прологе - это даже не недоумение; что-то намудрили с припевом в Последнем танце - уж больно в быстром темпе он начинается; "сыроватый" Майерлинг - по-моему, там намудрили уже с аранжировкой музыки. И еще то, в каком виде на поклоны выпихнули дер Тода сюда тоже можно отнести.
По поводу aftershow: оное действо происходит едва ли не в отрыве от самого мюзикла - все актрисы здесь уже вне образов, что крайне обидно. Теперь по поводу самих номеров. Мусумэяку балет (не уверена, как это правильно называется, но раз уж привыкла так...) идет под аранжировку Последнего танца (к слову, по-моему, весьма неплохую), и половину номера Ичиро поет. Танец отокояку традиционно идет под Длиннее стали тени. К слову, только здесь (имею в виду, именно среди постановок "Элизабет") топ-звезда удаляется со сцены, поднимаясь по лестнице, а не уходя в боковую кулису. А вот парный танец идет под совершенно неожиданную мелодия - Я принадлежу себе. Причем Ичиро (напоминаю, дер Тод) поет партию Элизабет (может быть, с другими словами, но суть от этого не меняется). Ханафуса на сцену выходит из-за кулис, и, если не ошибаюсь, во всех остальных постановках "Элизабет" топ-мусумэяку поднимают на сцену из люка (не знаю, как это красивее сказать). Сам танец, впрочем, очень красивый. Парад если и может удивить, то внешним видом дер Тода (да, на параде Ичиро все-таки снова "вернулась" в образ, если в данном случае так можно сказать). Я, честно говоря, не понимаю, зачем на бедного дер Тода надо было цеплять огромные картонные белые крылья?! Как они трепыхаются при ходьбе и поклонах, я вообще молчу. Уж лучше традиционные павлиньи хвосты...
И на сей юмористической ноте позвольте закончить свой рассказ)
P.S.По поводу скриншотов - запись у меня какая-то кривая, с посторонними "субтитрами", так что с этим придется немного подождать.
P.S. Кстати, может, не в тему, но раз amargo уже затрагивала этот вопрос... Я сейчас про пресловутый красный кинжал, которым в Такарадзуке убивают Элизабет, а до этого им она размахивает в "Я принадлежу себе". Я где-то читала, что в оригинальной венской постановке обыгрывалась похожее ситуация. Там на сцену опускалась "лестница"(не знаю, как эту штуку еще обозвать, разве что пандусом ^^), по которой Элизабет начинала подниматься, но потом возвращалась на сцену - вроде как сначала хотела умереть, но потом одумалась и вернулась в мир живых. Мол, эта "лестница" в венской постановке символизировала напильник, который должен был оборвать жизнь императрицы. Так, может быть, в Такарадзуке не так уж сильно намудрили?..
